Калли выбралась из-под обломков и с трудом поднялась на ноги. Голла сидела неподалеку, закрыв голову руками. Калли схватила ее за руку и попыталась поднять:

— Давай!

Голла, тупо моргая, посмотрела на нее. Она была слишком оглушена, чтобы ответить, и едва узнавала свою добрую подругу Калли. Повсюду вокруг лежали развалины северной части Горловины Пласта. Немногие здания еще стояли прямо, но ни одного целого не осталось. Обилие разбросанного щебня и горящих обломков не позволяло определить, как раньше располагались разрушенные дома и даже куда вели переулки.

Грохот выстрелов не ослабевал. Пригнув голову и размахивая задранным хвостом, «Пес войны» угрожал грандиозному «Владыке войны». Шквал лазерного огня метался туда-сюда между ними, орудийный огонь полосовал воздух, словно светящийся град. Пустотные щиты вокруг махин покрывались пятнами и шли волнами. Густой столб орудийного дыма и марево от разрядов вздымались над местом дуэли.

Затем дуэль перешла в свалку. Первый «Пес войны» выдрался из-под разрушенного бункера и начал подбираться сзади к занятому боем «Владыке войны». Одна из его орудийных конечностей была искалечена и безвольно болталась, как переломленное крыло, но другая начала поливать яркими, словно неоновыми, лазерными импульсами задние щиты махины.

«Псы войны», лая и тявкая, словно собаки, наскакивали на великана с обеих сторон. «Владыка войны» оглушительно и вызывающе трубил ревунами, однако уже получив серьезные повреждения. Куски брони откалывались от обшивки панциря, на бронеплитах корпуса начали появляться щербины и пробоины. Что-то порвалось под его левой орудийной конечностью, выбросив фонтан искр. То, что осталось от щитов, приобрело нездоровый цвет.

«Владыка войны» дрогнул и начал поворачиваться. Он попытался выйти из боя и оторваться от врага, но ликующие «Псы войны» не собирались его отпускать. Они подобрались еще ближе, в бешеном наслаждении опустошая в него магазины и энергетические резервуары.

«Владыка войны» сделал последнее усилие, чтобы уйти. На спине из-под обшивки рвался дым. Наскакивающие «Псы войны» не отставали. Гигант решил пробиваться в единственно возможном направлении.

Калли подхватила Голлу под мышки и вздернула на ноги. «Владыка войны», пошатываясь, шел прямо на них, неуклюже проламывая себе дорогу сквозь хрупкие заграждения и хлипкие жилища, словно спотыкающийся пьяница.

— Голла! Пошли! Пошли!

Голла безвольно обмякла, ноги волочились по земле. Калли потащила ее, пятясь через обломки, ругаясь и выбиваясь из сил. Земля неистово тряслась. Великан навис над ними, такой близкий, а злобные смертоносные убийцы следовали за ним по пятам.

Тащить Голлу у Калли не осталось никаких сил. Она всхлипнула и закричала от страха и отчаяния, опустившись на землю рядом с Голлой. Обвила руками безвольную голову подруги и прижала к груди. Их последней и единственной надеждой оставалось то, что огромные махины пройдут над ними, не заподозрив об их существования.

На середине шага нависшего сверху «Владыку войны» тряхнуло — внутри него прокатилась волна взрывов. Ярко-желтые огненные шары вскипели на груди и горле. Калли услышала первобытную речь: частью стон, частью вздох. Конечности махины заклинило, превратив ее в неподвижную горящую металлическую статую.

Тявкающие «Псы войны» остановились и восторженно осыпали величественную развалину огнем. Тысячи выстрелов вонзались и пробивали громадину насквозь, превращая ее внешнюю обшивку в решето. Махина дрожала и раскачивалась, избиваемая выстрелами и истекающая дымом. Выстрел из турболазера отбросил голову «Владыки войны» влево. Пробитые артериальные трубы, расположенные на горле, потекли.

С протяжным стонущим скрежетом «Владыка войны» повалился на землю.

Калли видела, как он падает. Плашмя, лицом вперед, словно убитый человек.

— О, нет, нет, нет! — завопила она.

Титан падал на них с Голлой; его огромный корпус устремился вниз, грозя раздавить их.

Калли обняла Голлу покрепче.

«Владыка войны» лежал там, где упал, ничком, среди размолоченных останков Горловины Пласта.

«Псы войны» Архиврага обменялись дребезжащим кодом и триумфально заревели сиренами. Ликующе покачались туда-сюда на ногах, беспорядочно расстреливая огромный дымящийся труп у ног.

Затем вместе развернулись и плечом к плечу поскакали прочь, по направлению к ульям.

Файсту адепт Калиен не особенно понравилась. Она была из архивов, одна из младших сотрудников Толемея. Куда бы Калиен ни шла, ее ноосфера непрерывно трезвонила о сестре-близнеце Фейрике, которая только что добилась места фамулюса на «Владыке войны». Сам магос Толемей был против, чтобы Аналитика получала доступ к секвестированным катушкам, но даже магосы архивов не могли противиться адепту сеньорус. «Знание — сила», — утверждала одна из самых древних поговорок Механикус, и магосы архивов ревностно оберегали эту силу.

Толемей прислал из архивов тридцать адептов, чтобы помочь Аналитике с работой, предполагая, что это будет выглядеть великодушным жестом, демонстрацией того, как подразделения Кузницы сплачиваются во время кризиса. Но Файст знал, что таких адептов, как Калиен, обычно присылают для слежки.

— Вы уже получили транслитерал для досье шестьсот восемнадцать? — спросила она.

— Еще нет, — ответил Файст.

Калиен улыбнулась:

— Могу я поинтересоваться, адепт, почему это занимает столько времени?

Файст взглянул на девушку. Во внешних отделах Аналитики было жарко и душно. Команды сервиторов присоединили десять помещений вокруг Аналитики, вставив новые двери и соединив комнаты новыми дорожками, чтобы расширить территорию и обеспечить место для резко увеличившегося персонала. Отделы учета десятины, которые прежде занимали эти места, убрали, а пространство перестроили под нужды Аналитики. В нескольких из новых комнат поставили длинные ряды стальных столов и разложили на них досье, трактаты, распечатки, манускрипты, лотки архивных планшетов и пластин, доставленные из архивов для обработки. Файста тревожило число данных в неинкантируемом виде и количество настолько испорченного и устаревшего материала, что его придется распечатывать на бумаге — на бумаге! — только чтобы можно было прочесть.

Файсту пришлось переместиться в одно из внешних помещений, в отдельную комнату с отдельным столом, где он мог просматривать кучи файлов. Воздух был спертым, поскольку команды сервиторов все еще подсоединяли системы циркуляции.

А теперь еще Калиен нашла его со своими выпендрежными вопросами.

— Что? — переспросил он.

— Транслитерал.

— Эта пачка материалов закодирована чем-то вроде ухудшенного идиолекта множественной когнаты, который системы отказываются читать. Я попросил произвести поблочное перекодирование через трансферкод. Операция займет еще полчаса.

Калиен опять улыбнулась:

— Понятно. Трансферкод. Находчиво. А я все думала, почему Иган выбрал главой секции вас.

— Магос Иган верит в мои способности.

— И как глава секции как вы собираетесь вести эту операцию?

Файст посмотрел на нее. Ноша, которую Иган взвалил на него и за которую Файст все-таки был ему благодарен, была нелегка.

— Я намерен вести ее твердо, адепт Калиен. Я намерен вести ее эффективно. Твои настойчивые вопросы мешают этой эффективности.

Калиен нахмурилась. Она отправила ноосферное пожатие плечами Файсту, который небрежно отфутболил его с простым, но оскорбительным упреком.

— Я, пожалуй, расскажу Толемею об этом оскорблении, — произнесла она.

— Делай что хочешь. Ничего такого я не подразумевал. Я занят.

— Предполагалось, что мы будем работать в гармонии.

— Калиен… — начал он. Потом перешел на бинарик. Двухсекундная инфоговорка содержала все, что он хотел сказать: Слушайся меня, ты, тупая корова. Проявляй уважение, шестерни ради. Идет война. Мы пытаемся победить. Толемей ― старый пердун. Орест Принципал умирает, и мы должны найти способ остановить это. Старые данные обрабатываются медленно, нельзя ждать чуда. Спроси своего магоса, откуда мы это выкопали. Я не могу транслитерировать и половины. Я действую вслепую — данные слишком древние. Люди умирают там, снаружи, махины тоже. Это — чертова зона боевых действий. Мы стоим на краю пропасти. Не разговаривай со мной. Ты, глупая сука. Не разговаривай со мной. Кого волнует, что твоя сестра-близнец стала фамулюсом на действующей махине. Ешкырындык! Она может поцеловать меня в модифицированную задницу! Возвращайся к работе, ты, напыщенная дыротерка, и дай мне результаты! Сейчас же! Сейчас же! Сейчас же!