Тем временем Олаф, чтобы не захлебнуться, задержал дыхание и, мощно загребая руками, торопливо поднимался к поверхности. Предоставленная сама себе Лера приготовилась к новому нападению, но, как выяснилось, целью животного была не она, а быстро всплывающий Олаф.

– Я сейчас!

Желая прикрыть подругу, находившуюся к киту спиной, Лера оттолкнулась от земли, скачком двинувшись наперерез несущемуся животному. Выставив руку с ножом, она стала присматриваться, куда бы получше ударить. Расклад был явно не в пользу девушки, но инстинкт охотника, подстегнутый адреналином, заставлял Леру решительно действовать. Кровь закипела, обдавая все тело жаром и вытесняя подступающий снаружи костюма холод. Уроки Батона не пропадали даром. Но хватит ли у нее сил, чтобы пробить шкуру чудовища?

Разинув ужасную пасть, усеянную рядами острых зубов, зверь стремительно пронесся над головой девушки, и Лера со всей силы воткнула зазубренное лезвие в лоснящийся белый торс, в том месте, где, по ее предположениям, находилась подбрюшина. Вспоров толстую кожу и слой жира наискось, нож застрял в жесткой плоти, и Леру с силой дернуло в сторону. Раненый кит издал пронзительный рык.

Струящаяся из новой раны кровь заливала обзорное стекло Лериного шлема, полностью дезориентируя девушку. А если и ее шланг оторвется?! Дыхание перехватило… В этот момент из кислородного отверстия в шлеме ей в лицо несколько раз брызнула соленая вода – поплавок из легких гринд слегка погрузился под воду. Лера конвульсивно закашлялась, нёбо обожгла едкая горечь. Только бы не захлебнуться… Вцепившись крепче в рукоятку ножа, девушка постаралась подавить нахлынувший приступ паники.

Проплыв таким образом несколько метров и не в силах выдернуть застрявший в боку чудовища нож, Лера разжала руку, выпуская оружие.

Зависнув в подводном пространстве – поплавок вновь зафиксировался на поверхности, – она стала лихорадочно работать конечностями, чтобы скорее разогнать окутавшие ее клубы крови и разглядеть монстра, который наверняка снова готовился напасть. Но теперь она была безоружна! Перестав двигаться, Лера съежилась, ожидая удара больших челюстей.

Но нет. Подранок, еле видимый в тумане медленно рассеивающейся крови, больше не предпринимал попыток атаки и вскоре скрылся на глубине.

Лера огляделась. Зверь оттащил ее всего на несколько метров в сторону от места охоты на ежей, ближе к затонувшему траулеру. Хорошо, кислородный трос выдержал и не порвался. Бешено колотящееся сердце мало-помалу успокаивалось.

Жалко было драгоценного ножа.

Впрочем, черт с ним, подумала Лера. В конце концов, эта схватка с подводным хищником могла закончиться куда более плачевно не только для нее, но и для остальных рыбаков.

Лера повернула голову и посмотрела наверх. Олаф успешно всплыл, и его покачивающаяся на волнах фигура была отчетливо видна метрах в трех над головой. Подплывшая к девушке Милен засунула нож в ножны и сделала Лере знак двигаться к поверхности.

Остальные рыбаки, рассеявшиеся при нападении кита, подобрали наполненные ежами и моллюсками сетки и гуськом направились в обратный путь. Взяв свой улов, Лера последовала вместе с остальными. Подводная рыбалка была окончена.

На берегу их уже дожидались женщины с плетеными корзинами, чтобы переложить в них принесенную охотниками добычу.

– Это белуха, – сказала Милен, когда все выбрались на берег и, дойдя до сарая, сняли шлемы, повесив на козлы легкие гринд. – Разновидность кита. Ее так называют из-за цвета кожи. Вообще-то они в основном достаточно безобидны, но этот был, видимо, слишком голодный. Самец, взрослый. Странно, они не часто подплывают так близко к берегу. Особенно в этом сезоне. Хорошо, что никто не пострадал.

– Она испортила аппарат и чуть не погубила Олафа, – сматывая свой шланг, нахмурилась Лера. Воздух на поверхности по сравнению с пропущенным через трубку казался настолько восхитительно чистым, что от него пьяно кружилась голова. – Ты не говорила, что у берега можно натолкнуться на хищников.

– Ничего, – к ним подошел улыбающийся Олаф, зачесывая назад влажные волосы. – Я могу долго обходиться без кислорода и не дышать под водой. Да и глубина была не такая уж и большая. Трубку, в конце концов, можно починить. А вот ты молодец. Не растерялась.

– Простите меня за нож, – виновато произнесла Лера. – Наглоталась воды и не сумела выдернуть.

– Не беда. Хоть теперь одним и меньше. Что-нибудь придется выдумать на замену, – Олаф положил руку на плечо Леры. – Ты первый раз под водой и действовала сообразно ситуации. Спасибо, что прикрыла меня.

– А почему сработал дозиметр? – спросила смущенная Лера у Милен. – Разве эта белуха радиоактивная?

– Рыбы, заплывающие к нам с Гольфстримом из других краев, иногда носят отпечатки фона, пусть и небольшого, – объяснила та. – Может, оно и к лучшему, что этот кит уплыл умирать в другое место. Его мясо все равно в пищу не годится.

– В любом случае сегодня у нас будет пир горой, – Олаф указал на сложенные рядом сетки, доверху наполненные ежами и ракушками. – Ты когда-нибудь пробовала икру морского ежа?

– Нет, – помотала головой Лера, которой не терпелось поскорее снять с себя снова отяжелевший на поверхности мокрый костюм и натянуть привычную тельняшку.

– Она является важной составляющей нашего рациона, – продекламировала Милен. – Взрослые говорят, что икра способна продлевать молодость и повышает работоспособность.

– А по мне так она просто вкусная, – усмехнулся Олаф. – Особенно если ее засолить.

– Обжора, – с лукавым укором покачала головой Милен. – Тебе лишь бы поесть. Ладно, мы первые переодеваться, а то сейчас, похоже, снег пойдет.

Подождав, пока за девушками закроется дверь сарая, Олаф направился к остальным рыбакам – развязывать сетки и перекладывать добытый улов в корзины.

Начавшийся ближе к середине дня снегопад был не сильным и не особо мешал команде «Грозного» и корейцам с выгрузкой техники из отсеков «Черного дракона». Дело уверенно продвигалось вперед, и эта работа помогала морякам легче переносить вынужденное ожидание необходимого отплытия в родные края.

Тем временем Милен повела Леру в баню рядом со своим домом, чтобы смыть впитавшийся в кожу за время подводной охоты китовый жир.

Строение представляло собой большую яму с укрепленными стенами, накрытую стругаными бревнами и заросшим зеленью срубом, в котором имелось небольшое оконце, затянутое овечьим пузырем. Внутри располагался очаг, несколько одинаковых деревянных скамеек для парения и еще пара за отдельной перегородкой – для мытья. Дым выходил прямо через открывавшуюся вовнутрь дверь, а использованная вода отводилась при помощи специального узкого желоба, над которым был настлан пол из полубревен.

Оставив одежду в предбаннике и обернувшись простынями, девушки подождали, пока расположенный в центре парильни и вкусно пахнувший вереском очаг растопился, накалив камни, затем подхватили их длинной прихваткой и побросали в заготовленные кадки и шайки с водой, чтобы получить кипяток.

Мыло здесь тоже было другим, неправильной круглой формы, с пряным запахом непонятных трав. Такой процесс помывки был для Леры в диковинку, а вот маленькая душевая заставила вспомнить о родном Убежище. Напарившись, девушка с удовольствием подставила лицо чуть теплым струйкам воды, лившимся из закрепленной под низким потолком жестяной лейки, приводимой в действие подергиванием деревянного набалдашника, болтающегося на тонкой цепи.

«Как дома», – думала девушка, растираясь полотенцем и чувствуя, как к ней возвращаются силы.

Постирав после мытья белье, остаток дня она провела вместе с Милен на кухне, учась свежевать морских ежей. Их раскалывали специальными ножницами на две половинки и выскабливали из скорлупок оранжевую массу икры, у который был сильнейший ядовито-йодистый привкус.

– Тут все от сноровки зависит, – наставляла подругу Милен. – Смотри и делай, как я.