Жалость... Он презирал и ненавидел это чувство, особенно, если оно относилось к нему. После смерти жены, дочери и отца Адриан ловил жалостливые взгляды от всех знакомых и партнеров, даже его братья иногда смотрели на него, словно на несчастного и брошенного щенка! И она тоже жалеет его? Мысль, как отравленная стрела, пронзила Адриана, и он перестал отдаваться отчет тому, что произносит:

– А что такого произошло? Не выдумывай, Кристина Ферро! По-моему, мы вчера договорились ни о чем не вспоминать! Даже и не думай мне что-то говорить! Я не хочу ничего вспоминать и ни о чем жалеть! Считай, что вчера ничего не было... Уйди немедленно с моей дороги!

Адриан пропускал ступеньки, стремясь быстрее сбежать, исчезнуть, спрятаться от призраков прошлого, пересекшихся с настоящим. И лишь на мгновенье он остановился. Поднял голову и встретился с карими глазами, блестящими от слез. А уже через пару секунд он увидел, как в их глубине постепенно зарождается знакомое ему пламя ярости! Что ж, лучше лицезреть разгневанную Кристину, чем вот такую: беззащитную и обиженную, от которой весьма сложно уйти. А хочет ли он вообще уходить?..

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Игра с любовью

Ненавязчивая и плавная мелодия разносилась по всему залу, привлекая внимания клиентов к двум молодым парнишкам-скрипачам, старающимся поразить своей музыкой присутствующих. У них прекрасно получалось вложить в звуки куда больше смысла, чем можно передать словами. Грусть. Тоска. И какая-то обреченная надежда.

Наверное, именно такие эмоции испытывала Кристина, натянуто улыбаясь сидевшему напротив Раулю. В белоснежной накрахмаленной рубашке, оттеняющей смугловатый цвет его кожи, он выглядел достаточно привлекательным. В его голубых глазах плясали веселые чертики. Странно, у Адриана совсем другой оттенок глаз, да и взгляд более серьезный и суровый. Хотя она помнила, как мог меняться цвет его зрачков. Например, когда Адриан разозлен и готов взорваться от гнева... Или во время охватившего его желания… Его взор темнел и притягивал к себе, как к магниту.

Хватит! Не нужно снова и снова думать о нем и возвращаться мысленно в прошлое! Разве прошедшая неделя никак не повлияла на нее? На протяжении семи дней Адриан избегал ее общества, старался не оставаться с ней наедине, не попадаться ей на глаза. Вел себя, как подлый трус! А Кристина ошибочно полагала, что этот мужчина силен не только физически, но и духом.

Мелисса... Она до сих пор слышала слегка его хрипловатый шепот, разрушивший ее иллюзии. Действительно, лучше бы Кристина не шла на поводу импульсивных решений и шла к Адриану, не тревожила его покой и не приносила в жертву свою честь. А может, он забрал еще что-то, кроме её невинности? Сердце? Нет, Кристина далеко не слабая и безмозглая кукла, влюбившаяся в собственного опекуна, который так тщательно игнорировал после того, чем они занимались под покровом ночи возле моря. Если Адриан Николя Дюмон смог забыть обо всем, то почему бы и ей не поступить так же? У нее вся жизнь впереди, и одно недоразумение не должно превратиться в ошибку, способную поставить крест на ее будущем.

– Кристина, я правильно угадал? – голос Рауль вернул девушку в реальность, и она недоуменно покосилась на него. О чем они говорили? Когда сегодня утром Рауль застал ее играющей на рояле, он сначала молча наслаждался музыкой, прежде чем громко захлопать и предложить ей сходить вместе с ним в ресторан. Разумом она осознавала, что после всего, что случилось, ей не стоит поспешно соглашаться на эту встречу, тем не менее, какая-то неведомая сила вытянула из нее ответ, совсем не соответствующий убеждениям рассудка.

Хотя... почему это Кристина не может выйти за пределы особняка Адриана Николя Дюмона? Она не пленница и не рабыня, чтобы жить в неволе, тем более Рауль не вызывал в ней отвращения или неприязни. Наоборот, в отличие от своего старшего брата он оказался очень общительным и дружелюбным человеком. И он прилагал максимум усилий, чтобы Кристина не вспоминала об их последней встрече.

Пьяный Рауль... Множество вопросов... Разгневанный Адриан, принявший их за любовников. В общем, Кристина тоже предпочитала не заводить разговор на эту тему.

– Что ты угадал? – переспросила она, проводя подушечкой пальца по холодному стеклу наполненного красным вином бокала.

Выбранный Раулем ресторан поражал роскошью и великолепием, а изысканные блюда высокой кухни приводили в восхищение. Ей даже поначалу не хотелось разрушать чудесную презентацию на тарелке: филе морского окуня и поданную на специальной пене фуа-гра.

– Ты ведь сегодня играла «К Элизе», да? – терпеливо повторил Рауль, пригубив немного вина, и удовлетворенно хмыкнул, получив от своей спутницы кивок. – Я с детства любил слушать, как из простого набора клавиш рождаются чудесные звуки. Жаль, что я не наделен музыкальным даром, как ты.

– А ты пробовал играть? Может, у тебя что-нибудь выйдет? – поинтересовалась Кристина, благодарным взглядом одарив подошедшею вежливую официантку, налившую ей в хрустальный стакан холодной воды. Кристина не любила алкоголь в любом его виде. Даже если это обычное шампанское. А вода поможет хотя бы немного остудить кипевшую от размышлений голову.

– Наша мама часто играла на скрипке, но я смутно помню, что именно она исполняла, – пробормотал Рауль. – Кстати, насчет Адриана я ничего тебе не могу сказать, потому что это не касается меня. Это его личная жизнь и дело, зато, если тебе интересно, я расскажу о знакомстве наших родителей.

Ох, знал бы Рауль, что ей уже давно известна тайна мрачного Адриана, однако она не признается ему в этом. Пусть продолжает считать, что она ничего не знает о секретах опекуна. Возможно, тогда никто не узнает, чем она расплатилась за свое любопытство!

– Моя мама была единственной дочерью шейха какого-то арабского государства, не знаю точно его названия. А папа – потомственный князь Монако, -начал Рауль, и Кристина, подперев рукой подбородок, внимательно ловила каждое его слово. – Когда ее отец, то есть мой дедушка, собирался выдать ее замуж за сына своего давнего друга, мой отец прилетел, как почетный гость, на свадьбу. Там он увидел ее, Майру – так звали мою маму. И они полюбили друг друга. Представляешь, что сделал мой безумно влюбленный папа? Он похитил ее и увез в Монако, где они тайно поженились. И все это произошла почти в один день! Мама приняла христианство и стала Марией. А потом родился их первенец, Адриан, затем Рафаэль и самым последним был я. Надеюсь, ты познакомишься с Рафаэлем, если... он когда-нибудь прилетит к нам.

– А где он? – вылетело у Кристины, и она слегка покраснела, понимая, что Рауль и так поведал ей слишком много.

– Ну… – запнулся Рауль, осушив одним глотком бокал с вином и с глухим стуком поставив его обратно на стол. – Он живет и ведет бизнес в Абу-Даби. Наша мама очень рано умерла. После того, как она родила меня, у нее очень сильно ухудшилось зрение. Она постепенно слепла, да и заключения лучших врачей были неутешительными. Даже не знаю, почему она решила совершить самоубийство. Она сбросилась с последнего этажа нашего старого особняка и мы сразу же переехали оттуда после похорон. Наверное, ее угнетала мысль, что она никогда не сможет увидеть своих сыновей. Или чувствовала себя ненужной, потому что отец все меньше и меньше времени проводил с ней. Но все же он любил ее. Он заведомо попросил нас похоронить его рядом с женой. Рафаэль винил отца в смерти мамы и переехал в Абу-Даби, где живут его кузены по материнской линии. Он так же винит... и меня, потому что, если бы она не забеременела в третий раз, несмотря на предостережения докторов, то не ослепла бы. И осталась бы жива… Ладно, довольно о плохом! Тебе очень идет розовый цвет.

– Мне очень жаль, – тихо прошептала Кристина.

Бедный Рауль! Разве можно винить его за то, что он родился? Что это за брат, отказавшийся от него, поставивший глупые обиды на первое место? Видимо, и Адриан, и Рауль тосковали по Рафаэлю, просто не подавали виду.