И вот вновь сильное давление бедра на промежность и Свон неосознанно насаживается на бедро Миллс и также неосознанно дергает руками, которые прикреплены наручниками к каретки кровати и издает протяженный стон.

Но тут Миллс отстраняется и встает с кровати.

- Полежи, я сейчас, - Реджина накидывает шелковый халат Свон и смотрит на блондинку, - хотя подожди, - брюнетка берет повязку на глаза и надевает ее на Эмму, - ну а теперь полежи.

- Ну и куда ты? - проговорила Эмма, но уже в пустоту комнаты. Ей ничего не оставалось, как еще раз дернуть наручниками и лежать, дожидаясь Миллс и догадываясь, что может подготовить эта предсказуемая в своих действиях Реджина. Эмма улыбнулась и стала ожидать.

Реджина вернулась спустя несколько минут.

- О, ты все лежишь?! Ну лежи, лежи. Дьяволенок, что ты выберешь - зажимы для сосков, страпон или вагинальные шарики? - с широкой улыбкой спросила Миллс.

- Для тебя я бы выбрала шарики. Только мои любимые. Я позже тебе покажу, - ответила Эмма удобнее устраиваясь на кровати и раздвигая бедра, тем самым зазывая Миллс к себе, - начни со страпона, дорогая.

- Фу, Свон, я вообще-то пошутила, - протянула Реджина.

- Да ладно? - по голосу было слышно, как Эмма расстроилась и надула губки, - Малышка, всему тебя придется учить.

Реджина со злобной ухмылочкой посмотрела на Эмму и прикоснулась кусочком льда к возбужденным соскам.

- Сейчас я тебе покажу страпон и вагинальные шарики, - одной рукой она скользила кусочком льда, а другой, наконец, прикоснулась к уже очень влажной промежности, несильно надавливая на нее.

- Ррр, - прорычала Свон именно этого и ожидая от брюнетки, - твои познания в области БДСМ сильно ограничены, - поерзала Эмма, когда почувствовала холод на сосках, но когда ощутила ледышку в своей самой горячей точке, жаркий стон все же сорвался с ее губ. И такой протяженный, что она сильно дернула руками и больше от рефлекса и удовольствия, нежели чтобы прекратить эту сладостную пытку.

- Слушай, если ты меня будешь критиковать, я тебя просто так оставлю и все, - пробубнила Реджина, - я никогда не пыталась превзойти тебя в твоих пошлостях.

- Продолжай, Малышка. Продолжай. А вообще, - Эмма не хотела этого говорить, но все же сказала, - я твоя и не только по телу. Ты можешь мне просто приказать молчать. И мне ничего не останется, как согласиться, - Эмма в какой-то мере знакомила Миллс с тем, что ей предстоит в комнате.

- Я подумаю, - кусочки льда растаяли и Реджина, наконец, взяла плетку. Не нанося удары, она провела ей по животу Свон, создавая эффект прикосновений. Немного размахнувшись, она прошлась по боку блондинки, срывая протяжное рычание.

Она еще некоторое время игралась с плеткой, но откинув ее в сторону, брюнетка переключилась на центр наслаждения. Стянув трусики, Миллс согнула ноги Эммы в коленях и очень широко их расставила, садясь прямо между них.

- Свон, а тебе нравится на это смотреть? Просто вот мне нравится прикасаться, - Реджина дотронулась до клитора пальцем, - пробовать, - наклонилась и провела языком, - проникать.

- А ты сними повязку, чтобы я смотрела, - проговорила со вздохом, и из последних сил сдерживая стон, Эмма, - крошка, проникать. Так проникай, - говорила Свон, но сама уже находилась на таком пике удовольствия, что и нескольких проникновений ей бы хватило, чтобы ее сразил оргазм. Она ерзала в руках Реджины, не видя, что в следующую секунду предпримет брюнетка, только чувствуя, догадываясь, предсказывая дальнейшие действия, и от одного этого уже сносило крышу.

Миллс ухмыльнулась.

- Попроси. Я хочу, чтобы ты попросила, - она вновь взяла стек и аккуратно провела им по промежности.

- Нет. Этого ты от меня не получишь, Малышка, - сказала Эмма со вздохом разочарования, когда Реджина убрала руку от ее разгоряченного лоно, но когда почувствовала упругую кожу стека на своей промежности резко выкрикнула, - бей! Давай, ты хочешь этого, Малышка. Ударь!

- Нет, - спокойно ответила Реджина и легла головой на бедро Эммы. Так, что ее дыхание обдавало горячим воздухом самое лоно.

- Слушай, а ты где училась?

- Самое время. Молодец, - улыбнулась Эмма, - сними повязку с глаз, мне так не удобно разговаривать по душам, - даже в таком положении Свон продолжала командовать и немного подкинула голову брюнетки своим бедром, тем самым умудрившись, чтобы она задела лбом промежности и от этого невинного жеста Эмма и сама дернулась и издала несильный вздох.

- Нет, - Миллс начала издеваться. Хотя она сама уже изнывала от желания прикоснуться, проникнуть, соприкоснуться. Ей хотелось неистово заниматься сексом со Свон.

- А ты приятная на вкус. Немного кисленькая, но это ничего я никогда не была сладкоежкой, - намеренно проходя по складочкам языком, протянула брюнетка.

- Ммм, - выгибаясь и как можно сильнее наклоняясь к Реджине, протянула со стоном Эмма, так неистово желая постоянно контакта, так, не хотев даже мимолетной приостановки, которая отдается жуткой болью и тягучем комом внизу живота и невообразимым нетерпением к прекращению к каких-либо действий, даже мимолетных. Эмма уже не могла говорить, ее рассудок был далек отсюда, она уже находилась ни в этом мире, а в мире удовольствия.

- Скажи и ты получишь свою порцию удовольствия, - прошипела брюнетка, нежно и мимолетно касаясь пальчиком самого входа, - мне просто терять уже нечего.

- Нет, - сквозь зубы протянула Эмма. Ее не сломить. Она никогда не будет просить об удовольствии. Никогда не скажет, пожалуйста. Все что угодно, но в сексе нет.

Миллс понимала, что здесь у Эммы есть принципы, которые она не нарушает, как у нее не заниматься сексом без чувств. Свон не сломила ее, и Реджина не собиралась ломать. Поцеловав девушку в промежность, она легла на нее всем телом, начиная ласкать грудь языком и достаточно резко проникать в ее лоно двумя пальцами, сразу взвинчивая темп.

Эмма сильно закричала, когда пальцы проникли в лоно, но с каждым последующим движением, с каждым толчком, с каждым глубоким проникновением, она чувствовала, как улетает. Улетает далеко. И даже не в космос наслаждения, а дальше, выше, сильнее и глубже. В тот самый мир, на котором и находится эта грань между болью и удовольствием. И именно через боль ожидания, незнания и неуверенности в дальнейших действиях и ощущениях можно попасть в этот мир.

Свон запрокидывает голову вверх, руками начиная дергать с такой силы, что явно оставляет следы от железных наручников, а повязка на глазах настолько мешает, что Свон исхитрилась и вывернулась так, что она слезла и блондинка увидела Реджину. И только, увидев любимую и прочувствовав еще несколько глубоких с подключением третьего пальца проникновений, Эмму накрывает волна, лавина, ураган оргазма, которые моментально изрекается громким рыком-стоном из уст блондинки и мгновенной дрожью во всем теле.

Реджина не заканчивает даже тогда, когда Эмма с истошным криком кончает, а ее пальцы чувствуют прилив влаги. Выдернув их, Миллс садится на колени и, закинув ноги Свон к себе на плечи, поднимается. Она поднимает Эмму так, что она выгибается, а вес приходится на шею блондинки и руки Миллс поддерживают под бедра. Брюнетка вновь начинает целовать промежность, касаясь языком набухшего бугорка.

Эмму пробивает дрожь такой силы, что она чувствует, как ее трясет. Она сильнее держится за каретку кровати и пытается отстраниться, но в тоже время и сильнее притягивается к лицу брюнетки.

Секс в жизни Эммы играет одну из первостепенных ролей. У нее было много женщин, но похвастаться такими умениями, такими приемами для удовольствия они не могли. Эмма чувствовала такое лишь единожды. Всего с одним человеком. И именно из-за него Свон все же открылась Реджине и не просто открылась, а позволяет делать с ней все, что захочет ее любимая.

Эмма выгибается еще сильнее, ерзает, стонет под этими умелыми ласками. А когда язычок проникает в лоно, она не выдерживает. Вторая волна оргазма наносит удар такой силы, что разум начинает туманиться, а руки с силой сжимать каретку, до побелевших костяшек.