— Я выбрала бы гусениц, — ответила Джерри, — несмотря на давление их атмосферы. Потом… о, кентавров со щупальцами. Потом, может быть…

— Глупый выбор! — Ван Рийн ударил кулаком о стол. Бутылка и стаканы подпрыгнули вверх. — Сколько времени понадобится, чтобы проверить всех? Часы? А сколько часов потребуется, чтобы приспособить аппаратуру для каждого испытания? Ямамура скоро упадет от истощения, а кем мы его сможем заменить? А Аддеркопы все ближе. У нас нет времени для этого метода! Если гориллоиды не окажутся иксянами, нас может выручить то… Мы должны изучить факты, имеющиеся в нашем распоряжении, и найти иксян.

— Давайте, — отозвался Торранс, осушая стакан. — А я пойду вздремну.

Ван Рийн покраснел.

— Правильно, — он фыркнул. — Будьте, как все остальные. Бездельничайте и играйте, танцуйте и пойте, развлекайтесь целыми днями, потому что здесь есть бедный старый Николас ван Рийн, он взвалит всю работу и беспокойство на себя.

О дорогой святой Дисмас, почему ты не хочешь, чтобы кто-нибудь другой сделал в этом мире что-то полезное?

…Торранса разбудил Ямамура. Гориллоиды не были иксянами. Они были дальтониками и не могли управлять механизмами. Мозг их мал, по своей массе и сложности соответствует мозгу собаки. Торранс стоял в капитанской рубке и старался привыкнуть к мысли о своей обреченности. Космос никогда не казался ему таким прекрасным, как сейчас. Он не был хорошо таком с местными созвездиями, но его тренированный глаз определил созвездия Персея, Возничего и Тельца, они находились в направлении Земли. Там же лежал Рамамунджан, I де позолоченные города поднимались из тумана, чтобы поймать мерный луч солнца, выходившего из-за Маунт Ганди. Можно было распознать и несколько отдаленных звезд: рубиновый Бетельгейзе и янтарная Спика — звезда пилотов, на которую он так часто смотрел в своих полетах. С другой стороны небо было покрыто мелкими морозными огнями звезд во тьме безоблачной и бесконечной. Млечный Путь опоясывал небо холодным серебром, зеленовато сверкали туманности, другие галактики развертывали свои спирали на краю видимости. Он меньше думал о планетах, на которые ступал, даже о своей собственной, чем об этой дали, ничем не ограниченной. Конец был близок. Взрыв будет таким быстрым, что не успеешь ничего почувствовать. Лучше уйти в чистоту этого взрыва, чем в подземные темницы Аддеркопов.

Он отбросил сигарету. Его рука ласково коснулась приборов управления. Он знал каждую кнопку и рукоятку так хорошо, как свои пальцы. Это был его корабль. Он совсем не походил на корабль чужаков, где огромная бессмысленная панель требовала в одно и то же время карлика и гиганта, где управление двигателя, если оно не закрыто особым ключом, включалось от легкого нажатия руки, где… Звук легких шагов заставил капитана обернуться. От неожиданности он весь напрягся. Когда же увидел, что это Джерри, он расслабился, но кровь продолжала биться в виски.

— Что же привело вас сюда? — спросил он, и голос его звучал мягче, чем он думал.

— О… то же, что и вас. — Она взглянула на экран. С того времени, как они захватили корабль чужаков, а может, он захватил их, красная звезда на носовом экране заметно выросла. Теперь она зловеще горела перед ними на расстоянии всего в один световой год. Джерри состроила гримасу и повернулась к ней спиной. — Ямамура переделывает аппаратуру, — промолвила девушка. — Наших знаний не хватает, чтобы помочь ему, а он уже шатается от усталости и бессонницы. Старый Ник в своей каюте курит и пьет. Он только что прикончил очередную бутылку и начал другую. Там так дымно, что я не могла выдержать. И он не говорит ни слова. Только иногда разговаривает с собой на каком-то малайском языке. Я этого не вынесу.

— Мы можем только ждать, — заметил Торранс. — Мы сделали все, что смогли. Теперь подождем испытания гусениц. Придется все это делать в скафандрах, в их собственной камере. Будем надеяться, что они не нападут на нас. — Он тяжело опустился на стул.

— К чему беспокоиться? — сказала Джерри. — Я знаю пояснение не хуже вас. Даже если гусеницы и есть иксяне, нам потребуется несколько дней, чтобы доказать это. Сомневаюсь, осталось ли у нас для этого время. Если мы в течение двух дней не отправимся к Белгалле, нас обнаружат и уничтожат. Несомненно, если гусеницы окажутся тоже животными, у нас не останется времени для испытания третьего вида. К чему же тогда беспокоиться?

— Нам ничего не остается делать, — отозвался Торранс.

— Есть что делать! Не взвиваться так отвратительно и напрасно, как загнанные в угол крысы. Почему бы нам не признать, что мы обречены и провести оставшееся время… как подобает людям.

Удивленный, он перевел взгляд с экрана на нее.

— Что вы имеете в виду?

Руки ее взметнулись.

— Это зависит от того, что предпочитает каждый. Может быть, вам хочется привести в порядок свои мысли или что-нибудь подобное?

— А как насчет вас? — произнес он, чувствуя биение своего сердца.

— Я не мыслитель, — она печально отвернулась. — Боюсь, что я слишком легкомысленна. Я люблю радости жизни. Но я нигде не могу найти никого, кто бы наслаждался со мной вместе.

Он схватил ее за обнаженные плечи и повернул лицом к себе. Руки его ощутили бархат ее кожи.

— Вы уверены в этом? — грубо спросил он.

Она закрыла глаза и стояла, наклонив голову и полураскрыв губы. Он поцеловал ее, через секунду она ответила. В это мгновение на пороге появился Николас ван Рийн. Он стоял с трубкой в руке и с оружием на поясе и смотрел, пока трубка не выпала из его рук.

— Так! — заревел он.

— Ой! — взвизгнула Джерри.

Она освободилась. Волна гнева поднялась в Торрансе. Он сжал кулаки и шагнул к ван Рийну.

— Так! — повторил торговец. Переборки, казалось, дрожали от его голоса. — Проклятый уксус, я пришел вовремя. Хвост сатаны в мышеловке! Я просиживаю часы, напрягая свой мозг, чтобы спасти ваши бесполезные жизни, а вы, предательская смесь грязной змеи с сырым клещом, здесь заводите шашни с моей секретаршей, нанятой на мои кровные деньги! Химеры и дьяволы! На колени и просите прощения, или я раздавлю вас и превращу в собачий корм!

Торранс остановился в нескольких сантиметрах от ван Рийна. Он был чуть выше торговца, немного легче, но зато чуть ли не на тридцать лет моложе.

— Уходите! — сказал он резким голосом.

Ван Рийн побагровел. Он стоял неподвижно несколько секунд.

— Ладно, черт возьми, — наконец прошептал он. — Дьявол и смерть, он достаточно потрепал мне нервы.

Его левый кулак описал полукруг. Торранс уклонился, еле удержавшись на ногах. Его левый кулак ударил торговца в живот, проделал короткий путь в жире, натолкнулся на тугой мускул и отскочил. Тогда ван Рийн пустил в ход правый кулак… Космос взорвался вокруг Торранса. Он взлетел в воздух, перевернулся, упал и остался лежать неподвижно. Когда к нему вернулось сознание, ван Рийн поддерживал его голову и протягивал бренди, который принесла испуганная Джерри.

— Ну вот, парень, успокойся. Маленький глоток бренди, а? Вот так получше. Ты потерял один зуб, вставь его на Фрейе. Можешь сделать это за счет компании. Это сделает тебя более счастливым, не так ли? А теперь, девочка Джерри, дай ему стимулирующую таблетку. Пошли к люку, парень. Вот так, встань на ноги. Тебе не следует пропускать эту забаву.

Одной рукой поддерживая Торранса, ван Рийн поставил его прямо. Капитан навалился на торговца, но скоро стимулирующая пилюля прогнала боль и головокружение. А потом сквозь разбитые губы он спросил:

— Что случилось? Что вы имеете в виду?

— Я знаю, кто такие иксяне. Я пришел за тобой, чтобы имеете вытащить их из клетки. — Ван Рийн подтолкнул Торранса большим пальцем и прошептал тихо, но грозно: — Не говори никому, иначе мне придется слишком часто драться, но я люблю пощекотать себе нерпы, как сегодня. Когда будем дома, я думаю перемести тебя с яхты и поручить командовать торговым отрядом, Как тебе что нравится, а? Ну, идем, у нас много работы.

Торранс в замешательстве поплелся за ним. Когда они подошли к зоологическому трюму, ван Рийн подал знак космонавтам, стоявшим на страже, чтобы они не дали иксянам уйти. Они присоединились к торговцу, и их тяжелая поступь прошумела и замерла перед одним из люков.