— В таком случае тебе следовало знать меня лучше. — Лесли зловеще понизил голос.
Мэрион сделала глубокий вдох. Дело явно оборачивалось не лучшим образом. Если бы только Хэдриан не был таким независимым… Если бы только он… Но тут она одернула себя, Если бы только что?.. Подыгрывал ее отцу, как это делают другие?.. Она вздрогнула. Нет и нет! Она будет только рада, если он не отступит, если не даст себя запугать и унизить. Она бросила на него взгляд, в котором читалась гордость за него, и, поймав его, Хэдриан слегка подмигнул ей в ответ, притом с возмутительной откровенностью. Кэрол улыбнулась, опустив глаза в блюдо с вишнями, а лицо Лесли налилось кровью.
— Итак, мистер Боултон…
— Хэдриан, пожалуйста.
— Хэдриан, — проскрежетал Лесли. Но когда этот англичанин спокойно обратил к нему лицо, слегка приподняв одну бровь, он вдруг позабыл, что собирался сказать. Это взбесило его. Он привык всегда быть самой большой рыбой в самом большом пруду, и вот в течение последних нескольких минут чувствовал себя так, словно встретил себе ровню. В лице какого-то бухгалтера, черт побери! — Итак… Хэдриан, — процедил он. — Как вам нравится работать у меня?
Откровенное, унизительное высокомерие этого вопроса заставило даже Кэрол сжать зубы. Она, конечно, знала, зачем Лесли делает это. Он не привык к самодостаточным людям, которые могли дать сдачи. Мэрион побледнела от гнева, и невольно обе женщины посмотрели на Хэдриана. А он улыбался.
— Я нашел у вас много интересного и по учительного, мистер Вентура, — сказал он просто, без всякого оттенка обиды в голосе. — И, кажется, неплохо справляюсь. Буквально сегодня меня повысили в должности.
Лесли хмуро усмехнулся.
— Да, я знаю. — Он безжалостно распек Герба за это повышение, не зная, радоваться ему или сердиться, что друг его дочери делает такие быстрые успехи.
— Надеюсь оправдать оказанное мне доверие, — продолжил Хэдриан подчеркнуто невозмутимо, без тени подобострастия или благодарности в голосе.
Лесли молча ждал. Это был один из его любимых приемов. Продлить молчание, предоставив говорить собеседнику. Но только этот собеседник не ловился на его удочку. Лесли понял это после минуты напряженного молчания. Мэрион ерзала в кресле, ей казалось, что она должна как-то вмешаться, но не знала как именно.
— Ваш переезд в Америку удивил меня, — начал снова Лесли. — У вас неплохо шли дела в Йорке. Вы были близки к тому, чтобы стать компаньоном в весьма уважаемой старой фирме. У вас был дом, но не было подруги. Почему так?
Мэрион вспыхнула от гнева.
— Ты опять заставил своих ищеек все разнюхать? — проговорила она свистящим голосом.
— Само собой разумеется, — бросил в ответ Лесли. — Ведь ты моя единственная дочь. А чего еще ты ждала, когда спокойно заявила мне, что встречаешься с каким-то незнакомым мне человеком?
— Я ждала, что ты порадуешься за меня. — Голос Мэрион слегка дрожал. — Разве ты не можешь быть просто рад за меня?
Лесли тяжело вздохнул.
— Конечно могу. Если только я буду уверен, что ты…
— Что я? — вскинулась она. — Что я встречаюсь с человеком «того сорта»? Скажи мне, папа, что такое «тот сорт»?
— Прежде всего, американец, — бросил он.
— Мне казалось, что вы итальянец, мистер Вентура? — осведомился Хэдриан, вмешавшись в перепалку отца с дочерью.
Лесли резко повернул голову.
— Да. Вернее, мой отец был итальянец. А я родился здесь, в Нью-Йорке.
— А-а, — протянул Хэдриан. — Понятно.
Лесли вспыхнул.
— У меня нет предубеждения против англичан, мистер Боултон, — заявил он высокомерно, не желая ни на миг переходить к обороне.
— Вы просто не хотите, чтобы ваша дочь вышла замуж за одного из них?
— Нет. Не хочу, — сказал Лесли прямо.
— По правде говоря, я думал, что это ее личное дело, — произнес Хэдриан, изо всех сил сдерживая гнев. Он знал, что Лесли Вентура станет главным камнем преткновения, но в то же время надеялся, что на него окажется возможным воздействовать убеждением. Теперь же он не был в этом уверен.
Лесли глубоко вздохнул, в свою очередь тоже стараясь успокоиться.
— Да, конечно, это ее дело, — наконец согласился он, и все услышали, как Мэрион вздохнула с нескрываемым облегчением. — Но мне небезразлично, сколько денег ей дать. И какой работой я позволю ей заниматься.
Так вот как обстоит дело, подумал Хэдриан устало. Нет сомнения, что Лесли Вентура принимал его за «золотокопателя», охотника за богатым приданым.
— Какое это имеет значение сейчас? — проговорила Мэрион раздраженно, и Хэдриан удивленно посмотрел на нее. Как это она, с ее быстрым умом, не схватила сути. И тут же осознал, почему она не поняла, — потому что даже не допускала мысли, будто он охотится за ее деньгами. Он ощутил внезапный прилив нежности к ней.
— Целую пальчики твоих ног, — произнес он с шутливой нежностью, и Мэрион посмотрела на него с изумлением. Ее пальцы в дорогих лаковых туфлях непроизвольно изогнулись, и она смущенно улыбнулась. Ей очень нравилось, когда он целовал ее пальцы, как они обнаружили совсем недавно.
Лесли сердито закашлял. Манеры этого наглеца англичанина начинали выводить его из себя. Как он смеет разыгрывать здесь любовника его дочери, прямо у него под носом, черт побери!
— Хотелось бы знать, долго ли вы останетесь поблизости, если Мэрион перестанет быть моей наследницей? — спросил он ледяным голосом.
— Недолго, — ответил Хэдриан, и все замерли в немой сцене.
Мэрион растерянно посмотрела на него. И неуверенно переспросила:
— Недолго?..
— Конечно нет, — мягко повторил Хэдриан. — Если ты не будешь наследницей, ты, наверное, захочешь основать наше собственное дело. Но я сомневаюсь, что мы сможем осуществить это здесь, в Нью-Йорке. Во всяком случае, — добавил он, взглянув на Лесли, — при нынешнем положении вещей. Но мы сможем сделать это где-нибудь в другом месте. В Йоркшире, например. Или на Западном побережье, если ты захочешь остаться в Америке.
Глаза Мэрион засияли от удовольствия и благодарности. Он сказал так мало и вместе с тем так много. Начать с того, что он признал ее независимость и силу. Но главное, он сказал «мы». Одно это стоило миллионов. И он не призывал ее порвать семейные и национальные связи ради уз любви. Хотя она пошла бы на все ради него. Зная, что и он сделал бы для нее все, что угодно.
— Красиво звучит, — процедил Лесли. — Но только я сомневаюсь, что это реально и хорошо продумано.
Хэдриан оторвал взгляд от Мэрион и перевел на ее отца.
— Я бы не хотел, чтобы мы с вами стали соперниками, — проговорил он и добавил спокойно, заметив на лице Лесли самодовольную улыбку: — Ради Мэрион.
— Скажите лучше, ради самого себя, — мрачно поправил его Лесли.
— Нет, — ответил Хэдриан твердо. — У вас нет того, чего я хочу.
Лесли хмыкнул с явным недоверием.
— Нет? Да у меня миллионы долларов. Сотни миллионов. Вы не хотите денег?
Хэдриан улыбнулся.
— В каждый конкретный момент, мистер Вентура, вы можете жить только в одном доме, носить только один костюм, съесть только один обед, ездить только в одном автомобиле. А все это и я могу обеспечить для себя и для Мэрион. Она и сама может обеспечить этим себя — она ведь умная, одаренная, сильная. Нам не так уж и нужны ваши миллионы, мистер Вентура. — Он говорил спокойно, ни разу не повысив голоса, но Кэрол и Мэрион слушали его как завороженные. Он в самом деле говорит то, что думает, поняла Кэрол. А у Мэрион слезы подступили к горлу от гордости и счастья. О Боже, как она любит его!
— И вы думаете, я вам поверю? — спросил Лесли, и лицо его покраснело от гнева. Глядя в ясные смелые глаза англичанина, он, может быть, впервые в своей жизни почувствовал себя совершенно растерянным.
— Нет, — сказал Хэдриан твердо. — Я не думаю, что вы мне поверите. И очень сожалею об этом.
— Побереги свою жалость для себя, Боултон! — прорычал Лесли, чей взрывной итальянский темперамент наконец-то вырвался наружу. — И для моей дочери тоже. Потому что из-за твоих происков и твоей алчности я вынужден теперь лишить ее поста моего специального помощника. — Говоря это, он чувствовал себя пристыженно. Ведь он взвалил вину на Хэдриана, тогда как сам еще раньше решил дать Мэрион отставку. Это умаляло его в собственных глазах, но ярость стала только сильней. — Убирайся из моего дома! — проревел он, вскакивая на ноги.
