Я взял ее за руку и посмотрел в глаза – снизу вверх, как люди смотрят на Господа, распятого на стене собора.

- Я должна идти, - смутилась она, и я выпустил ее ладонь.

- Будь осторожна, - сказал я. - Теперь он знает, кто мы...

***

Я проснулся посреди ночи от странного ощущения. Мне казалось, кто-то смотрел на меня, пока я спал. Но когда зажег свет - комната оказалась пуста. Щурясь, на ощупь я отыскал на прикроватном столике часы и поднес к глазам. Было три ночи. Компьютер я оставил включенным - на экране до сих пор оставалась открытой Аленина страница. Я пригляделся и заметил, что в углу монитора мерцает иконка входящих сообщений.

Стараясь не скрипеть половицами, я поднялся с кровати и подошел к столу. Мне было страшно. Меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают – как будто монитор был зеркалом, по другую сторону которого кто-то стоял.

Я убрал руку от мыши и трусливо подумал, что нужно вернуться в постель и оставить все до утра.

-Как ты собираешься убить, если боишься просто прочитать письмо? – зло прошептал я самому себе. Вернул руку на мышку и дважды кликнул по иконке сообщения.

Отправителем была моя погибшая сестра – улыбалась с фотографии, как могут улыбаться только дети. Я был бы счастлив узнать, что в раю есть интернет, но мне стукнуло четырнадцать, и я давно разучился верить чудесам. Она умерла, но гадкая тварь, убившая ее, все никак не желала с ней расставаться: с маниакальной привязанностью фетишиста наряжалась в ее одежды и пряталась за ее фотографиями.

Это был видеофайл. Как будто убийца проверял, как далеко я отважусь зайти.

До самого конца.

Я нажал на play и увидел темную улицу, раскисшую от первого мартовского дождя, припаркованные у обочин машины, далекий свет уличного фонаря. Услышал хрип чьего-то дыхания и хлюпающие звуки шагов. Камера раскачивалась в стороны, как бывает при ходьбе, и иногда в поле моего зрения попадал край рукава оператора – как мне показалось, он был одет в резиновый плащ, какие носят рыбаки в дождливую погоду.

А потом камера повернулась в сторону темных домов и минуту не двигалась, предлагая мне любоваться странным ночным пейзажем. А после трансляция и вовсе оборвалась, и бегунок проигрывателя вернулся к началу.

- И это все? – удивился я. – Весь его ответ?

Я презрительно фыркнул и лег обратно в кровать. Погасил свет и долго лежал в тишине без сна. А когда за окнами начало светать, я вдруг понял, что это были за дома. Трехэтажные шлакоблочные постройки старой части города, которую возводили репрессированные зэки. Эти дома стояли на костях – перемолотых, сваленных в пузырящиеся, наполненные грязью ямы. Там было много памятников в аллеях – бетонные, грубые, они не давали забыть, кто их ставил – валящиеся с ног люди, тощие и изможденные, с лицами высушенных вобл.

Я подскочил с кровати и метнулся к монитору, чтобы убедиться в своей правоте. Если все было так, значит, убийца направлялся в сторону Алениного дома!

Я попытался заново загрузить файл, но он был удален пользователем. Зато в углу мерцало оповещение о новых сообщениях. Дрожащей рукой я кое-как направил на них стрелку мыши и щелкнул левой кнопкой.

В первом сообщении был текст:

«Ты думаешь, я просто играю?»

А во втором был еще один видеофайл. И вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Еще до того, как его открыть, я знал, что увижу: Аленину комнату и ее, безмятежно спящую в кровати. От нее исходило странное зеленое свечение – но почти сразу я понял, что камера стоит в режиме ночного видения. Ночь была лунной, и вокруг Алены собрались тени - много недвижимых, мертвых фигур. Но только одна привлекла мое внимание. Она стояла в изголовье кровати, похожая на наброшенный на плечики плащ, но вдруг сдвинулась с места, и я зажал рот рукой, чтобы не закричать. Видео оборвалось, и я схватил мобильник. Судорожно отыскал Аленин номер в списках контактов, не прекращая думать о том, сколько времени упустил, лежа в кровати. За это время он мог сделать все, что угодно!

Гудки тянулись ужасно долго, но она не отвечала. Я ждал и ждал, пока нас не разъединили.

За окнами окончательно рассвело, и я бросился из дому – странный лохматый зверь, в панике бегущий в расставленные сети. Я накинул куртку и нацепил ботинки, и, только пробежав квартал по безлюдным скользким улицам, понял, что бегу в пижамных штанах. Широкие, со спайдерменом на заднице, они развевались и хлопали на ветру. Пару раз я поскальзывался и падал коленями в снег, отчего штаны намокли и отяжелели, и мне постоянно приходилось их поддерживать. Редкие прохожие таращились на меня, как на сумасшедшего – и мне отчего-то подумалось, что я кажусь им ненастоящим, мальчиком из фильма, бежавшим по экрану кинотеатра и вдруг выбежавшим за его пределы.

У Алениного дома было пусто – ни толпы жадных до крови зевак, ни карет скорой помощи, ни полицейских. Подъездная дверь была старой, открывавшейся длинным ключом. Я подобрал кусок проволоки и сунул в замочную скважину так сильно, что дверь поддалась. Я взметнулся по лестнице на второй этаж и забарабанил по Алениной двери кулаками. Было восемь утра, и, когда дверь открыл ее напуганный отец, я долго не мог вымолвить ни слова. К дверям уже подошла Аленина мать, а я все никак не мог отдышаться, заикался и молотил себя по груди.

- Вызови скорую, - услышал я шепот женщины и яростно замотал головой.

- Алена, – сказал я, - Алену похитили!

- Что он такое говорит? – спросил мужчина, и я попытался прорваться в их квартиру. Он схватил меня за плечи и шваркнул об стену так, что я ударился головой.

Аленина мать бросилась в комнату дочери и вернулась через минуту белее мела. Она закрыла лицо руками и прошептала мужу:

- Убери его, пожалуйста. Убери этого щенка…

Я попытался вырваться из сильных рук, но они прижали меня сильней.

- Послушай, - сказал мужчина, склонившись надо мной, - если ты еще раз заявишься сюда, я оторву тебе голову, понял?! Ты чокнутый и сейчас поедешь в дурдом на обследование! Дорогая, - он обернулся к жене, все еще прижимая меня к подъездной стене, - вызывай скорую. Ну, быстро!

Я увидел, как женщина исчезла в темном коридоре.

- Ты… Ублюдок, - начал мужчина, тыча в меня пожелтевшим от никотина пальцем, и вдруг… я услышал голос Алены.

- Пааа? – она стояла в темном проходе, так что я видел только ее очертания. – Кто там? Что случилось?

- Иди в свою комнату! – гаркнул мужчина, и я вырвался из его тисков. Саданул его по лицу и помчался вниз по ступеням.

- Сученыш! – заорал он мне вслед. – Я найду тебя. Ты слышишь, сука?! Найду!

***

Она позвонила мне днем. Когда я лежал в полубреду на кровати, закутавшись в одеяло. Я то спал, то не спал, то пялился на экран монитора, на котором до сих пор оставалась открытой Аленина страница. Сообщения, пришедшие мне ночью, были удалены пользователем, как и сама страница моей сестры. У меня не осталось доказательств, и в какой-то момент я начал думать, что схожу с ума.

- Что это было? – спросила она, а я не знал, что ответить. Лежал молча и дышал в трубку. Мне казалось, у меня поднялась температура.

- Это ведь был ты утром? Тебе повезло, что отец тебя не вспомнил. Иначе…

- Что? – поинтересовался я. – Что иначе?

Она не ответила.

- Ты видела сообщения? – спросил я.

- Какие?

- От моей сестры.

- Ее страницы больше нет. Убийца удалил ее, мы его спугнули.

- Бред, - засмеялся я. – Он нас не боится.

- С чего ты взял, что меня похитили?

- Ночью он присылал мне видео твоей комнаты. Он был там, Алена. Пока ты спала… стоял у твоей кровати…

- Но как? – нервно засмеялась она. – Как он мог это сделать?

- Он мог, - только и сказал я. – Потому что ты была права – он не человек.

- Может быть, ты уснул, и тебе все это приснилось?

- Нет, - ответил я, хотя думал об этом целое утро. – Я видел все своими глазами.