дорогой на север.
Глава 26
По пути в Золотые Орешки, вопреки надеждам Защитника, в лесу никто не напал. Опасения
Киры также оказались напрасными. Не пришлось ни отбиваться, ни спасаться бегством. Пасита
большую часть времени молчал о чем-то размышляя, а, главное, не распускал рук.
Со следующего дня продолжились тренировки, к которым постепенно добавились уроки
грамоты, математики, этикета и иные науки. Новоиспечённый учитель, как из рога изобилия
вываливал на неё по вечерам знания. В такие моменты тин Хорвейг даже как-то преображался. Не
смотрел, как на дичь, задумчивым взглядом, а если и злился, когда она что-то не понимала, так
это было по-иному. Вспылив, тут же успокаивался и терпеливо принимался объяснять сызнова.
Кира жадно поглощала знания, словно навёрстывая упущенное, да и на память не
жаловалась. Она училась читать, вести себя за столом, изучала историю, геральдику и
родословные. Пасита даже настоял на уроках танцев, объясняя это тем, что придётся бывать при
дворе. Поначалу она воспротивилась, опасаясь его близости, но, к слову сказать, танцевать ей
понравилось. Да и вёл себя Защитник во время таких уроков не в пример пристойно.
Но в один из дней привычный ритм жизни нарушился появлением конного отряда. Шестеро
всадников показались на соседнем холме, спустились в ложбину, а через несколько минут,
уставшие лошади, позванивая сбруей, поднимая пыль и всхрапывая, взобрались на самый верх.
Было утро, и Кира как раз заканчивала тренировку. Внизу у подножья неспешно катила свои воды
Широкая, поблескивая на солнце. Измотанные дорогой люди то и дело посматривали в сторону
противоположного берега, до которого здесь было не меньше четырёх полётов стрелы.
Вид пришельцев внушал тревогу, уж очень он не вязался с радостным солнечным днём –
подарком угасающего лета. На головах красовались остроконечные шлемы, на плечах –
пропылённые зелено-коричневые плащи, к сёдлам приторочены щиты, луки, в ножнах короткие
или длинные мечи – кому как сподручней.
Вперёд выехал сурового вида воин. Из-под шлема выбились словно усыпанные пеплом пряди
волос. Шрам делил левую щеку надвое, скрываясь в густой, чёрной с проседью бороде, нос был
давно и безнадёжно сломан. Несмотря на жару воин был обряжен в пластинчатый доспех, на
остальных под плащами серебрились кольчуги.
– Дядька Боян! – Кира с радостным воплем подскочила с земли, куда её только что отправил
очередным приёмом Пасита и как в детстве, взлетела на седло по стремени, сжав сотника в
объятиях.
– Никак Кира! – удивился тот, – Выросла то как, дочка! – мужчина отстранил её,
рассматривая. – А кто этот с тобой? Вижу не Микор, да и не Каррон. Кто таков, назовись? –
рокотал низкий бас старого солдата.
– Защитник Пасита, владетель сего места по приказу Великого Князя.
– Пасита тин Хорвейг? А куда же Каррон подевался? Неужто в Ордене? Не думал я, что после
стольких лет его вернут обратно.
Кира погрустнела и опустила голову. Тихо ответила, спускаясь на землю:
– Защитник Каррон умер прошлым летом. Теперь Защитник Пасита наш охранитель.
– Как умер?! – удивился сотник. – Неужто убили?
– Не ведаем точно. С виду – заснул и не проснулся.
– Матрена смотрела?
– Смотрела, да ничего так и не обнаружила.
– Как-то это подозрительно, – протянул старый сотник, теребя ус.
Кира пожала плечами. Боян повернулся:
– А почто ты, Защитник, девчонку мутузишь?
– Тренировка у нас. У Киры хорошие навыки, может, путное что и выйдет.
– Что ж путное ты из бабы сделать хочешь? Неужто вместо себя супротив сартога ставить
собрался? Не след девчонке вот так один на один со здоровым мужиком бороться. Ей бы
вышивать, да приданое себе готовить, и так в девках засиделась, гляжу. Ты, Кира, присмотрелась
бы к Мечиславу, – названный воин расправил плечи, подбоченился, лихо погладив пшеничный ус,
и сверкнул очами. – Он у нас как раз жонку ищет. Парень хороший, я за него поручусь, а коли
понравитесь друг другу, так и пущай сватов засылает, как раз к осени и свадебку...
– Дядька Боян! – возмутилась Кира.
– А ты это брось, чего тебе за интерес? – сотник неодобрительно покосился на Паситу. –
Лучше бы делом каким занялся.
– Попридержи язык, сотник. Ты прав таких не имеешь Защитнику указывать.
– Показал бы я тебе, где твои права, да недосуг, – старый воин моментально проникся
неприязнью, да и был наслышан про тин Хорвейга.
– Дядька Боян, я сама попросила, – примирительно объяснила Кира. – Ты же знаешь, меня и
Каррон учил. А тут уже, почитай, год без тренировок. Спасибо Защитнику Пасите за то, что
вообще согласился, а вы его ругаете.
– Каррон учил, – ворчливо протянул Боян. – И Каррону, видно, делать было нечего. Замуж
тебе надо, Кирка, говорю. Детишек нарожала б, и глупости всякие в голову не лезли б. – несмотря
на такие слова, в голосе сотника звучала теплота. – И куда только Микор твой смотрит? Как он
тебя вообще одну сюда отпустил-то с этим… – он пренебрежительно мотнул головой в сторону
Паситы.
Защитник криво усмехнулся, а Кире не хотелось отвечать при нём на этот вопрос, и она
неопределённо пожала плечами. Да и не любил Боян Микора, говорил, чует в парне гнильцу.
– Да, Кира, куда всё-таки подевался Микор? Это же тот самый дурачок, которого пришлось
учить в день приезда? – вкрадчиво спросил Пасита, внезапно ощутив странную ревность. – Считай
все лето его и не видно.
– Он ушёл из деревни, а куда – то мне не ведомо, – соврала Кира и перевела тему: – Дядька
Боян, а вы с Дальней заставы идёте? Надолго?
– Да, дочка, оттуда. Почитай, две зимы дома не был, да и ранили меня. Как прибыла смена,
так мы домой.
– Дядька Боян, как же так! – воскликнула охотница. – Вы к Матрене-то загляните. Я проверю!
– она строго погрозила пальцем суровому воину, и в глазах его спутников промелькнуло веселье.
– Не переживай, всего лишь царапина, – улыбнулся Боян. – А к Матрене-то я загляну, – он
красноречиво подкрутил ус. Потом внезапно помрачнел: – Да-а, не думал я уже, что Каррона не
застану. Тебя тут точно никто не обижает? – он бросил многозначительный взгляд на Защитника.
– Нет, дядька Боян, что ты! У нас все хорошо, а как дела на заставе? Спокойно ли у Излома?
– Тревожные вести. Дозорные на дальних рубежах видели гигантский столб пыли у самого
горизонта. Похоже на сартогскую орду небывалых размеров. Пока не приближаются, но на виду,
почитай, постоянно ходят. Как пить дать что-то замышляют.
– Князю послание отправили? – посерьёзнел Пасита.
– Да уж не запамятовали, – с неприязнью ответил сотник. – Уже и из близлежащих гарнизонов
отряды прибывают, Защитникам тоже следуют быть наготове. Тебя тин Хорвейг это прежде всех
касается. – Боян крякнул и снова повернулся к Кире, показывая, Защитнику, что разговор
окончен. – Как Опорафий, не хворает?
– Здоров он. Да вы сами поезжайте, у него и остановитесь.
Сотник кивнул и чуть тронул поводья.
– Ну, прощевай, Кира. В деревне ещё свидимся, а завтра снова в дорогу. Пока болотный путь
не закрылся, следует торопиться.
– Продолжим, – скомандовал Пасита, как только улеглась пыль за лошадями.
Через два часа усталая Кира мерно покачивалась в седле.
Защитник не очень-то её жалел на тренировках, но бил не в полную силу, смягчая удары. Был
терпелив. Поправлял, указывал на ошибки, добиваясь безукоризненного исполнения приёмов. Но
как бы точно Кира не следовала его науке, задеть Паситу ей почти не удавалось. Слишком уж
быстр был Защитник и отвечал жёстко, иначе толку от науки не будет.
Ни Каррон так не делал, ни Микор… «Неужто, жалели?» – это стало своего рода неприятным
