Войдя внутрь, Гоша огляделся и остался доволен, там было тепло и пусто. Время завтрака уже прошло, а до обеда оставалось ещё часа полтора. Какой-то студент дожёвывал котлету в тесте и больше никого не было. Возле стойки Гоша заказал жаренные куриные крылышки, картофель фри, салат и зелёный чай. На часах было одиннадцать с копейками, автобусы до его города отходили каждые полчаса, так что торопиться было некуда. Пройдя в дальний от входа угол, он разделся, повесил пуховик и шапку на спинку стула и стал ждать свой заказ. А пока работники быстрого, но не очень расторопного питания в поте лица работают над исполнением его заказа, мы рассмотрим нашего героя повнимательнее.
Ничего зловещего в его облике не было, никаких признаков киношных негодяев и злых гениев не прослеживалось. На его лице не было ни страшных шрамов, ни отрезанных ушей, ни других характерных отметин. Его облик не вызывал мистического ужаса у окружающих, а скорее даже наоборот. Те немногие люди, которые были с ним знакомы лично, ни за что бы не поверили, что Гоша является не то, чтобы супер злодеем, а и просто каким-нибудь безобидным нарушителем общественного порядка.
Вся его внешность говорила за то, что перед нами находился человек незлобивого, а может даже и кроткого нрава. Было ему около сорока пяти лет, росту он был среднего, телосложения правильного и слегка кривые ноги. Уже светились лобные залысины, светло карие глаза имели какое-то виноватое выражение, тёмные с проседью волосы. В общем, была бы очень непримечательная внешность у нашего злодея, если бы не нос. Такие носы в просторечье называются шнобелем. Замечательный шнобель имел наш герой, как бы это помягче сказать, крупный дыхательный орган. Именно этот самый нос и выдавал в нём принадлежность к той самой «горячо любимой» во всём мире национальности.
Хотя наш герой и имел формальное отношение к этой нации, но по своему складу характера он явно не соответствовал тем качествам, которые народная молва приписывала его соплеменникам. Его постоянно все обманывали, он не был практичен, не обладал предприимчивостью, не умел ладить с людьми, не умел просить, не умел зарабатывать деньги. Вообще то, с деньгами у него была отдельная история, то ли они от него шарахались, то ли он от них, непонятно, но деньги у него не водились. И не сказать, чтобы он был транжира, а даже наоборот, но не шли к нему деньги и всё тут. Ещё его упорно не желали видеть продавцы. Когда очередь доходила до Гоши, продавец всегда обращался к стоящему за ним покупателю, ну ни в какую не желали они замечать его. А так как наш герой был скромен, а порой даже застенчив, то просить за себя он как-то стеснялся. Поэтому он не любил очередей и, вообще, большое скопление народа, всегда находился какой-нибудь гад, который всё испортит. В общем, был наш Гоша сплошным недоразумением, а не этой самой нацией.
Вот так, дожив до сорока лет, Гоша не имел ничего своего. Квартира, где он жил, принадлежала его жене, машины у него не было и другой собственности тоже. Хотя, вру, он был владельцем металлического гаража в каком-то там кооперативе. Этот самый гараж был ему чуть ли не насильно продан бывшим коллегой-алкашом. Как-то утром этот алкаш припёр Гошу к стенке и, дыша на него страшным перегаром, доказывал ему, что тот, как честный человек, просто обязан купить у него этот гараж, причём по сильно завышенной цене. И Гоша, чтобы вырваться из этих смертельно пахнущих объятий, согласился. У него было несколько сот долларов в заначке, ещё пару сотен он занял у приятеля и сделка состоялась.
Правда, полноправным владельцем этого самого гаража он оставался недолго. Через некоторое время один из его родственников узнал о гараже и под видом переезда взял на пару недель ключи от него. С тех пор вход в свой собственный гараж для Гоши был закрыт. Все его робкие попытки вернуть ключи проваливались, все его слабые намёки наглым образом игнорировались, так что назвать этот гараж своим он мог с некоторой натяжкой. Да что там и говорить, ходячее недоразумение, а не эта самая нация.
Но, были у нашего Гоши и некоторые полезные качества. Обладал он какой-то созерцательной наблюдательностью. Благодаря ей он к сорока годам начал что-то понимать в жизни и даже чуть-чуть разбираться в людях. Какая стремительная динамика, не правда ли? Некоторые люди в сорок лет уже знают о жизни всё, владеют пол миром и всё такое. А тут только начал что-то понимать. Но наш герой не обладал таким стремительным умом. В общем, к сорока годам у Гоши сложилась более менее стройная теория об окружающем мире, о людях и о тех законах, по которым все живут. И решил он осчастливить мир своими многолетними наблюдениями и размышлениями. И разразился наш герой статьёй, одной из тех, что впоследствии лежали на столе у полковника Ожерельева. Привожу её полностью в том самом первоначальном виде, в каком она попала на этот самый высокопоставленный стол.
«Сочинение на открытую тему.
Приветствую тебя, мой уважаемый читатель. Надеюсь, что ты у меня будешь, ну хотя бы один. Я долго думал, как назвать это сочинение. В голову приходили разные названия, от возвышенных до скабрёзных, даже неприличных. Но я их все без сожалений отбросил и назвал этот труд нейтрально:” Сочинение на открытую тему». Потому что, то о чём далее пойдёт речь, нельзя вместить в какую-то одну тему, нельзя ограничить рамками одной единственной сферой человеческого существования.
Называть это сочинение своим я бы не стал. И это не из ложной скромности. Просто, по моему мнению, нельзя какую-то мысль, идею или теорию называть своей, потому что она рождается не на пустом месте. В любом случае, ты где-то что-то слышал, видел или читал. Конечно же, ты что-то или кого-то наблюдаешь сам, следишь за какими-то событиями, делаешь выводы, что-то додумываешь. Но основной массив информации ты черпаешь из уже известных источников. Создать что-то, что можно было бы назвать своим возможно только в том случае, если придумать что-то совершенно оригинальное, нигде до этого не упомянутое, не затронутое ни чьим пером, умом и так далее. Но как написано в Экклезиасте: «… и нет ничего нового под солнцем», и это так. Так что, найти оригинальную идею в этом мире практически невозможно.
Поэтому, к своим заслугам я бы приписал только то, что по мере своих возможностей я систематизировал и упорядочил полученные мною из разных источников знания. Я привёл все эти обрывки информации к некоторой упорядоченной форме и попытался придать всему этому вид некой стройной теории, удобной и простой для понимания различных процессов, происходящих вокруг нас. Я попытался при помощи этих систематизированных наблюдений объяснить некоторые явления, которые, наверное, волнуют не только меня, но и ещё какую-то часть сообщества.
Так о чём же мне хотелось бы поговорить с тобой, мой уважаемый читатель? О чём мне хотелось бы поспорить с тобой, сидя за чашкой чая, или какого другого напитка, спокойно и рассудительно, или, может быть до хрипоты, или, если бы ты захотел, до дружеской драки, конечно же, в разумных пределах с обязательным возвращением за стол согласия с изобилием напитков и закусок? Ну, конечно же, о тебе, о твоих родственниках, о твоих друзьях и недругах, и других прочих знакомых, и незнакомых людях, в общем, обо всех нас. И так речь пойдёт о человеке, как он сам себя называет, о человеке как о явлении, о человеке как о виде, о человеке как… о животном.
Ура, наконец-то прозвучало это слово «животное». Я уже вижу, как в меня полетели камни и копья из стана сторонников других теорий происхождения человека. Ну, я думаю, что как-нибудь это переживу. Назвать человека животным, конечно же, не оригинально. Много научных и не совсем трудов посвящено этому вопросу. Я не буду их перечислять, они тебе известны. Но мне бы хотелось подойти к этой теме с другой стороны.
