Я честно ответил:

— Хотел, чтобы нас вернули назад. Не верил я в систему «Ниппель».

— Какую систему? — переспросила следователь, слегка склонив голову к плечу.

— «Ниппель», — повторил я для нее.

— А-а-а… — Ширмер явно догадалась или вспомнила что-то, подняла брови и уточнила: — В смысле: туда — дуй, оттуда…

— Именно, — улыбнулся я, торопливо ее перебив.

На что Бригитта ухмыльнулась, да так, что с виду не понять — осуждающе это она или поощрительно. Но мне почему-то совсем не хотелось слышать из ее уст русский мат. Хотя я и понимал, что по роду своей прежней службы она его знает очень хорошо. Возможно, даже лучше меня.

— Потом вы устроили флеш-моб у фонтана, поставив этим на уши всю русскую Базу…

Я не дал ей договорить.

— Это было уже средство давления на руководство Ордена, чтобы они компенсировали наши материальные потери от нерадивости их персонала. Акция отчаяния, если хотите.

— И она удалась вам?

— Процентов на семьдесят.

— Почему так? — искренне удивилась Ширмер.

— Потому, что я предпочел бы вернуться обратно. В цивилизацию. Мне не хватает Интернета. У меня тут сенсорный голод. И прогрессирующая паранойя, которая, к сожалению, сбывается.

— Поэтому вы затеяли военную подготовку ваших девочек?

— Да. Тут опасный мир, и один я не смогу всех защитить. А правоохранительных органов тут нет даже в зачатке.

— В этом вы правы, хотя именно такой бардак меня тут и кормит, — улыбнулась Ширмер одними уголками губ чему-то своему, возможно приятному. — Иначе меня бы давно задвинули в угол молодые да ранние.

— К примеру, такие особи, как лейтенант Робинзон? — съехидничал я.

— И типа ее тоже, — ровно ответила фрау сверхштатный следователь.

— У вас ко мне все вопросы, фрау фюрерин?[19] — понадеялся я на окончание встречи.

— А вы, оказывается, тонкий льстец. — Бригитта погрозила мне пальчиком.

— Стараемся, — изобразил я из себя начинающего интригана.

— Каковы ваши планы на будущее? — Взгляд ее снова стал пристальным.

— Если бы мой ночной колпак знал о них, я бы его сжег, — сказал, как отрезал. Жестко и с намеком на то, что делиться своими планами не буду даже с ней. А уж из кого эта цитата, пусть сама разыскивает. Вон какая образованная.

— Блестяще! — Бригитта даже захлопала в ладоши. — Вы были бы прекрасным сотрудником Штази. Вам не предлагали работать в КГБ?

— Нет. Я служил в конкурирующей конторе, — сложил я руки на груди, как бы отстраняясь жестом.

— Какой, если не секрет? — настаивала фрау сверхштатный следователь.

— Никакого секрета, все подписки давно протухли по времени. Разведка Военно-морского флота СССР, — выдал я военную тайну, за которую пятнадцать лет назад давал несколько подписок о молчании и неразглашении, под страхом неминуемого уголовного наказания на много-много лет в местах «не столь отдаленных».

— Забавно. — Глаза Ширмер округлились. — А то я все тужусь понять, откуда у вас эта симпатичная наглость? А вы — кригсмарине.[20] Тогда все встает на свои места. И кто вы по званию — лейтенант или боцманмат?[21]

— Нет, просто маат,[22] если по-вашему. Это была служба по призыву, — утолил я ее любопытство и поменял тему. — Простите, Бригитта, но вы так интересуетесь моим прошлым, что я могу заподозрить, что вы сейчас станете мне сватать свою перезрелую племянницу.

На этот раз фрау следователь засмеялась широко и искренне, показывая мне идеальные зубные протезы. О как! Шутка юмора пошла в кассу! Нечастая удача.

— Георгий, вы никогда не задумывались, как вы со своим гаремом выглядите со стороны? — спросила она, отсмеявшись.

— Нет, а что? Это так бросается в глаза?

— Представьте себе, да. И разжигает любопытство. У кого здоровое, а у кого и нездоровое. Тут все дело в том, что о вас уже шепчется весь город, а толком ваших девочек в лицо никто не знает. Но сплетен об их неземной красоте ходит немерено. Даже в патруле. — Бригитта маслено улыбнулась и добавила: — Там от ваших жен просто массовый спермотоксикоз, судя по слухам.

— Как похитители собирались вывозить девочек из города? С помощью оборотней из патруля? — снова поменял я тему нашей беседы ближе к вопросам, интересующим уже меня, а не следователя.

— Патруль тут вроде пока ни при чем, — не стала зажимать информацию фрау Ширмер, — думаю, что вывозили бы девочек морем. Скорее всего, на рыбацкой лойме. Ночью. Никакого досмотра, как на КПП, на берегу нет. А уже за городом, где нет чужих глаз, передали бы их на наземный транспорт. Или вообще на воздушный. И прямым рейсом в Нью-Рино.

— Почему именно туда? — удивился я.

— Просто ТУТ этот город — центр всех пороков. Один большой квартал «красных фонарей», типа американского Лас-Вегаса. И население там не нам чета — как бы не двести тысяч человек уже. Точно никто не считал. Если ваши девочки попадут туда, то там их уже никто не найдет. Да и искать не будет. Этот город управляется мафией. Точнее, синдикатом мафий, — ответила Бригитта и снова стала выковыривать тонкую сигарету из пачки.

— И Орден это терпит? — заинтересовался я местными раскладами. — Неужели у вас нет сил прихлопнуть эту лавочку?

Я снова протянул ей зажигалку.

— Терпят, — спокойно ответила Бригитта, прикуривая. — И Орден терпит, и все остальные терпят: потому что если, как вы говорите, «прихлопнуть эту лавочку», то бандиты расползутся оттуда по всем окрестным городам, что будет только хуже. Для всех. А так там все под контролем больших боссов и капитанов мафии. Уличной преступности практически нет. Там холят и лелеют приезжих, потому что те добровольно оставляют свои деньги в местных казино и борделях. На скачках. На боях без правил. На порнофильмах. На наркотиках. Большой бизнес не терпит мелкого урлатания.[23] Я правильно употребила последний термин?

— Да, все верно. У вас прекрасный русский, — я с удовольствием констатировал это.

Бригитта довольно улыбнулась в ответ.

После обмена любезностями я продолжил настаивать на том, чтобы со мной все же поделились такой волнующей меня информацией:

— Вопрос, майн фрау, в том, что если моих девчат тут похитят и отправят в Нью-Рино, то, согласно сказанному вами, освободить их у меня не будет никакой возможности? Я вас правильно понял?

— Правильно, — подтвердила фрау следователь. — Вы умный мальчик и понимаете, что даже если за вас встанет вся Русская армия и поставит на уши это местное Гуляйполе,[24] как недавно поставила наш квартал «красных фонарей», то вы все равно не найдете там своих жен. При первой же угрозе их перекинут на южный берег Залива и продадут в гаремы богатых арабов. Нефтяных шейхов там хватает. Спрос на белых красавиц тоже в наличии. В этом случае даже Русская армия помочь вам будет не в силах. Как и «вся королевская конница, и вся королевская рать». — Фрау следователь вздохнула, совсем как сердобольная тетя, наставляющая непутевого племянника. — Войну по такому поводу никто объявлять не будет. Таковы реалии, на которые вы не обратили внимания при инструктаже на Базе прибытия.

— Не было у нас никакого инструктажа. Нас выпихнули с Базы пинком, не дав толком оглядеться, — пожаловался я ей на орденскую администрацию.

— Вам надо было сразу же уехать отсюда в Русланд, — дала Ширмер запоздалый совет, — с первым же конвоем.

— Я бы так и сделал, но нас в конвой не взял капитан Немцов, так как у нас автобус был не приспособлен к такому путешествию. Сейчас его как раз и шаманят в автосервисе.

Ответил, конечно, слегка лукавя. Просто не хотел я ехать в одном конвое с Кончиц и Урыльник, опасаясь их плохого влияния на коллектив гарема.