- Мороженое, - Реджина взяла ложечку и начала вкушать безумно вкусный и любимый десерт.

- А мне? - Свон перевернулась на живот, головой к Реджине.

- Это просто великолепный десерт, - Реджина угостила Эмму.

- О, да, - держа во рту тающее мороженое, протянула Свон, - но я не сомневалась в этом.

Реджина улыбалась, смакуя каждую ложечку десерта.

А Эмма смотрела на нее блаженными глазами и благодарила, когда Реджина делилась с ней таким вкусным мороженым. Но все же за улыбкой блондинки скрывалась настороженность на все действия Миллс, на ее улыбку, смех и просто спокойные слова. Свон не понимала себя, ведь Миллс улыбается, разговаривает, не замыкается в себе, но Эмма все равно чувствует, что с ней не все хорошо, что внутреннее ее состояние совсем иное, нежели она показывает его блондинке.

Дома Реджина чувствовала себе комфортно и спокойно, она точно знала, что ей ничего не грозит. Она спокойно относилась к прикосновениям Эммы, хотя просто от обнаженного вида блондинки Миллс возбуждалась больше. Что было для нее маленькой, но проблемкой.

Когда они доели десерт, Реджина выставила подносы с посудой из комнаты на специальный столик, с которого Хайли всегда их забирала. Девушка кинула страстный взгляд на Эмму и пошла переодеться.

Свон же так и лежала на кровати почти абсолютно голой. Она думала, как ей сейчас поступить. Дать Реджине и себе то, что они обе так любят или же лучше не наседать, а просто лечь и полежать в объятиях друг друга за просмотром какого-нибудь фильма.

Через десять минут Миллс вышла к Свон в шикарном пеньюаре и прозрачных трусиках. Перед этим девушка несколько минут разглядывала себя в зеркале. Царапины и синяки были отчетливо видны только на боках и руках, несколько царапин в области груди. Почему-то эти следы не приносили ни моральной, ни физической боли, а вот воспоминания о том, как она одна шла в свою родную школу, приносили адскую душевную боль. Реджина боялась людей, тех, которых видела впервые, даже с которыми каждый день пересекалась, но они смотрели на нее, она боялась.

- Ну что включим телевизор, чтобы никто не мог нас услышать?!

- Вполне можно, - выходя из задумчивости, ответила Свон, еле заметно кивая, все еще оставаясь в своих мыслях.

Реджина взяла пульт и включила телевизор немного прибавляя громкость. Она выключила свет и подошла к кровати, - я вся в твоей власти.

- Тогда иди ко мне, малышка, - Свон резко подорвалась и притянула на себя девушку, тут же наваливаясь сверху.

Реджина приподняла голову и поцеловала Эмму, поглаживая блондинку по спине. Девушка не чувствовала дискомфорта, хоть и знала, что-то не так.

- Ты готова, ты хочешь этого? - Эмма все же не могла не спросить, такой маленький, но очень важный вопрос. Она целовала девушку в шею, аккуратно, невесомо, держа вес своего тела на руках, не наваливаясь.

- Конечно, а почему ты спросила? - Реджина испугалась того, что Эмма знает все ее страхи.

- Просто родной дом, отец за стенкой, - оправдала свой вопрос Свон, не прекращая мягких поцелуев по шее, спускаясь к груди, аккуратно и нежно сжимая упругую часть тела девушки через ткань пеньюара.

- Свон, прости, что сейчас это упомяну, но я уже занималась сексом дома, - смотря на любимую, сказала Реджина.

- С отцом за стенкой? - Свон в два резких движения освободила Миллс от пеньюара, оголяя девушку, оставляя ее только в трусиках перед серым взором.

- Ну… не совсем, было за стеной с его родителями, - поджала губы Реджина.

- Как интересно, - зарычала Свон, прикусив торчащий сосок.

- Очень, - Миллс засмеялась.

- Только без подробностей, - попросила Свон вовсю лаская тело Реджины. Поцелуи, прикосновения ладоней, массаж груди, Свон делала всё, чтобы раскрепостить и расслабить брюнетку.

- Ну почему же, вот например, моим друзьям был интересен наш секс, - прикусив губу, протянула Реджина.

- Я могу использовать в качестве кляпа не твой любимый шарик с завязочками, а твои же трусики, - Свон провела рукой между ног девушки.

- Это пошло, - протянула Миллс и выгнулась на прикосновения Эммы.

- Тогда не заставляй меня это делать, - рыкнула Свон и пробралась рукой в трусики, начиная ласкать напряженный бугорок, а губы так и не отрывались от бархатной кожи, целуя каждый ее миллиметр.

Почувствовав руку Эммы у себя на интимном месте, Реджина напряглась. Ей почему-то стало некомфортно от этих действий, но она хотела все преодолеть.

- Змееныш…

- Гира, расслабься, - Свон почувствовала напряжение, скованность и что самое главное, и не оставляющее ее без внимания, так это то, что Реджина была не так горяча, как раньше. На стадии предварительных ласк Эмма всегда умела разжечь огонь страсти, но сейчас этого не происходило. А когда Эмма только подлезла под трусики она уже поняла и увидела, как девушка напряглась от одного только касания Свон там. Блондинка вытащила руку из трусиков и стала медленно спускаться губами по шее, грудям, животу, стараясь расслабить девушку, но боясь сделать хуже.

Как раз от поцелуев Реджина начала расслабляться, ей почему-то было приятнее и спокойнее именно от таких ласк. Девушка тяжело задышала.

Эмма зацепила губами резинку трусов и стянула их с Реджины, помогая себе в этом руками. Свон целовала, ласкала, раскрепощала Реджину нежно, невесомо, даря исключительно теплоту и трепет. Эмма расставила ноги девушки в стороны и прикоснулась язычком к ее лону, делая приятное, расслабляя, стараясь завести девушку и ее тяжелое дыхание помогало в этом блондинке.

Реджина начала постанывать от таких желанных прикосновений. Она выгибалась на каждое прикосновение язычка Свон, такие ощущения были незабываемы. Но когда Эмма захотела подключить руки, Миллс предотвратила этот момент, захватывая своими руками ее руки. Она переплела их пальцы, не давая рукам ее касаться.

Эмма поняла все действия и нежелания Реджины, и не стала сопротивляться и настаивать. Она сжимала обеими руками ладони Миллс, а язычком умело орудовала в ее горячем месте, доставляя крайнее удовольствие только оральными ласками. Свон подключила всё свое мастерство, чтобы Реджине было приятно, чтобы она получила то, что хочет и желает.

И девушка получала, ей было безумно хорошо, она стонала, хотя пыталась делать это тише, чтобы все-таки их никто не услышал. Реджина начала достаточно быстро приближаться к оргазму, метаясь по постели.

А Эмма не останавливалась, она с остервенением доставляла удовольствие Реджине. Руки Реджины так и не отпускали ее рук, а Свон не отнимала язычка от клитора, от наконец сочащейся дырочки. Прикусывая, присасывая, делая всё, лишь бы услышать эти приятные слуху стоны, которые перекрикивают телевизор.

Реджина отпустила одну руку Эммы, чтобы своим запястьем закрыть рот себе. Миллс уже изнемогала от таких ласк и когда любимая закусила клитор, девушка содрогнулась и оргазм лавиной накрыл ее с головой.

- Люблю тебя, люблю, люблю, - поцеловав еще несколько раз Реджину там, Свон перелезла к ее голове. Она вытерла рот свободной рукой и только потом поцеловала девушку в висок, ложась на бок и обнимая ее за талию.

- Я тоже тебя люблю, - Миллс повернулась в объятиях Эммы и сама ее обняла, - ты, как всегда прекрасна.

- Мне, как всегда льстит, что тебе понравилось, - улыбалась Свон, обнимая крепче Реджину, гладя ее по спине.

Реджина устроилась поудобнее и закинув ногу на Свон, еще крепче прижалась к женщине, - ты всегда великолепна и я тебя люблю, - Миллс закрыла глаза.

- Засыпай, Гира. Сегодня был тяжелый день, - Свон еще раз чмокнула девушку.

- Еще рано, - бубнила сквозь сон Реджина, она и правда очень устала играть роль.

- Спи, зато завтра выспишься, - протянула Эмма сама, зевая, - и я спать, для меня тоже был сложный день.

- Но я хотела… - Реджина продолжала бубнить, хотя чувствовалось, что она погружается в сон, - посмотреть… фильм…

Эмма усмехнулась, но не стала ничего говорить. Она подождала пока Реджина крепче заснет, а после выключила телевизор и накрыла их одеялом. Свон закрыла глаза и постаралась не думать о произошедшем, решив, что утро вечера мудренее.