Жирные «крошки», падавшие с королевского стола семейства Саудов, дали возможность мистеру Кашогги купить для себя целый этаж в башне «Олимпик» и оборудовать в нем дюжину комнат, украсив их стены бесценными произведениями искусства. К апартаментам богатея относился также и плавательный бассейн. Через несколько дней мистер Кашогги обратился к администрации небоскреба с просьбой, вызвавшей всеобщее удивление: он хотел бы приобрести еще этаж, находившийся внизу, под его квартирой, с условием, что этаж этот будет пустовать. Когда его спросили, что побуждает его пойти на такой странный шаг, он отвечал: «Боюсь, что гидроизоляция бассейна окажется недостаточно качественной и просачивающаяся из бассейна вода может промочить потолок лежащей внизу квартиры. А я не хочу неприятностей никому...»
В Саудовской Аравии официально объявили, что в 1980 году чистый доход страны превысил 80 млрд. долл., 12 млрд. из них власти страны не знали, на какие цели истратить. Посоветовались и решили построить в Аравии, посреди пустыни, новые «супермодерные» города, а для водного снабжения этих городов создать предприятия по опреснению морской воды. Стоимость работ — 10 млрд. долл. Когда один американский журналист спросил министра финансов Саудовской Аравии (разумеется, тоже одного из членов правящей династии), не являются ли такие предприятия напрасной тратой денег, ответ был такой: «У нас это не играет роли. Мы готовы были хорошо заплатить, чтобы в Антарктике для нас взрывами отбивали от края ледника айсберги и затем с помощью кораблей буксировали их к нашим берегам. За это мы тоже были готовы заплатить 10 млрд. долл. Увы, нам не удалось найти такую транспортную морскую компанию, которая смогла бы эти айсберги пригнать к берегам Саудовской Аравии. Американцы сказали, что айсберги вообще растают, пока их удалось бы дотянуть до арабских знойных берегов».
В 1980 году в Эр-Рияде, столице Саудовской Аравии, был построен дворец главы правящей королевской династии, к тому времени уже слабого здоровьем короля Хале-да. Проектировщики десяти всемирно известных американских, английских и французских архитектурных мастерских трудились в поте лица над проектами этого дворца. Заказчик — король — поставил условием, чтобы и архитектурный стиль дворца, и внутреннее убранство его были в стиле ампир.
Чего проще: в столице Эр-Рияд, как оазис, возвышавшийся посреди песчаного моря, нужно было построить слегка увеличенную копию дворца французского «короля-солнца» в Версале.
Внутренние помещения дворца должны были быть обставлены мебелью эпохи Людовика XIV и XV. Столовая могла вместить две тысячи гостей и внешне должна была тоже быть увеличенной копией известного всему миру Зеркального зала. Кроме того, авторам проекта предлагалось предусмотреть возведение больницы, оснащенной самым современным оборудованием, со множеством отделений, казармы, убежища, способного защитить от атомного удара, и кинотеатра с 10 просмотровыми залами. Словом, «супер-Версаль» посреди Аравийской пустыни.
После всего этого едва ли кого удивит, что в личном «Боинге» короля Халеда, изготовленном по индивидуальному проекту, находится огромный молитвенный ковер на специальном вращающемся устройстве в полу самолета, которое поворачивает ковер всегда в сторону Мекки, независимо от того, куда летит самолет.
Все эти эпизоды дают хоть какое-то, пусть слабое, представление о том, какое место занимает королевская семья Саудов в ряду других сверхбогачей мира. Личная собственность какого-нибудь Рокфеллера, Форда или Онассиса, хотя и не в полном объеме, поскольку они тщательно скрывают ее размеры с помощью всевозможных фондов и банковских уловок, все же может быть определена в цифрах. И даже в Иране, где границы между личной собственностью династии Пехлеви и государственным имуществом были размыты, можно, хотя бы приблизительно, определить размеры богатства шаха по тем ценностям, которые он вывез за границу.
А вот в жизни наследников короля Ибн-Сауда цифры больше не означают ничего. Здесь государство и в юридическом смысле является личной собственностью короля. Единственно, речь здесь идет о собственности не одного человека, а о коллективном богатстве всего семейства Саудов в целом. А стратегическое значение Саудовской Аравии, которое в любой момент можно обменять на золото! Ведь в течение десятилетий США и наиболее развитые капиталистические страны доманеврировались до того, что теперь их снабжение нефтью, а это значит — и вся экономическая жизнь в целом, стали зависеть от нефти Ближнего и Среднего Востока. А здесь нефти больше всего в песках Саудовской Аравии. Правда, во время иранской революции Америка и Западная Европа доказали, что они вполне могут обходиться и без иранской нефти. Точно так же они нашли бы выход, если бы уменьшились поставки нефти из какой-нибудь другой страны Среднего Востока. Но Саудовская Аравия в этом случае — исключение. Это — крупнейший производитель нефти и крупнейший ее экспортер. Если бы какой-то бурей смело пирамиду, построенную на этом песке, последствия были бы трудно предсказуемы. Это-то и есть основа богатства семьи Саудов, с трудом поддающегося выражению в цифрах.
История клана Саудов и образования его богатства относится к самым фантастическим главам хроники сверхбогачей мира.
Осенью 1901 года кучка вооруженных людей на 40 верблюдах покинула стены лежащего на берегах Персидского залива города Кувейта и направилась через пески Аравийской пустыни в самую ее сердцевину. Во главе этого небольшого каравана развевался зеленый стяг. В кромешной тьме южной ночи на конец древка знамени подвесили еще зажженную масляную лампаду. Вел караван высокий, сухощавый молодой человек всего лишь 21 года отроду. Однако несмотря на свою молодость он был уже ветераном отчаянных разбойничьих налетов в пустыне. Его полное имя — Абдул Азиз ибн Абдул Рах-ман аль Фейсал аль Сауд. Впрочем, его приверженцы звали его просто Ибн-Саудом. Он был принцем из династии, лишенной королевской власти, изгнанником в песках Аравийской пустыни.
Восседавший на верблюде Ибн-Сауд всю дорогу вынашивал в голове планы, один лучше другого. В конце концов он решил, что вместе со своими воинами сначала укрепится в безжизненной части Аравийского полуострова, которую бедуины так и называют «пустыня» и которую избегали все караваны. Переждав некоторое время со своими людьми в глубине пустыни, Ибн-Сауд задумал в подходящую ночь напасть на город Рияд. Когда-то город этот был столицей государства, принадлежавшего племени Саудов, пока их не изгнал из Рияда Ибн-Рашид, вождь соседнего бедуинского племени.
В начале века город Рияд выглядел, как любой другой город в пустыне, обнесенный стеной из саманных (глина с соломой) кирпичей еще в библейские времена. Здесь ничего не менялось тысячелетиями. В городе за саманными стенами ютилось около 5 тыс. жителей. Королевский дворец в нем тоже был из самана и отличался от других городских домов только размерами. Вокруг дворца — крепость, в которой жил губернатор Аслан-бек со своей гвардией, охранявший могущество семейства Рашидов.
40 вооруженных всадников, прибыв к дремавшему в ночи городу, перелезли через глиняную стену и, проникнув в жилой дом губернатора, захватили заложниками обитательниц гарема и его охрану. Сам губернатор в эту душную южную ночь не находился во дворце, он ночевал в крепости. Так что нападавшим пришлось дожидаться утра, пока Аслан-бек из крепости вернется навестить своих жен. Затем прозвучало несколько выстрелов, дальше сражались молча — кинжалами и кривыми шашками. Через полчаса все было кончено. Аслан-бека и его гвардию — всего около 100 человек — перебили на месте. Рияд снова перешел в руки Саудов.
Захватив город, Ибн-Сауд получил важную для него передышку. За это время он смог привлечь на свою сторону бродившие по пустыне от оазиса к оазису со своими овечьими стадами племена бедуинов и стал готовиться к новому походу в пустыню, где война велась еще оружием библейских времен. Длилась она долго, вплоть до начала первой мировой войны. Рашид и его люди почти ежегодно устраивали набеги на саудовцев, надеясь сломить власть династии Саудов и вернуть себе Рияд, этот стратегический пункт их собственного королевства в пустыне. Но эти налеты с каждым разом становились все слабее, а бедуины Ибн-Сауда с каждым разом захватывали все новые территории. Они продвигались в двух направлениях: к Персидскому заливу и к тем территориям, которыми владела становившаяся все слабее Турецкая империя, «больной человек Европы». В общем к 20-м годам столетия на внутренних пустынных территориях Аравийского полуострова Ибн-Сауд был уже бесспорным властелином. Он только не смог наложить руку на княжества и эмираты на берегу Персидского залива, которые поддерживали связь с внешним миром. Находившиеся на морском берегу, они представляли большой интерес и для колониальных держав.
