Тяжелая дверь резко открылась, выпустив на крыльцо юношу. И тут же захлопнулась, как пасть крокодила, защемив угол куртки юноши.

– Весёлых, ты куда так спешишь? На пожар, что ли? – недовольно произнес лысый профессор в коричневом костюме, который только-только собирался открыть дверь, когда на него вылетел Никита Весёлых.

– Извините, Орест Борисович… – пробормотал Никита, выдергивая край куртки.

Профессор, покачивая головой, проводил взглядом Никиту, убегающего через университетский скверик к остановке. Если бы профессор знал, как недалек он от истины, говоря о пожаре!

«Пожар не пожар, но если он опять лазил в гараж… Я ему… Я его…» Никита разозлился, затрудняясь, как всегда – какое бы придумать наказание за разборку механизмов его собственного изготовления. Впрочем, до наказаний дело еще ни разу не доходило. Когда младший брат Филипп, или Фил, в очередной раз устраивал, по выражению Никиты, или Ника, «погром» в гараже, из этого всегда получалось что-нибудь любопытное. Да, Фил разбирал изготовленный Ником прибор для подделывания почерков – но из его деталей собирал чудо-машину, которая уничтожала тараканов самым верным способом, – она их давила. Уловив фотоэлементом появление таракана, машинка быстро устремлялась к нему и… Злосчастное насекомое напоследок успевало лишь горестно выпучить свои зрительные органы. Да, Фил разобрал как-то телескоп Никиты – но из его деталей Фил создал телекалейдоскоп. И глядя в него на небо, гости Никиты ошеломленно обнаруживали, что в Солнечной системе, откуда ни возьмись, появились четыре дополнительные планеты.

«Ну, братец, держись!» – подумал Никита и выскочил из остановившегося троллейбуса. Подъезд был рядом. Никита нажал звонок, и в открывшемся дверном проеме в клубах дыма появилась мама братьев-изобретателей.

– Ой, хорошо, что ты так быстро приехал! Я включила микроволновку, а сама решила простирнуть полотенца. Отошла минуты на две, и тут такое началось… – затараторила мама, идя за Никитой на кухню.

Там действительно творилось что-то странное: маленькая печка-микроволновка, похоже, пыталась взлететь, и небезуспешно. Раскрыв рот, Никита смотрел, как она, дернувшись, вздыбила один край в воздух и, продвинувшись сантиметров пятнадцать, пошла на посадку.

– Держи, держи ее! Сейчас грохнется! – взвизгнула мама, увидев, что посадочная полоса, в смысле – стол, уже закончилась.

– Обалдеть… – восхищенно пробормотал Никита, подхватывая печку. – Неужели он все-таки нашел способ… ага… видимо, он запрограммировал печку так, что конвекция микроволн приобрела направленную турбореактивность…

– Еще бы не обалдеть, – сказала мама. – Цыплята с рисом сгорели, тумбочка (на которой обычно стояла печка) тоже изрядно обгорела. Обедать теперь будешь бутербродами из холодильника. А Филиппок, видно, вообще решил без обеда остаться. Позвонил, сказал, что у них отменили физкультуру, и он пойдет к другу. Вот, до сих пор не явился.

– Ха, ну так боится же! Знает, что за такие эксперименты его не похвалят.

– Ну ничего. Вот вернется отец, он направит ваше изобретательство в нужном направлении, – вздохнула мама.

Отец братьев был в геологической экспедиции.

– Мам, а он не брал ключи от гаража? – вдруг спохватился Никита.

– Филиппок-то? Не знаю, я ему не давала.

Иногда мама, если ей срочно нужно было для готовки что-нибудь из припасов, посылала Фила в гараж.

– Ну точно! – воскликнул Никита, открыв шкаф и отодвинув вешалки с одеждой.

На крючке висел лишь один ключ от гаража.

– Взял-таки, неслух? Сколько раз я ему говорила – без спросу… – начала мама.

Продолжение Никита не стал слушать. Он подхватил второй ключ и, на ходу бросив: «Обедать не буду», отправился в гараж. «А вдруг он понял, как работает Д-1?» – от волнения покрываясь холодными мурашками, подумал Никита, выходя из подъезда.

Причины для беспокойства у Никиты были ох какие серьезные! Одно дело, когда младший братец раскурочивал телескоп, и совсем другое, если он сумеет привести в действие Д-1, над которым Никита втайне от всех работал несколько месяцев. Никита не желал пробуждать у Фила любопытство, пряча Д-1. Кроме того, от Фила все равно ничего не спрячешь. Поэтому Никита просто набрасывал на машину брезентовое покрывало и на вопрос брата притворно-пренебрежительно отмахивался: «А, это так, рухлядь! Выкину потом…» Фила обычно интересовали работающие механизмы, а не бездвижная рухлядь. И Никита считал, что в достаточной степени засекретил Д-1.

Однако младший брат поступил хитрее. Он изображал равнодушие и ждал. А сегодня утром, перед самым выходом в школу, Фил подмигнул своему отражению в зеркале и, осторожно выглянув из прихожей, торопливо снял ботинки. Мама начала готовить и ушла на кухню, закрыв ее, чтобы чад не распространялся по квартире. Из кухни слышен был стук ножа о разделочную доску и шкворчанье сковороды. Нужно ловить момент! Фил на цыпочках, закусив губу, пробежал в комнату.

– Фил? Ты еще не ушел? – крикнула мама.

Фил с колотящимся сердцем остановился.

– Я учебник забыл… По географии!.. – крикнул в ответ Фил.

– Смотри, опоздаешь! – донеслось из кухни.

– Не-а! – отозвался Фил, открыв шкаф и запуская руку между платьев и пиджаков вглубь, до внутренней стенки. Нашарив ключ, Фил снял его с крючка и в несколько прыжков очутился в прихожей.

– Мам, я пошел, – смело известил он, открывая входную дверь.

«Ура, ура!..» – звучало внутри у Фила, когда он шел в школу. Сидя на уроках, он время от времени запускал руку в брючный карман, ощупывал холодный ключ и думал: «После третьего позвоню домой и скажу, что пойду к Кольке». Из школы Фил сразу же отправился к своей цели. Время шло к обеду, и разыгрался аппетит. «Ладно, потом», – думал он, пиная на ходу редкие пучки высохшей полыни, торчащие между бетонных квадратов.

Из гаража, соседнего с их гаражом, какой-то дядька, видно, хозяин, выводил иномарку. Фил, ковыряя ключом в замке, и отворачиваясь от подозрительного взгляда дядьки, с досадой думал: «Вот не вовремя!» Войдя, он протянул руку и щелкнул выключателем. Лампочка зажглась. Тусклый свет, будто ленясь, не доползал до углов, и они скруглялись полумраком.

– Во!.. А это еще что такое? – удивленно проговорил Фил. Он даже ранец не снял, сразу же подошел к верстаку.

На верстаке находился черный шар размером с аквариум. Низ шара был плоским, будто с него ровно срезали слой, поэтому он не скатывался с верстака. Верх тоже был «срезан». На чуть наклоненной верхней плоскости Фил увидел углубления в форме двух человеческих ладоней. Он вспомнил, что однажды наблюдал с братом на стройке, как шутники-рабочие делали подобные отпечатки, прикладывая ладонь к гуще еще не застывшего строительного раствора. Выше отпечатков на плоской поверхности торчал, как обрезок ветки у яблока – видимо, рычажок. Еще выше мальчик прочитал: «ППП-25». Буковки были бледно-желтые и чуть выпуклые. Свет от лампочки падал на гладкий полированный бок шара, и он блестел как стеклянный. Но материал, из которого был сделан шар, больше походил на пластик.

Фил наклонился и увидел, как расплылось и вытянулось отражение его лица на поверхности шара – так же, как на никелированной поверхности чайника у них дома. Только дома, в чайнике, Фил был розовым, а здесь – черным. Мальчик согнул указательный палец крючком и осторожно стукнул по шару – тук-тук… Звук был тихий и глухой. Точно не стекло. «Интересно, для чего эта… штука?» – подумал Фил. Откуда «эта штука» взялась, у него сомнений не было. Ясное дело, Ник откуда-то приволок. Но что это? Раньше младший брат ничего подобного не видел. Надо бы посмотреть, может, у шара есть где-нибудь что-нибудь… разъем там, или съемная панель… Фил попытался приподнять шар, но тот оказался очень тяжелым. И-и-и! Уф… Ничего себе! Как же брат-то его сюда доставил? Любопытный исследователь посмотрел по сторонам, соображая, что ему поможет раскурочить и исследовать нежданно появившийся объект. Взгляд мальчика упал на то, ради чего он, собственно, и пришел сюда, и о чем совсем забыл из-за черного шара. Он шагнул вперед, сдернул брезентовое покрывало, и его глазам открылось устройство, выглядящее, как помесь монитора с граммофоном. Устройство, от которого старший брат всячески старался отвлечь младшего. Фил сразу понял, что это неспроста, виду не подал, но решил как-нибудь разведать, что к чему. Он обратил внимание, что Никита в последнее время, уходя в гараж, задерживался там дольше обычного. А теперь вот тут еще одна непонятная штуковина появилась. Ощупывая раструб, Фил подумал, что надо бы сперва заняться шаром. Монитор-граммофон давно здесь стоит, а шар вдруг Ник не сегодня-завтра утащит? Кстати, когда он его сюда доставил? Вчера вечером братья вместе ходили в гараж, взяли пару банок варенья и вместе же вернулись домой. А сегодня утром Никита уехал на лекции в свой университет. Да и второй ключ от гаража был на месте, дома. Но как же тогда странный предмет очутился здесь? Фил опасливо взглянул на шар, шагнул к нему. Затем положил правую ладошку в прохладный отпечаток на верхней плоскости шара. Да, ладонь, послужившая образцом для оттиска, принадлежала явно не шестикласснику вроде Фила. Оттиск был значительно больше ладони Фила. Мальчик потрогал рычажок и, чувствуя, в какую сторону он поддается, передвинул его. Затем снова положил ладонь в отпечаток… и ощутил, что его ладонь прилипла, будто примагнитилась к шару!