- Да ты когда-нибудь можешь расслабиться?! - Эмма вновь засмеялась, смотря на Миллс, - какая же ты всё-таки фи… фа!

- Мне интересно, что в твоем понимании означает расслабиться? - Реджина закатила глаза и выдохнула.

- В моем понимании тебе не понравится, - Эмма пошла в сторону навеса.

- У тебя, кроме секса, есть что-нибудь ещё на уме, это не считая пива и пожрать? - Миллс начала злиться.

- Есть, рисовать люблю, - Эмма дошла до навеса и взяла свою майку. Она сняла топ и стала переодеваться в сухое.

- Много же у тебя мыслей и желаний, - Реджина залезла под навес.

- Ну как есть, - Свон переоделась в сухое и оставила бельё сохнуть на бревне, - двигайся, я тоже спать хочу, - блондинка полезла под навес. Она обустроила двойное койко-место из листьев и настила и надеялась, что её туда пустят.

- Только с условиями, ты не будешь ко мне прижиматься и тем более трогать руками, - немного отодвигаясь, сказала в приказном тоне Миллс.

- Под утро будет холодно, так что ты сама ко мне прижмёшься, - укрываясь толстовкой, сказала Свон и повернулась на бок, спиной к Миллс.

- Не дождешься, - также ложась на бок и отворачиваясь от Эммы, буркнула Реджина.

- Посмотрим, - ухмыльнулась Эмма и, наконец, закрыла глаза. Свон не понадобилось много времени, она заснула чуть ли не моментально, когда коснулась головой листьев, которые играли роль подушки.

Реджина же заснула через какое-то время. Она всё ещё думала о том, как долго им придется спать на листьях на необитаемом острове.

========== Глава 7 ==========

Под утро Реджина действительно замерзла. Платье было немного влажным и совершенно не согревало. Она свернулась калачиком и только спиной прислонилась к Эмме. Свон проснулась первой. Она почувствовала, как Реджина прижимается к ней, и от этого улыбнулась. Блондинка не стала будить Реджину, а просто накрыла толстовкой, видя, как девушка вся дрожит от утренней прохлады, и вылезла из-под навеса, потягиваясь. Солнышко только восходило, и Свон, переодевшись обратно в топ и боксеры, пошла к океану. Но только подходя к воде, Эмма заметила чаек, которые летали над скалой вдалеке от места, где они разбили лагерь. Свон тут же направилась туда, предполагая, что там можно найти лакомство в виде яиц чаек.

Когда Миллс проснулась, она была практически вся укутана в толстовку Эммы. Она сама не поняла, как так свернулась клубочком, практически как кошка. Надев на себя толстовку, она выбралась из-под навеса и потянулась, оглядываясь по сторонам. Свон нигде не было, но Реджина решила, что та или гуляет или исследует местность. Миллс решила, что уже с утра нужно начинать заботиться о себе, а не полностью доверяться блондинке. Найдя длинную палку и оторвав полоску своего платья, она собиралась соорудить оружие для ловли рыбы или крабов. Усевшись на бревно, она пыталась запихнуть свои ножнички в расщеп палки, но в какой-то момент палка выскользнула и сильно прошлась по ладони Миллс.

- Ай! Чёрт! Тварь, ай … - ей было больно, и она всё кинула на песок и держалась за руку.

- Ты чего орешь?! - Эмма вернулась как раз к тому моменту, когда Миллс начала кричать, в руках она несла свою утреннюю добычу.

- Ничего, - брюнетка отвернулась, пытаясь сдержать слезы. Из глубокой царапины на руке уже выступала кровь, а руку начало щипать.

- А я завтрак принесла, - Свон скинула на песок добытые яйца, - осталось только придумать, как их сварить или пожарить.

- Хорошо, - Реджина отошла от Эммы ещё на какое-то расстояние и села на песок, прикладывая к руке кусок ткани.

- Так ты скажешь, что с тобой? - спросила блондинка, видя, что Миллс специально отворачивается и односложно отвечает.

- Всё хорошо, - бурчала брюнетка.

- Я поняла, - Эмма обошла Миллс и присела перед ней на корточки, - дай посмотрю, - она дёрнула руку на себя, понимая, что там рана.

- Ай, больно, - Миллс вскрикнула, и слезы сами собой покатились из глаз, - не трогай.

- Нужно промыть, - Свон встала и отошла к бутылочке с водой, из которой утром отпила всего глоток, оставляя жидкость Реджине, но та оказалась не тронутой и как раз к месту. Блондинка вновь взяла руку, не слушая пререкания Миллс, и полила на рану водой.

- Больно, - Реджина тянула руку на себя и хныкала, как маленький ребенок. Она отвернулась, так как не любила смотреть на кровь.

- Нечего было рану себе делать, - усмехнулась Свон. Она взяла бутылку виски и чуть брызнула на рану, - перевожу такой продукт, эх… - причитала Эмма, уже завязывая руку своей майкой, чтобы остановить кровотечение, предварительно также смочив её в спирте.

- Мне щиплет, - Реджина пыталась не плакать, но трясущиеся губы всё равно выдавали её, - это всё из-за тебя.

- Да, да, вини во всём меня. Это же я тебя поранила и перевела целую рюмку виски, - Свон видела, как Реджине тяжело, как слезы непроизвольно капают из глаз, а губы трясутся, но блондинка не обращала на это внимания. Она не любила, когда девушки плакали, и старалась не смотреть на это.

- Я делала оружие, чтобы не зависеть от тебя, - крикнула Миллс, - я не хочу просить у тебя еду.

- Так не проси! - тоже прикрикнула Эмма и, закончив с рукой Реджины, встала на ноги, делая глоток виски. Но после, закрутив крышку, вернула напиток на прежнее место.

- Вот и не собираюсь, - Миллс встала и взяла с песка злосчастную палку и ножнички, и пошла в сторону камней.

- Чёрт! - ругнулась блондинка, - да и хрен с тобой. Делай, что хочешь! - крикнула Свон вслед Миллс, а сама пошла искать плоский камень, чтобы приготовить яичницу на костре.

Миллс не собиралась отвечать на слова Эммы. Она ушла за скалы и там разревелась. Она хотела домой, к друзьям, на работу, в безопасность. Она за день успела устать и соскучиться по своей привычной жизни. Только через некоторое время она пришла в себя и размотала повязку на руке, которую ей сделала Эммы. Рана была не так глубока, как ей показалось вначале. Завязав обратно, она приступила к сбору оружия.

Свон была дико зла на Реджину. Она ничего с неё не требовала: просьба про массаж была шуткой; про то, что ужин только для блондинки, тоже было шуточным, и Эмма, конечно же, не оставила бы Миллс голодной. Но когда тебе впрямую говорят, что ты не нужен, что и без тебя справятся, что просто попросить еду - это низко, вот этого Свон не понимала и злилась. В своих злых поисках блондинка нашла камень - широкий, плоский, с достаточно большой площадью. На нём отлично получится та яичница, которую блондинка намеревалась приготовить на завтрак. Она уже не собиралась уговаривать Реджину, покушать с ней, как делала это вчера с той птицей. Поэтому, разведя костер и сбегав за водой на тот ручеек, про который говорила брюнетка, и который был очень близко от лагеря, Эмма вернулась с бутылочкой воды и принялась жарить яйца. Она слышала, что яйца чайки вполне съедобны, хоть и будут отдавать рыбой, которой птицы питаются. Но на голодный желудок съешь всё, что съедается. Уже через некоторое время по пляжу разнесся великолепный запах свежепожаренной яичницы. Она была немного желтее обычной яичницы из куриных яиц, но это не имело значения. Свон с помощью джинс сняла камень с костра и принялась за завтрак, даже не думая больше звать Миллс.

Всё же соорудив что-то в виде оружия, Миллс пыталась поймать сначала рыбу, но это было совершенно нереально. Второй попыткой были крабы, но они постоянно сбегали от неё. Бегая по этим рифам, она была вся испачканная в каком-то непонятном веществе оранжевого цвета и поцарапана острыми краями кораллов. Брюнетка понимала, что такими темпами она умрёт с голоду, и никакая гордость уже не поможет. Её бесило то, что она зависит именно от Эммы, ведь перед ней-то она и должна быть неприступной и сильной.

Уже возвращаясь в лагерь, она увидела, как чайка поймала краба, но тот держит оборону и не дает ей взлететь. Взяв камень, она кинула его в птицу, чтобы отогнать, но, по счастливому стечению обстоятельств, попала в неё и подбила крыло. Птица безуспешно пыталась взлететь, и самое время было её ловить, но здесь же недалеко лежал большой краб, которого тоже нужно было поймать. Миллс воткнула своё оружие в краба и побежала за птицей, которая явно намеревалась сбежать, а потом, придя в себя, улететь. Реджина не хотела упустить ни краба, ни чайку.