— Он ничего нам не сказал, — тихо произнес рыжий, и уголок его рта как-то дернулся.

— Не надо было вам брать его с собой, — добавила Нина. — Он может выдать нас. Теперь придется следить за ним.

— Ваша логика вполне очевидна, милая госпожа, — возразил ей Квинн, — однако я лично не считаю, что Леарза поступил так со зла. Этому юноше действительно приходится теперь нелегко, перед ним стоит серьезный выбор, но я полагаю, он никому не желал вреда. Он просто недооценил важность вашего предупреждения.

В комнате воцарилась тишина. Нина опустила голову; она все еще не уверена была в том, что Леарзе можно доверять, но решила, что такой мудрый человек, как господин Квинн, не может ошибаться.

— В конце концов, Каин считал себя его другом, — потом буркнул Таггарт, закончивший свою работу. — Каин вообще порой бывал не в меру самонадеянным, но я думаю, тут он был недалек от истины.

— Ты давно знал Каина? — тихо спросила Нина.

— Лет пятьдесят, не меньше, — глухо отозвался он. — Каин несколько раз спасал мне жизнь. Это был никогда не унывающий ублюдок… ладно, надо отнести это руосцу.

Он поднялся; никто не сказал ни слова, когда Таггарт вышел в соседнюю комнату.

— Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязываешься, — негромко сказал Нине один из разведчиков, сидевших на стульях напротив. — Тебе просто придется отправиться с нами, здесь тебя оставлять опасно. На наших планетах все совсем по-другому.

— По последним данным, на Кэрнане около тридцати процентов населения — андроиды, — криво усмехнулся второй.

— Я не боюсь, — чуть обиженно ответила им Нина. — Каин говорил, что у вас там большие красивые дома. Что вы занимаетесь тем, что вам нравится, что у вас нет плохих и хороших людей… что Уло заберет меня туда, и мы будем жить в доме, окруженном садом.

— Если мы до этого доживем, — произнес один из них, — я лично обращусь к Лексу и попрошу его не давать Таггарту заданий хотя бы парочку лет.

* * *

Таким одиноким и беспомощным он не чувствовал себя уже давно; теперь полузабытое ощущение первых дней на Кэрнане вернулось к нему. Леарза был чужой им, хуже того, — он был их врагом. Он мог бы спасти Каина, но не сделал этого. Теперь наверняка они узнают правду, и…

Что теперь? Ему даже хотелось сейчас услышать бесполый холодный голос Асвада, чтобы тот хотя бы намекнул, что ему делать дальше, как быть. Но темный бог, естественно, молчал, да и существовал ли когда-нибудь в самом деле? Не говоря уж об Эль Кинди.

Когда без предупреждения открылась дверь, он вздрогнул; он ожидал почему-то увидеть Морвейна, но на пороге стоял Эохад Таггарт, в руках у разведчика был планшет, который он с утра забрал у руосца. Таггарт молчаливо протянул планшет обратно.

Леарза не сразу поднял руку.

— Если вы считаете, что мне… лучше остаться, я останусь, — неуверенно сказал он. Таггарт вручил ему планшет, глядя куда-то в сторону.

— Профессор верит в тебя, — возразил разведчик. — Каин, видимо, тоже верил в тебя. Сейчас нам не помешал бы совет Лекса, но связь со станцией практически отсутствует со вчерашнего дня.

— Они используют своих телепатов, — почти робко сообщил Леарза. — Их телепаты умеют перехватывать электронный сигнал и искажать его. Это можно обойти, если использовать сигнал с переменной частотой…

Таггарт ничего не ответил ему, молча обернулся и вышел.

Леарза уныло опустил взгляд на планшет. Машинка послушно лежала в его ладони, ее экран был черен и пуст; точно так же было у него на душе.

Леарзе теперь было ясно, что он совершил серьезную ошибку, и не одну. Он поверил этому Фальеру; и тот действительно казался ему достойным человеком, гуманным, но все перечеркнул один торжествующий взгляд.

Леарза не мог забыть, как смотрел Фальер на умирающего Каина. Фальер искренне радовался. Он обманул Леарзу… сделал вид, что будущее его родной планеты волнует его больше каких-то инопланетян. Леарза легко поверил в это, потому что мог представить себя на его месте. Но теперь Леарзе стало очевидно, что Фальер видел опасность для своей родины совсем не в противостоянии бездушных и аристократии.

«Они были так правы, — горько подумал китаб. — Я ни черта не понимаю ни их, ни анвинитов. Я всего лишь маленькая глупая букашка… бесполезная дрянь с мелкой душонкой, из-за меня погиб мой друг, и кто знает, сколько людей еще пострадает потому только, что я вмешался в ход судьбы. Лучше бы Бел оставил меня умирать на Руосе!..»

Положив планшет на стол, он принялся ходить по комнате, и дурные мысли продолжали мучить его; он схватился за голову и несколько раз спотыкался, больно ударился бедром о стоявший на дороге стул, но боль не остановила его. Леарза твердо знал одно: кеттерлианцы в большой опасности. Долго ли, нет ли до того, как начнут искать их, но оставаться в доме Дандоло нельзя, и еще вопрос в том, получится ли у них беспрепятственно выбраться за черту города?.. Они не знают: Фальер действительно может видеть будущее…

Он, Леарза, — не может.

Возможно, им для того только и позволили бежать, потому что Фальер прекрасно знал: они будут пойманы. И все это бесполезно: будущее не отменишь, все будет так, как должно быть, и теперь чертов Фальер посмеивается себе над ними в своем богатом кабинете, а они и не подозревают, что ждет их.

В очередной раз споткнувшись, он смахнул рукой планшет со стола; машинка со стуком упала на пол, напомнив Леарзе о своем существовании. Руосец склонился, поднял ее.

На этом планшете находилось что-то, что хотел показать ему Каин. Какие-то записи из банков памяти андроида; наверное, не все, — иначе смотреть их пришлось бы много лет, Каину, Леарза знал, было около восьмидесяти по астрономическому времени, — но это должно было быть что-то важное.

Леарза угрюмо вздохнул, опустился на стул. Каин хотел, чтобы он увидел это; что ж, он тоже понимает, что такое последняя воля, он исполнит это желание погибшего друга. Хотя отчего-то мелко дрожат пальцы, а внутри все болезненно сжимается.

Экран планшета мягко вспыхнул; Леарза обнаружил, что воспоминания андроида после обработки приняли вид обычнейшего видеофайла. Каково будет смотреть на мир глазами машины?.. Помедлив, он ткнул в экран пальцем.

— Времени мало, но мы вообще быстрые, быстрее вас, — раздался до боли знакомый голос; Леарза вздрогнул. — Я запишу это воспоминание за долю секунды, раньше, чем разрушение заденет центр. Эй, чего дергаешься! Ха-ха, я просто угадал. Я знаю, Эохад чертовски против, для него это очень личное, надеюсь, ты не станешь дразнить его потом, договорились? Я все-таки думаю, ты должен сам увидеть это, а ему придется исполнить мою волю, ведь она последняя, ха! Андроида можно включить заново, если повреждена его органическая часть, но при повреждениях электроники… в общем, у меня нет шансов, ну и дьявол с ним. Я отобрал их специально для тебя и поставил метку… вот так. Наши старшие могут быть страшными занудами и педантами, и для них нет ничего хуже, когда кто-то видит их истинное лицо, но иногда и им бывает не до того! Знаешь, когда я был лет тридцати, чуть постарше тебя, я был уверен, что младшие во всем превосходят старших, часто над ними потешался из-за их слабостей, но потом случилась одна ерунда, и Эохад доказал мне, что я неправ. Очень это было для него характерно, я стал его лучшим другом после экспедиции на Ятинге, и женился он тоже на одной из нас! Только излишняя самоуверенность и ее погубила, как часто губит младших…Ну, сам взгляни.

* * *

— Господин Фальер, их нигде нет! Только тело искусственного человека, и… кто-то провел над ним погребальный обряд, какой принят у закованных!

В библиотеке воцарилась тишина; стоявшие вокруг длинного стола советники переглядывались в тревоге.

— Они каким-то образом узнали правду, — потом негромко произнес Фальер и нахмурился. Этого он никак не предвидел; хотя видения позволяли ему знать, что так просто с инопланетянами не разделаться, подобной детали там не было.