Я даже не сразу понял смысл произнесенной ей последней фразы. Потом, с осознанием смысла пришло непринятие. Я не мог в это поверить, это было невозможно!

— Повтори, что ты сказала?

— Натсуно тебе изменяет, причем с самого начала. Хотя если подумать, то может, наоборот, с тобой… Я не в курсе кто был первый. — Сказала со всей серьезностью Микаэлла. — Я узнала слухи от ее подруг, помнишь Нанами, которая ездила с нами в поездку на море? — Я утвердительно кивнул. — Так вот, оказывается что они давние подруги, хоть Нанами и старше Натсуно на два года. Я слышала, как она говорила об этом с другой девушкой из ее группы, я тоже сразу не поверила, но решила проследить за Натсуно. И в те дни, которые проходят якобы с семьей, она встречается с другим парнем, в одном и том же лав-отеле. Может до этого они еще, где-то развлекаются, но этого я не знаю. А недавно она сказала ему, что у нее задержка, и он ее бросил. Эту тему и обсуждали ее подруги на заднем дворе университета за ланчем. Вот такие дела.

— Звучит как бред! — Только и смог из себя выдавить я. — Это же сценарий для какой-нибудь дешевой мыльной оперы.

— Порой, у самой сложной загадки решение может быть самым простым. Я знала, что ты не поверишь, и сделала запись, можем прогуляться ко мне, и я тебе покажу. — Предложила она.

— Веди.

И вот я на ватных ногах, иду следом за Микаэллой словно в бреду, каком-то. Тело меня почти не слушается, как будто наелся транквилизаторов. Зачем я туда иду? Что я хочу там увидеть? Я не верю Микаэлле. Нет, не так. Я не хочу ей верить! Отсутствуют все чувства, кроме всепоглощающего отчаяния, оно сковывает тело и душу, не дает сделать и шага, без сверхнапряжения. А что если это правда, а не очередная шутка Микаэллы? Что мне делать? В голове было пусто. В таком состоянии я и оказался в ее комнате, не помня, как дошел сюда, или как проходил в квартиру.

— Я сделала нам чай. — Сказала она. И включила компьютер.

— Я дала маленькую видеокамеру и немного денег охраннику на входе, и описала тех, кто нам нужен, он установил ее на один вечер. Конечно, это не законно, не смотри на меня так. — Чуть смутилась она, после того как увидела мой недоумевающий взгляд на себе. — Ну что, ты готов?

— Ты ведь там не первый раз была, когда просила об этом охранника? — Спросил я, не понимая, как она смогла так легко все это провернуть.

— Да, я работала, в этом лав-отеле раньше, на довольно не скромной должности. Охранник мой знакомый, да и они всегда заказывают один и тот же номер, в арабском стиле. — Сказала спокойным тоном она. — Это тебя удивляет?

— Думаю, ты все-таки друг, а не враг. — Проигнорировал я ее вопрос. У меня не было сил, чтобы удивляться ее откровенности или еще что-то спрашивать. Помолчав минуту, я наконец определился и, подойдя к компьютеру, запустил видеофайл на воспроизведение.

В небольшую комнату, зашли двое. Их разговора не было слышно, поэтому я перемотал немного и увидел Натсуно, получающую удовольствие в объятиях другого мужчины.

Мгновенно все полгода пролетели у меня перед глазами. Все началось по ее инициативе, я влюбился в нее, и любил всем сердцем. Но как же так!? У нее не было времени на меня, а теперь его стало еще меньше. Но ведь это нормально, не может же девушка проводить все свое личное время с парнем? Семья тоже очень важна, я так думал, я верил ей… И оправдывал свою глупость. Это же надо было попасться на такую разводку. Ведь не первый день живу на свете, и все же любовь делает из людей — идиотов, не видящих дальше своего носа! Даже после нашей первой встречи, или на годовщину, она уезжала к нему. И вчера тоже, наверняка она ушла сообщить новости ему, что бы вернуть. Но Натсуно так ревновала меня к другим девушкам. Зачем? За все эти полгода она ни разу не осталась со мной. Я хотел проводить с ней время, хотел жить вместе, хотел любить ее. Сегодня, в мой день рождения! Наблюдая за этой картиной, во мне вспыхнул гнев.

«Оставила одного, и пошла с ним, насколько ты можешь быть жестока?»

Если бы у меня сейчас был пистолет, я бы выпустил всю обойму в нее. Уничтожил бы, стер с лица земли всю эту грязь. Я нащупал в кармане коробочку с кольцом и сжал ее так сильно, что занемела кисть. Потом неожиданно бросился бежать. От всего мира. От Микаэллы. От того видео. Да! Надо бежать отсюда, чем быстрее, тем лучше, чтобы не натворить глупостей. Бежать от этой грязи. В душ. Точно, нужно принять душ! Нужно вымыться, смыть всю грязь с себя. Снова стать чистым.

Опомнился я уже в парке рядом со своим домом. И закричал, во все горло, что было сил, я кричал, так долго, пока не охрип. Редкие прохожие шарахались в сторону, и обходили меня на приличном расстоянии. После, сев прямо на тротуар и прислонившись к фонарному столбу спиной, я постарался себя успокоить. Не знаю, сколько времени прошло, но я все сидел и молча наблюдал за тем, как садится за горизонт солнце, как темнеет небо, как гуляют люди. Смотрел на них и думал. — Сколько же у вас всех секретов, насколько вы все коварны, и лицемерны? Все краски мира, постепенно меркли передо мною. Мир становился серым, монохромным, все люди начинали казаться одинаково грязными. Снова. Переезд не помог избежать возврата к прошлому.

Я не помню, как заметил, что начал сильно замерзать, так как успел промокнуть. Начавшегося дождя как не странно я тоже не заметил. Уже полностью стемнело, когда я побрел домой. Поднявшись на свой этаж, я увидел девушку, сидевшую на корточках и прижавшуюся спиной к моей двери. Ее голова была опущена на маленькие коленки, и в такой позе, ее и так миниатюрная фигурка, становилась совсем уж крошечной. Это была Микаэлла.

Услышав мои шаги, она открыла глаза и, повернув ко мне голову, сказала. — Вот и наш главный герой вернулся.

Ничего не ответив, я встал напротив нее, ожидая, что она отойдет от двери, и даст мне ее открыть. Встав, она сделала шаг в сторону. Я открыл дверь и, пропуская Микаэллу, вошел вслед за ней в темную квартиру. Не раздеваясь, не включая свет, я сразу лег на кровать. В голове пролетали видения последних месяцев моей жизни. И постоянно возникал один и тот же вопрос. Что нужно было сделать, что бы все пошло по-другому? Где я ошибся? Я винил себя за то, что не смог сделать ее только моей. И теперь лежа в темноте, я чувствовал, что по-настоящему остался один. Мне стало страшно, я боялся этого одиночества. Но потом я почувствовал, что сзади меня кто-то обнял. Тело Микаэллы было таким теплым. Она молчала, я тоже молчал. Мы слушали дыхание друг друга, лежа в одежде на моей кровати. Постепенно чувство страха стало уступать усталости, которую испытывало мое тело и моя душа, из-за этого длинного дня. Одного из самых длинных в моей жизни. Так мы и заснули.

Утром я проснулся позже обычного, на часах уже было двенадцать дня. Микаэллы нигде не было видно. Наверно проснулась пораньше и ушла в университет. Мне же этого не хотелось. Не хотелось ни с кем говорить, никого видеть, в голове я мог только прокручивать вчерашний день. И я решил остаться дома.

Пробыв в таком состоянии весь день, и почти не поспав ночью, я был истощен морально и физически. Под утро сон все же ко мне пришел, и я с радостью провалился в него, как в отдушину, позволившую мне хоть ненадолго сбежать от всех ужасных мыслей и самобичевания. Разбудил меня звонок в дверь, на пороге стояла Натсуно.

— Ого, какая редкость! Ты чего так рано, да еще и в выходной? — Спросил я, смотря на нее уставшими, сонными глазами, но нотки сарказма не уловить было трудно.

Внезапно она подалась вперед и поцеловала меня, обняв руками за талию, и мы с грохотом упали в прихожей. Я отстранился и начал отползать от нее назад. Наверно на моем лице было такое же выражение, как и у человека, который пытается избежать касания прокаженного. Выражение отчаяния, смешанного со злостью удивило Натсуно, и она спросила — Что с тобой? Мог бы, и обрадоваться, выходной и твоя девушка рядом!

Я попятился еще и почувствовал спиной край стола. Обернувшись, я увидел на нем посреди остатков еды коробочку, в которой лежало кольцо. Это плохо, нельзя ей его показывать, я взял его в руку, и убрал за спину. Встав на ноги, я подошел к кровати и присел на ее край, не зная даже, как мне после всего увиденного и пережитого позавчера, реагировать на нее.