Периодически воюя с ленивой кобылой, всадник постепенно приближался к поворотной точке и на восьмой день наконец выехал на тракт. Дорога представляла собой грунтовку метров двенадцать шириной, укатанную до каменного состояния. Совершив правый поворот, Венька лихо порысил в сторону трех королевств, впрочем, у хитрой лошади было свое мнение относительно темпа передвижения. Буквально через километр она прикинулась уставшей и еле передвигала копыта, косясь на хозяина лукавым «лиловым глазом».

– От зараза неисправимая, – и от души врезал симулянтку плетью меж ушей. Подействовало. Ненадолго.

На четвертый день езды по тракту ему попался первый постоялый двор, расположенный среди небольшой рощи, на берегу весело журчащего ручья. Радости путника не было предела. «Наконец отмоюсь и поем горячего супчика», – подумал Веня, бросая поводья выскочившему из конюшни мальчишке.

– Сумки в номер, лошадь накормить и напоить через час, а то запалится.

– Знамо дело, не впервой с конями управляться, – шмыгнул носом пацан.

Трактир представлял собой здоровенное двухэтажное строение, срубленное из крупных лесин. Громоздкость зданию придавали различные пристройки – подсобные помещения, клети и сарайчики. Отдельно во дворе находилась солидная конюшня с каретным сараем, а также высокий сеновал. Бросив взгляд на вывеску, испорченную ветрами и дождями, юноша вошел в трактир. Его обдало запахом сгоревшего сала и дымком от горящего очага.

В нижнем обеденном зале стояло с десяток столов, подле них – короткие лавки. У задней стенки – подобие бара: на полках стояли кувшины и кувшинчики, за стойкой – видимо, сам хозяин. Могутный мужик с короткой черной бородкой, без усов, увлеченно протирающий белой тряпкой глиняные кружки. Посетителей почти не было, лишь в дальнем углу сидело трое едоков. Судя по неснятым сырым плащам, ночевать на постоялом дворе незнакомцы не собирались.

– Уважаемый, – обратился Веня к трактирщику, – мне комнату на ночь, обед и помыться с дороги.

Положив золотой на прилавок, поразился реакции хозяина – тот, выпучив глаза, осторожно взял монету и поднес ее к лампе, висящей на стене. Потом, украдкой прикусив золотой, расплылся в радушной улыбке:

– Все, что пожелает Ваша милость. Искра, где тебя нечистый носит?! – заорал он во всю глотку.

Из открывшейся двери, ведущей на кухню, выскочила молодая девица, вытирающая руки о передник.

– Скатерть на столик для знатных и обслужи нашего гостя по высшему разряду.

Спустя десять минут Венька с аппетитом уплетал наваристую лапшу с курицей. На столе появилась солонка с солью и перцем пополам, а также несколько кувшинчиков вина для пробы. Откушав первое, он принялся за бараний бок с кашей, щедро политый острым соусом. Все вкусно необыкновенно, единственное, что огорчало, – не было настоящего хлеба. Так, булочки-лепешки, словом, не для русского человека, но парень к этому привык у Ахерона. Выбрав вино послабее и получше на вкус, запил сытный обед и поднялся из-за стола. Хозяин за стойкой сосредоточенно звенел горой мелочи, отсчитывая сдачу. «Моей хитрой кобылке прибавится несколько лишних килограммов груза», – лениво подумал Венька.

– Хозяин, деньги пришлите мне в комнату, а ты, красавица, проводи меня, – кивнул он Искре. Зардевшаяся девушка и в самом деле была ой как хороша. Маленький носик, чуть припухлые алые губки, бровки вразлет и матовый цвет лица довершали природную красоту. Пышные черные волосы подвязаны красной ленточкой, открывая точеную шею. Веня внутренне облизнулся, глядя на манящее колыхание юбки перед собой. У парня в сексуальном плане опыта почти никакого. А гормоны-то играют. «Ша, Веня, – осадил он самого себя, – с девушкой нужно по-честному, без всяких магических штучек». Так они поднялись по лестнице на второй этаж, где Искра проводила его в комнату. Там уже парила здоровенная бадья, установленная посреди помещения.

– Ваша милость, если что постирать, положите за дверь, к вечеру будет готово.

– Искра, отвернись на минуту и никуда не убегай. Кто мне спину потрет?

Покрасневшая девушка отвернулась и пролепетала:

– Хорошо, господин.

Венька вынул из кожаной сумы смену белья, а затем, быстренько раздевшись, залез в бадью. Окунувшись с головой в горячую воду, почувствовал истому и сонливость. «Э-э, так не пойдет», – встряхнулся Венька.

– Искра, приступай.

Девушка терла его пуком травы, смоченной в жидком подобии мыла с весьма резким амбре. Тщательно выкупавшись, смыв с себя дорожную грязь и пот, он попросил девушку принести простыню и кувшинчик вина. «Того, что я пил, желтого». Девушка, невнятно пискнув, исчезла и объявилась буквально через несколько минут. Венька, завернувшись в простыню, присел на широкую низкую кровать, держа в руках две наполненные кружки.

– Выпей со мной, красавица.

Искра, стесняясь, взяла кружку и присела на краешек кровати. Выпили.

На Земле он читал и слышал – девушек, мол, надо сначала охмурить, наговорить разных красивых слов, но, к сожалению, понятия не имел, как это делается. Поэтому объяснился прямо и решительно, а это зачастую действенней «езды по ушам»… Кружки полетели на пол, и Веня, сжимая в руках осиную талию, горячо целовал девушку. Та сначала вяло сопротивлялась, а затем стала отвечать. Они не заметили, как впились друг в друга. Остальной мир исчез.

– Я сошла с ума, – простонала Искра.

– Видимо, я тоже, – рыча, согласился с ней юноша.

Любовная схватка продолжалась не менее часа, наконец обессиленный Веня упал рядом с девушкой.

– Спасибо тебе, родная, что одарила своей любовью, – прошептал он и заснул. Собственно, таков удел большинства мужчин, а женщины зачастую обижаются, считая хамством и невниманием со стороны сопящей тушки. Такова природа, и Искра инстинктивно все верно поняла. Полюбовавшись на мужественный профиль любимого, красавица оделась и, прикрыв его простыней, вышла из комнаты, не забыв прихватить грязное белье. Она сама постирала, а просушив, отгладила вальком, катая отполированную круглую деревяшку по столу. Отец, хозяин постоялого двора, сразу догадался о произошедшем, но не стал укорять дочь, а наоборот. Иметь внука или внучку от благородного господина – в радость, не так часто они навещали трактир. В нонешнем годе как есть первый, а то все обычно купцы да наемники. Для его красавицы Искры простолюдин – не самая лучшая партия. Почесав бороду, Нахевин, а именно так звали трактирщика, гаркнул:

– Искра, поди сюда!

Дочь, выскочив из кухни, виновато потупилась:

– Почто звали, папенька?

– Когда пойдешь к нашему дорогому постояльцу, то скажешь – до полной сдачи не хватает серебрушки. В счет ее он может бесплатно пожить у нас два дня, с едой и питьем. И, конечно, провизией снабдим в дорогу, тем более теперь не чужой нам человек.

Искра зарделась алым цветом.

– Ну-ну, дочка, я же тебя не ругаю. Жизнь и не такие фокусы выкидывает. Да, спросишь у господина, что желает откушать на ужин, – и Нахевин по-отечески шлепнул девушку по попе. Искра, одернув юбку, птичкой взлетела по лестнице. Постучала в номер и, не дождавшись ответа, тихонько приоткрыла дверь. Молодой господин спал, раскинувшись на кровати. Девушка зашла внутрь и принялась собирать раскиданную одежду. Аккуратно сложив все на сундук, стоявший у стены, она напоследок полюбовалась любимым и вышла вон.

Землянин проснулся под вечер. Сполоснув мордушку прохладной водой из рукомойника, висевшего рядом с дверью, оделся и спустился в зал. Плотно поужинав, сходил проведать лошадку. Та приветствовала хозяина радостным ржанием и все норовила куснуть за плечо. Несильно врезав кулаком меж ушей игрунье, угостил кобылку круто посоленным куском лепешки. Лошадка выглядела отдохнувшей и довольной жизнью, вон даже грива расчесана. Видно, малец постарался, надо будет дать ему несколько медяков за усердие.

На первый взгляд, конюшня пустовала, но нет, над самыми дальними яслями вздымалась голова рослого вороного жеребца. «Наверное, хозяйская скотина», – мельком подумал Венька, выходя на свежий воздух. Побродив по заднему двору, понаблюдал за темнеющим небом и вспыхивающими искорками незнакомых созвездий, тяжко вздохнул и отправился в трактир. Когда он поднимался в комнату, его на лестнице перехватила Искра. Обняв парня, шепнула: «Как стемнеет, приду, жди». Поспешно чмокнув в щеку, исчезла. С блаженной улыбкой идиота Венька ввалился в свое временное жилье. Он ощущал себя счастливейшим человеком. Его полюбила чудная и красивая девушка, а что еще нужно в жизни? На Земле в шестидесятые годы хиппи провозгласили: миром правит любовь – и были правы. Венька сполоснулся до пояса, насухо вытерся полотенцем и, накинув холщовую рубашку, принялся ждать, а чтобы не терять время попусту, взялся за медитацию. Добившись нужного состояния организма, решил провести эксперимент над уменьшением собственного веса, т. е. левитацией. Почувствовать себя невесомым перышком удалось далеко не сразу, но потом дело пошло. Венька пришел в себя от удара макушкой о потолок и девичьего писка. Рухнув на кровать, он с удивлением пялился на Искру, зажимающую себе рот ладонью.