Профессор оглянулся и поманил рукой; Леарза вздрогнул. Сидевший по другую сторону от него Каин поднялся и вышел вперед, встал рядом с профессором. Квинн произнес:

— Перед вами — искусственный человек, и так ли он страшен, как вам это казалось?..

В зале царила гробовая тишина; Леарза видел, как изменились лица сидевших людей. Анвиниты были напуганы, настолько, что некоторые из них, кажется, не могли и пошевелиться, они побледнели, кто-то нервно заерзал на своем месте, явно желая оказаться как можно дальше от…

В этой тишине раздался негромкий звук, похожий на хриплый вскрик.

Настороженные разведчики немедленно обернулись к нему; Леарза видел, что смуглое лицо Аллалгара исказилось в ужасе. Закованный сделал шаг вперед, поднял руку, указывая на Каина; губы его беззвучно шевелились, пока у него все же не вырвалось:

— Кэнги!.. Машина!

Мгновенная ненависть всполыхнула в его глазах, ладонь сжалась в кулак. Ненависть алой пеленой окутала мир для Черного, он ничего не видел, кроме фигуры Кэнги… проклятой машины, которая только притворяется Кэнги! Он уверился вдруг, что Кэнги мертв, что машина заняла его место, что…

Вся его ненависть в тот миг была направлена в единую точку. Машина. За этим хорошо знакомым лицом — холодный металл, хитроумные бездушные схемы, проводки, трубочки!.. Они похитили его единственного, лучшего друга, машины уничтожили его, машины… разрушают…

Леарза вскочил; он еще не осознавал, что происходит, но это было что-то ужасное, анвиниты перепуганно вставали, в зале поднялся гул голосов, Богарт рядом с руосцем еле слышно ахнул.

Светловолосый бог покачнулся.

— Ненавижу тебя! — прохрипел Аллалгар.

Внезапно началась какая-то сутолока, Леарза хотел было броситься к Каину, но кто-то толкнул его, над потолком стоял крик, профессор что-то быстро говорил, но его слов Леарзе было не слышно; он еще оглянулся в панике и заметил стоявшего с другой стороны Фальера, тот вроде бы тоже пытался успокоить людей, поднял руки, потом глаза их встретились.

Эохад Таггарт опустился на колени возле осевшего на пол андроида; одна его рука придерживала титановый затылок Каина, во второй он уже держал какой-то прибор, прижал его к виску андроида, маленькая коробочка медленно попискивала, почти неслышно в общем гуле. Кажется, люди все-таки что-то сообразили и начали понемногу покидать зал, торопливо, опрокидывая стулья, оглядываясь на собравшихся вокруг искусственного человека чужаков. Огромного закованного буквально силой влекли прочь: Мераз грубо схватил Аллалгара за плечо и тащил за собой, а тот пытался вырваться с сиплыми вскриками.

Леарза бросился к младшему, опустился с другой стороны.

— Больно… — омертвелыми губами произнес Каин, еле слышно, что-то металлически потрескивало у него в горле. — Сожжена… плата Дивада-Локлина… оставь.

Таггарт действительно опустил руку с коробочкой. Леарза встревоженно спросил:

— Что с ним?

Каин улыбнулся ему. Это была страшная улыбка; кажется, одна половина его лица оказалась парализована, левый глаз неподвижно смотрел в потолок, правый он пытался скосить на Леарзу, и только один уголок его рта приподнялся…

— Эохад, — голос андроида становился все более… мертвым и механическим. — Банки памяти. Достань. Пусть смотрит. Венкатеш…

Улыбка истаяла.

— Что… — начал было Леарза, но договорить вопрос у него не было сил; все его существо колотило, горло сжималось. Таггарт мягко положил голову младшего на пол, выпрямился.

— Перегорела плата Дивада-Локлина, — ровно произнес он. — Вызвала замыкание. Это повлекло множественные повреждения левой стороны мозга, оказался разрушен двигательный цикл Витела, задеты схемы Бэйра… восстановлению не подлежит.

— Что это значит? — неожиданно даже для себя громко спросил китаб.

Таггарт поднялся на ноги, убрал коробочку в нагрудный карман. Остальные люди стояли вокруг и молчали. Разведчик ответил Леарзе:

— Он сломался.

17,74 пк

Тяжелое, неловкое молчание повисло в комнате.

— Я клянусь вам, мы никак не ожидали подобного, — потом произнес Фальер, глядевший в сторону. — Если бы мне было это известно, разумеется, я бы не допустил такого развития событий… это… беспрецедентно, никогда раньше я даже не слышал о том, чтобы человек одним лишь усилием воли мог… сломать машину. Он, бедняга, и сам не подозревал о своих способностях, он сейчас находится в шоковом состоянии, ведь ваш… искусственный человек был его другом. Разумеется, впредь мы станем избегать прямых контактов между ним и вами.

— Да, конечно, я понимаю, — мягко отозвался профессор Квинн. Лицо его будто бы ничего не выражало; совершенно ровное, ни намека на замешательство и уж тем более печаль. — Это был несчастный случай. Так или иначе, когда мы планировали сообщить о существовании андроидов, мы готовились к нежелательным последствиям. Ясно, что это очень серьезное испытание для вас, учитывая весь прошлый опыт.

— Жаль, что мы его не прошли.

— Об этом еще рано говорить. Конечно, впредь придется принять меры предосторожности. Каин был единственным андроидом среди нас, но на космической станции есть и другие, помимо него. Видимо, знакомство с этой частью нашего общества придется отложить на неопределенный срок.

Фальер опустил голову.

— Да, это верно…Примите мои соболезнования, господин Квинн. Я очень надеюсь, что произошедшее не нарушит установившихся между нашими народами отношений.

— Я тоже весьма на это надеюсь, весьма. С вашего позволения, господин Фальер, я должен теперь быть с остальными.

— Конечно. До завтра вас никто не потревожит.

Бородатый толстяк с этим покинул кабинет; Наследник остался один. Тогда только выражение его лица изменилось, он вскинул голову, стиснув кулаки, и коротко усмехнулся. Марино Фальер давно уже не переживал такого внутреннего подъема; ему казалось, его буквально подбрасывает от нервного волнения, все шло так, как должно было идти, и выбранный им путь оказался верным. Опасный руосец сослужил ему службу, даже лучше, чем он того ожидал. Как беспокойно ему было не далее, чем позавчера, когда он официально разрешил Леарзе свободно перемещаться по Тонгве! Это решение с чисто логической точки зрения казалось совершенно безумным, губительным даже, но оправдало себя на все сто.

Теперь, впрочем, сидеть сложа руки было нельзя. Люди ждали его дальнейших указаний; Фальер покинул свой кабинет и быстро направился прочь, спустился по лестнице. В небольшом сумрачном холле он встретил Марчелло Тегаллиано, на обрюзгшем лице которого было терпеливое ожидание.

— Передайте Гальбао, мне нужна достаточно сложная электронная схема. То, что можно назвать машиной в полном смысле этого слова. А лучше несколько; пусть доставят их сюда сегодня же ночью, а вашим людям я поручаю особенно важную задачу. Этот Аллалгар пока один, но я уверен, что есть и другие с таким же талантом. Нам необходимо отобрать всех, кто с большей вероятностью может открыть его в себе.

Тегаллиано молча склонил голову в знаке согласия.

— Ступайте, — отпустил его Фальер.

Будущее прояснилось для него в эти часы; будто луч солнечного света упал на сети паутины, и Наследник буквально мог чувствовать, как в руки ему ложится меч. Теперь они могут поспорить с проклятыми кеттерлианцами. Технологии этих недолюдей значительно превосходят все, существующее на Анвине, — но на Анвине есть то, что разрушит их. Они так полагаются на свои машины! Что будет, если машины станут подводить их раз за разом?

Это был еще один вариант развития событий, который возник в его голове сразу после памятной лекции Квинна о теории массового бессознательного. Фальер не очень поверил чужаку, но долгие годы в положении лидера научили его тому, что нельзя упускать даже совсем сомнительных возможностей; он не был уверен, думали ли об этом хоть когда-нибудь инопланетяне, а ему эта мысль пришла на ум в мгновение ока.