Утром, уединившись в душе, Илья принялся с особой тщательностью приводить себя в порядок. К приезду гостей ему хотелось выглядеть достойно. Выбрившись и тщательно размяв лицо, он вышел в крохотную прихожую и тут же явственно услышал, что кто-то осторожно скребётся во входную дверь. Илья изготовившись для нанесения сокрушительного удара незваному пришельцу, резко повернул ключ, но увидел только стоящего в коридоре гостиничного посыльного.

– Извините за столь ранний визит, – с торопливым поклоном протянул тот ему конверт, – но Вам поступило срочное письмо.

Илья закрыл за почтальоном дверь и, чтобы не мешать зашевелившейся под покрывалом девушке, вышел на балкон.

«Мистер Кромов, – было написано от руки на плотной, поздравительной открытке, – в ваших интересах будет срочно придти к Снек-бару на территории платного пляжа.

P.S. Промедление недопустимо. Вас ждут только двадцать минут с момента вручения послания.»

Ни подписи, ни даты! Однако раздумывать было некогда. Вот так запросто к нему могли обратиться только те, кто наверняка имел сведения об Илье от Рустама.

– Ничего, справимся, – торопливо оделся Илья. Теперь понятно, зачем меня так долго обучали стрельбе и рукопашному бою. Готовили к победе над конкурентами, даже если придётся биться голыми руками. Вот конкуренты и пожаловали. На «стрелку» зовут. А то я смотрю, что-то слишком всё гладко шло. Но идти, несмотря на отсутствие прикрытия, надо обязательно, может быть представится возможность узнать, что-то о Рустаме, а то и поспособствовать его освобождению.

Опасаясь разбудить Анжелу раньше времени, Хромов осторожно прикрыв за собой дверь, спустился вниз. Поправил бейсболку и не спеша, с трудом преодолевая назойливое желание поминутно озираться по сторонам, двинулся к указанному в открытке месту. Дорога к частному пляжу проходила мимо стадиона и была в этот час совершенно пустынна.

– Вот замечательное местечко для совершения покушения, – совершенно некстати подумал майор, обходя брошенный у тротуара изуродованный автомобиль, – никто даже не услышит, одни новостройки вокруг.

Увидев увитый цветами вход в зелёный оазис пляжа, он даже испытал некоторое облегчение. Сунув тысячную купюру в руку привратника, Илья двинулся по хорошо мощёной дорожке к бару. На окружённой ухоженными деревцами открытой веранде сидели четверо. Молодая семья, дружно пытающаяся накормить из бутылочки своего хныкающего младенца и некий холёный господин, сидящий таким образом, чтобы держать под наблюдением большую часть пляжа. Демонстративно не обращая ни на кого внимания, Илья взял бутылку «Колы» и, столь же демонстративно громыхнув стулом, уселся ко всем спиной. Колу он не любил, но процесс питья как-то отвлекал его от одолевавших его тревожных мыслей. Некоторое время абсолютно ничего не происходило. Молодые родители, наконец-то влив в малыша полбутылки молочной смеси, столь же шумно перебрались поближе к мору. Илья озабоченно поднял голову, но и холёный господин тоже не проявлял к нему ни малейшего интереса.

– Вот незадача, – подумал он, давясь пузырящимся напитком, – может быть это просто уловка, чтобы выманить меня из отеля.

Не допив оставшуюся в стакане жидкость, он резко поднялся с места с твёрдым намерением немедленно вернуться обратно.

– Секунду, господин Кромофф – мгновенно оживился холёный, – позвольте вас спросить об одном деле!

Обращение было сделано по-английски, но выговор его собеседника был более всего похож на американский.

– Слушаю вас, – небрежно облокотился Илья на спинку соседнего стула.

– Хотите неплохо подзаработать? – чуть приподнялся своего места явно незнакомый ему мужчина.

– Почему именно я? – опешил Илья.

– Да только потому, что ваша спутница весьма и весьма нам мешает, – последовал незамедлительный и прямой ответ. Причём, уверяю вас, что вам обоим даже не придётся прерывать свой отдых. Специально нанятым катером вы будете с комфортом доставлены на остров Родос, где сможете проводить время столь же интересно.

– Но я не вижу, где же тут заработок? – характерным жестом потёр друг об друга пальцами Илья.

«Холёный» буквально расцвёл.

– Да, да, – показал он в улыбке старомодный золотой зуб на левом клыке, – и деньги, конечно же, тоже будут. Прямо на катере я вручу вам пять тысяч долларов на непредвиденные расходы. Наличными! – веско добавил он.

– Точно, американец, – уверился Илья и решил поторговаться ещё. Всё хорошо, – будто бы в нерешительности кивнул он, – мы конечно можем отсюда уехать при определённых условиях, но мы ведь заплатили за пребывание в отеле, да и вообще, нам здесь нравится!

– Это в Аполлоне-то? – презрительно ощерился «холёный», – какое дерьмо! Хорошо, ещё тысячу я доложу из своих собственных средств и покончим с этим раз и навсегда.

– Деньги деньгами, но я хотел бы получить более развёрнутое объяснение о том, почему мы должны уехать? – не сдавался Илья.

– Так это в ваших же интересах, – продолжал наседать его собеседник. Вы наверное и не знали, что за вами, вернее за вашей спутницей, ведётся непрерывная слежка. Вот этот человек, – вынул он из нагрудного кармана сделанную «Поляроидом» фотографию лежащего на земле Рустама, – временами следовал за вашей сестрой, буквально по пятам.

– Да она же простая девушка, – стараясь казаться бесстрастным, развёл руками Илья, – ни денег, ни драгоценностей особых, при себе не носит. А шантажировать её тоже не за что, в высоких сферах она не вращается.

– Верно, – отмахнулся от него собеседник, – но к несчастью для себя она завела дружбу с человеком не своего круга. Вынужден настаивать на том, чтобы она сегодня же написала прощальную записку некоему господину Улькеру, и вы оба избегните для себя больших неприятностей. О-кей?

– О-кей! – неохотно протянул руку для рукопожатия Хромов, – испытывая большое желание скрутить хорошо освоенным им приёмом Джиу-джитсу величественно протянутую ему ладонь.

– Слава богу, что нас не видели всех вместе, – думал он, торопливо вышагивая вдоль ведущего к отелю переулка, – а то разговор мог быть совсем иным. Значит американцам, как впрочем и нам, нужен либо сам Улькер, либо то, чем он владеет. Мы же с Анжелкой представляем из себя случайно затесавшихся под ногами ненужных свидетелей одним своим присутствием мешающим в осуществлении чьих-то далеко идущих планов. Ну что же, пока будем действовать, как предписано дядей Сэмом, а там, как Бог даст.

Войдя в холл, он подошёл к стойке, и за две тысячи драхм убедительно попросил предупреждать его обо всех звонках и поступающей на его имя корреспонденции.

Анжела с вполне понятной тревогой ждала его в номере.

– Привет, соня, – хмуро поприветствовал он её, стремительно ворвавшись в дверь, – ты ещё не разучилась писать от руки?

– Нет, – ошарашено ответила та. Ты куда-то исчез ни свет ни заря? Я здесь места себе не находила! Просыпаюсь, а тебя рядом нет и подушка холодная.

– Про подушку мы потом поговорим, – нетерпеливо прервал он её. Сейчас же садись к свету и пиши, – положил он на стол позаимствованный внизу лист бумаги. Пиши вот что, – добавил он, когда девушка взяла авторучку и присела к столику. – Дорогой Джей, восклицательный знак. С болью в сердце вынуждена сказать тебе…

– Случилось что-то ужасное? – рука девушки внезапно задрожала.

– Что ты ещё придумала? – зло стукнул кулаком по стене Хромов. Все свои переживания оставь до лучших времён. Я только что узнал, что Рустам, по всей видимости, убит. Мне сейчас показали его фото. А за нас с тобой, голубушка, по всей видимости всерьёз взялись американцы. Рустама они убрали потому, что считали, что он тайно следил за Улькером. Мы с тобой тоже трёмся возле него, и соответственно, мешаем нашим конкурентам. Чтобы нас удалить с Крита без особого шума, нам предлагают деньги, причём только за то, чтобы мы самое позднее завтра уплыли отсюда на Родос. Так ты пиши, давай, не отвлекайся!