Однако все еще нельзя было сказать, сможет ли Снежок принимать участие в соревнованиях. Когда лошадь прыгает, при приземлении все тысячи фунтов ее веса приходятся на передние ноги. Чем выше забор, тем больше нагрузка на них. Раненая лошадь будет двигаться неровно, а значит, может потерять равновесие, что повлечет за собой более серьезные ранения или падение.

Когда Снежок бегал, он выглядел неплохо, но ничего нельзя было сказать, пока на него не сядешь верхом, так что Гарри оседлал лошадь. Гарри ночью почти не спал и чувствовал себя в седле одеревенелым, будто старик. Это была не первая ночь, которую он провел на конюшне, ухаживая за лошадью, – он помнил, как купил кобылу, у которой были колики, и всю ночь поил ее через воронку черным кофе и виски. Наутро кобыла выздоровела. Гарри был на все готов ради своих лошадей. А взамен хотел лишь, чтобы они прыгали. Все утро Гарри выгуливал Снежка на веревке, затем смазывал рану мазью, затем снова выгуливал, стараясь, чтобы он как следует размял ноги.

Когда настало время соревнований, он осторожно забинтовал Снежку передние ноги, а затем надел кобуры на задние, чтобы защитить пятки лошади. Во время разминки он проверил лошадь на признаки слабости, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону. Убедившись наконец, что она прочно стоит на ногах, он направил Снежка к тренировочной планке. Мерин подобрался и прыгнул – а приземлившись, продолжил размеренный галоп. Лишь тогда Гарри удостоверился, что лошадь готова к соревнованиям.

Вскоре настало время для финального соревнования. К этому времени публика уже вовсю следила за состязанием между действующим чемпионом и претендентом. Даже не зная о том, насколько близка была катастрофа, зрители волновались за серого. В ложе для прессы Мари Лафренц сидела в окружении множества других репортеров – никто не хотел пропустить интересную историю.

У выхода на арену нервничала Анданте, прижав к голове уши и помахивая хвостом. Но, несмотря на беспокойство кобылы, Дейв Келли выглядел совершенно безмятежным. Держа в одной руке поводья, а в другой хлыст, он расслабленно сидел в седле с улыбкой победителя. Снежок, стоявший рядом, казался полусонным. Гарри сидел на нем верхом, ослабив поводья.

В первом раунде и Анданте, и Снежок прошли чисто, не получив штрафных очков. Настало время дополнительного раунда. Рабочие быстро подняли планки на шесть-восемь дюймов и раздвинули опоры, чтобы сделать препятствия более широкими. Судья стоял в центре арены, наблюдая за изменениями. Через несколько минут арена была готова: невзирая на усталость лошадей после трехдневных соревнований, трассу сделали самой сложной.

Идя первой, Анданте как всегда, замешкалась в воротах – Келли хлестнул ее хлыстом по крупу и пришпорил. Лошадь выскочила на арену, галопом понесшись к первому препятствию. Келли сдерживал энергию лошади, держа поводья натянутыми и сжимая ногами ее бока. Сначала казалось, что они непобедимы, но когда они прыгнули через тройную жердь – огромное высотно-широтное препятствие, – то не смогли преодолеть верхнюю планку: та зашаталась и упала.

Четыре штрафных очка.

Когда на арену выехал Гарри, едва притрагиваясь к поводьям, контраст между двумя лошадьми было невозможно не заметить. Завороженная бесстрастным видом серого, толпа радостно аплодировала. Гарри увидел Йоханну, сидящую вместе с Марти на задних рядах. Шеф и Гэрриет, предпочитая быть поближе, вскарабкались на забор возле ворот. Гарри чувствовал, будто все представители клана де Лейеров сейчас скачут вместе с ним. Выиграв, Снежок станет чемпионом, и призовые деньги покроют расходы Гарри на выставку. Гарри же станет чемпионом конкура на выставке высшей лиги, а для первого выступления в сезоне это невероятное достижение, и Йоханна будет знать, что время и деньги, которые семья потратила на эту выставку, окупятся. Дети могут увидеть, что лучшая лошадь в их конюшне – та, которую они считали своей.

Но это была сложная трасса. Препятствия были выше пяти футов и довольно широкие, а лошади устали. Даже Анданте, ветеран, не смогла проехать без ошибок. А больная нога Снежка вполне могла подвести его во втором раунде. Довольно сложно было пройти трассу без штрафных очков. Если Снежок собьет планку, снова будет ничья, а значит, предстоит еще один дополнительный раунд и планки поднимут еще выше – возрастет риск ошибки и падения.

Гарри направил лошадь галопом к первому препятствию. Снежок приближался, вытянув голову, выставив вперед уши, с тем же видом, что был у него, когда он просто бегал по загону. Было понятно, что и лошадь, и всадник приятно проводят время. Толпа затихала всякий раз, когда лошадь взмывала в воздух, и выдыхала с облегчением, когда ее копыта касались земли. Стиль Гарри был необычным, но плавным. Его каблуки взмывали в воздух, но он удерживал равновесие на лошади. При прыжке через каждый барьер он ослаблял поводья, чтобы лошадь могла свободно двигаться. Они с легкостью преодолели тройную жердь.

И вот Гарри мчался к последнему барьеру галопом, все еще ослабив поводья, не пытаясь сдерживать лошадь, как делали другие наездники. На Снежке не было жесткого трензеля или сложной упряжи. Его шея была вытянута, уши направлены вперед. Приблизившись к последнему препятствию, серый оттолкнулся от земли и… перепрыгнул через него, не задев планку.

Неуклюжая рабочая лошадь и ее молодой симпатичный наездник только что выиграли чемпионский титул. Они победили Анданте, действующего чемпиона! Между этим всадником и его лошадью существовала особая связь – и публика это чувствовала. Лошадь хотела радовать человека, а человек хотел, чтобы она могла это делать. Это было больше, чем мастерство – это было удовольствие.

Судьи принялись отмечать что-то карандашами в своих планшетах. Через несколько мгновений в громкоговорителе зазвучал голос комментатора: Снежок стал чемпионом конкура и победителем выставки, великая Анданте заняла второе место. Анданте не повезет трофей домой. Теперь на кубке появятся другие имена: Гарри де Лейер и Снежок.

Тем вечером Гарри приколол трехцветную ленту рядом со стойлом Снежка. Гэрриет, Марти и Шеф собрались вокруг серого, а лошадь опустила голову, наслаждаясь их лаской и поздравлениями.

Мари Лафренц уже отстучала на клавишах своей пишущей машинки «Смит-Корона» очерк и отослала его в редакцию. На следующее утро статья Мари вышла в «Геральд трибьюн» под заголовком «Лошадь-Золушка». «Сан» называла Снежка «беглецом с консервной фабрики». Историю триумфа рабочей лошадки повторяли снова и снова. Перед тем как покинуть выставку, Дейв Келли подошел поздравить друга, и, как всегда, его поздравления были искренними. Он радовался хорошим соревнованиям и никогда не завидовал чужим победам.

«Тебе следует приехать в Фейрфилд, – сказал он, широко улыбаясь. – Думаю, ты со своей лошадью можешь выиграть».

Гарри улыбнулся в ответ, чувствуя воодушевление. Фейрфилд, штат Коннектикут, был еще одной остановкой на Прибрежном Заезде.

Следовало обговорить это с Йоханной. Одно дело – ездить на местные выставки – недалеко от дома проводилось несколько достойных, – но чтобы участвовать в Прибрежном Заезде, нужно было вложиться больше.

Пятидесятые годы были не тем временем, когда люди безрассудно бросались в погоню за мечтой. Это было время конформизма, время, когда, как писал Билл Скотт, люди считали, что все, что они могли, это «кое-как продолжать жить, как это было в войну, преследуя незначительные, обычно личные цели». Широкие, дорогие, причудливые устремления были прерогативой богатых – людей, которые имели время, деньги и куда меньше обязанностей.

Но некоторые люди не могли лишить себя удовольствия заглянуть за горизонт. Таким человеком был и Гарри. И то же самое он чувствовал в своей лошади: убежденность, что ты можешь добиться того, чего хочешь, если хочешь достаточно сильно.

К тому времени, как Гарри вырулил на дорогу к своей маленькой ферме с громким названием «Голландия», к тому времени, как он отвел Снежка обратно в его стойло в бывшем курятнике и устроил на ночь, Гарри знал, что должен поехать в Фейрфилд.