— Хорошо, — бормочу я. — Береги себя.

Он идет, оглядывается, но при этом молчит. Как только за ним закрывается дверь, меня охватывает беспокойство. Не знаю почему, но, кажется, брат не рад этой встрече. Глаза выдают его.

И мое любопытство берет верх. Я знаю, что не должна так поступать, но ключи от новой машины лежат на столе, а у меня есть вопросы. Так почему бы не получить ответы? К тому же мой брат много значит для меня.

На самом деле мне не нравится копаться в его бизнесе, но я должна выяснить, чем он сейчас занимается. Зачем ему встречаться непонятно с кем в девять вечера, чтобы поговорить о часах? И почему, черт возьми, он нужен Эйсу? Я не понимаю этого.

Так что пока желание узнать правду не испарилось, быстро переодеваюсь, хватаю ключи и выбегаю из квартиры. Сажусь в машину и еду за братом в неизвестном направлении.

Глава 4

Лондон

Спустя двадцать минут езды на горизонте показывается заброшенный склад. Оставив машину в полумиле от него, дальше иду пешком. Знаю, не нужно так делать, но я волнуюсь. И сейчас я беспокоюсь еще больше, потому что брат встречается непонятно с кем в этой дыре.

Трущобы... Одна из худших частей Атланты. Это гетто — место с высоким уровнем преступности. Даже детям здесь небезопасно находиться просто во дворе своего дома. Это опасно. И я боюсь. Мои инстинкты кричат, чтобы я вернулась к машине и мчала отсюда со скоростью света, но разум твердит остаться и убедиться, что с Джоном все в порядке, что он не влип ни в какую историю.

Когда я подхожу ближе и слышу голоса, мое сердце начинает биться с бешеной скоростью. Кажется, я перестаю даже дышать. Заглянув за угол здания, вижу Джона возле серебристого мерседеса. Его руки в карманах, тело расслабленно, но лицо выдаёт беспокойство. Я выглядываю чуть больше и вижу Эйса. Ни следа улыбки. Лицо жестокое. Одна рука в кармане, другую с сигаретой он подносит к губам, делает затяжку, а затем бросает окурок и давит кончиком черной туфли. Он идет к Джону и что-то говорит, на что брат недоуменно пожимает плечами. Кажется, мерседес принадлежит Эйсу. Больше вокруг ни души.

Однако буквально через несколько секунд к ним подъезжают три внедорожника. Из них выходят люди, и у них в руках... оружие?! Да что тут, черт возьми, происходит?! У всех татуировки на запястьях. Змея? Угорь? Не разобрать. Дрожа от страха, отступаю к стене, но так, чтобы не потерять из виду брата и Эйса.

— Они должны были быть здесь сегодня, не так ли? — слышу я чей-то вопрос. Голос говорящего хриплый, властный и точно не принадлежит ни Джону, ни Эйсу.

— Совершенно верно. Уверяю вас, они будут здесь завтра утром. Сегодня был тяжелый день. У моей сестры сегодня праздник, и я просто хотел видеть ее счастливой.

Это голос Джона. Слышно, что он не уверен.

— Хорошо. Потому что завтра во второй половине уже дня будет поздно. Я возвращаюсь в Бразилию, товар нужен до того, как я уеду. Вы же понимаете?

На этот раз отвечает Эйс:

— Мы уже позвонили кому надо в Нью-Йорк. Утром они будут здесь. — Его голос звучит более уверенно.

— Хорошо. Если завтра их не будет, мне придется принять меры. И я не хочу, чтобы... — Неизвестный не договаривает, но от угрозы в его голосе меня пробирает до костей.

И снова Эйс:

— Не беспокойтесь. Все будет отлично.

В голосе ничего, кроме спокойствия. Он произносит это так, словно говорил это миллионы раз. Кажется, он ничего не боится.

Дальнейшее молчание тяготит меня. Давит. Я должна дышать. Должна уйти. Я спешу к своей машине, чтобы уехать. Избегаю огней автомобилей, надеясь, что меня никто не заметит.

Что, черт возьми, происходит? Джон что-то продает, и это никак не связанно с часами. Это плохо. Неправильно. Джон не должен таким заниматься.

Придя домой, быстро принимаю душ, чищу зубы и забираюсь в кровать. Не хочу разговаривать с ним. В моей голове полный хаос от обилия вопросов. Я знаю, если дождусь Джона, то начну спрашивать, а я пока что не готова услышать правду. То, что он делает, не мое дело, но я волнуюсь. Что бы Джон ни продавал тем людям, это приносит ему прибыль. И позволило купить мне автомобиль.

— Господи, Джон, — шепчу в ночь. — Это ужасно. Грязные деньги.

***

Дорога займет у Джона тридцать минут, поэтому я пытаюсь быстрее заснуть, но у меня не выходит. Неотрывно смотрю на часы, ожидая, когда же приедет брат. Услышав, что открываются двери, встаю, но затем слышу низкий голос. Его друг.

— Если бы ты сделал все так, как я сказал, проблем бы не было. Груз должен быть здесь сегодня, сейчас. Я бы встретил эту чертову лодку.

— Оставить ее в Нью-Йорке, как мы обычно делаем, было разумнее. Мы не должны сейчас привозить еще одну партию.

— Он должен был забрать свое дерьмо и убраться в Бразилию. И у нас не было бы проблем, — возмущается Эйс.

— Ты понимаешь, что наши жизни в опасности? — шепчет Джон.

— Ничего не случится! Прекрати говорить всякое дерьмо! — кричит Эйс.

— Закрой рот! — шипит Джон. — Сестра спит. Заткнись.

Наступила тишина, и я проглатываю ком, стоящий в горле. Из-под двери пробивается свет, и я вижу, что моей комнате приближается тень. Поэтому ложусь как можно тише и натягиваю одеяло на голову. Дверь открывается, и я стараюсь как можно спокойней дышать, хотя глаза застилают слезы. Через пару секунд Джон уходит.

Я слышу, как брат вздохнул, а откашлялся Эйс.

— Слушай, — снова Эйс, — я позвоню Геррику или Крейну. Может, они что подскажут.

— Хорошо, — бормочет Джон. — Расскажешь.

Пол скрипит под ногами одного из них.

— Самым разумным было бы остаться там до заключения сделки. Ты должен был позаботиться об этом и послушать меня. Надеюсь, я разберусь с этим. Времени играть с Пабло нет, — ворчит Эйс.

Я слышу, как открываются двери моей квартиры, а затем раздраженный голос Джона:

— Черт!

Я не знаю, что происходит и как брат собирается выкручиваться. Но хочу узнать правду, хоть и боюсь ее. Джон должен быть честен со мной, потому что мы — все, что есть друг у друга. Мы семья.

Спустя некоторое время я слышу шаги Джона, он ходит взад-вперед по гостиной. Мне не спится, но я стараюсь не думать ни о чем. Вокруг лишь темнота.

Когда спустя какое-то время я наконец-то начинаю засыпать, перед глазами появляется Джон. Он залит кровью. Его глаза закрыты, лицо бледное. Я зову его и не могу подойти. Кто-то держит меня. Я нужна ему. Но, очевидно, его уже не спасти. Он мертв.

***

Утром я нахожу Джона спящим на кухне. Его рубашка наполовину расстегнута, пепельно-русые волосы влажны, а в правой руке зажата бутылка виски. Вздохнув, иду к нему и забираю бутылку. Его рука падает набок и брата начинает клонить влево. Джон вскакивает, широко раскрыв глаза, лицо бледное и испуганное. Медленно поднимаю руки и улыбаюсь:

— Это всего лишь я.

Он смотрит на меня своими карими глазами, а затем трет лицо, оставляя красные полосы на лбу:

— Сколько сейчас?

Смотрю на часы на стене:

— Семь утра.

Он кивает и начинает массировать пальцами виски.

— Итак, — беру сковородку, — какие планы на сегодня?

Я стараюсь смотреть на плиту и надеюсь, что он скажет правду.

— До десяти никаких. А что? Есть идеи?

Пожимаю плечами и беру смесь для блинов:

— Думаю зависнуть с Вероникой и Гарреттом.

— О. — Он кивает.

— Выспался? — спрашиваю, смотря на бутылку.

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Как вчерашняя встреча?

Он слегка морщится, и я это замечаю.

— Отлично. Может, сегодня что-то продам.

— Еще одна встреча?

Его голос нетвердо произносит:

— Скорее всего.

— Я сделаю на завтрак блины, а ты пока прими душ.

Пытаюсь не выдать своего беспокойства, хотя у меня плохо получается. Джон смотрит на меня и хмурится:

— Ты в порядке, сестренка?