— Он что-то сделал с Роном.

Девушка устало вздохнула и посмотрела на Рона. Тот оставался беспомощным. Позволить Гарри разбираться в этой ситуации? Да уж. Тогда ей придется помимо одного оглушенного (или что там с ним сделал Малфой) ехать еще в компании двух трупов. Девушка потянула Гарри за рукав прочь от кареты.

— Слушай, давай ты постоишь пару минут здесь, а я сама разберусь с Малфоем.

Она еще не успела договорить, как Гарри взвился на месте:

— С Малфоем? Ты?

— Ты сомневаешься в моих способностях? — коварно улыбнулась Гермиона.

По-видимому, Гарри Поттер вспомнил худенькую девчушку-третьекурсницу, которая так лихо залепила ненавистному слизеринцу пощечину, что даже они с Роном позавидовали такому поступку. Но оставить ее с Малфоем? Гарри в сомнении посмотрел в глаза девушке.

— Тебе нельзя пользоваться палочкой вне школы, — напомнила она.

— Никому нельзя, — пробурчал Гарри, — однако же Малфой пользуется, и ничего. Что-то эта сова не больно похожа на министерскую.

— Гарри, он не пользовался палочкой.

— Что? — опешил юноша. — Но как?

— Вот узнаю и расскажу.

Гермиона быстрым шагом направилась к карете. Там все было без изменений с той лишь разницей, что Драко Малфой теперь равнодушно наблюдал за мучениями Рона.

Девушка набрала в грудь воздуха и спокойно проговорила:

— Малфой, ты совсем не хочешь попасть в школу?

— С каких пор тебя интересуют мои желания?

Гермиона вздохнула, справедливо предположив, что нормального разговора не получится.

— Сними это немедленно, или я…

— Что? — Драко Малфой лениво приподнял бровь.

Гермиона не знала, чем она может его напугать. Девушка в отчаянии взглянула на Рона, подумав, что терпения Гарри надолго не хватит. И тут, к ее изумлению, Малфой щелкнул пальцами, и Рон покачнулся, словно сила, которая прижимала его к сидению, разом пропала. Вместе с этим к нему вернулся голос. Гермионе тут же пришлось покраснеть. Она знала, что Рон многому научился у близнецов, но так красноречиво он еще не выражался.

— Рон! — повысила голос Гермиона.

Гарри успел вернуться, а словарный запас Рона и не думал иссякать. Только теперь к нему прибавилась еще возможность двигаться, и староста Гриффиндора кинулся на Малфоя. К удивлению Гермионы, Гарри схватил друга и толкнул обратно на сиденье, яростно рявкнув:

— Сядь! Иначе мы так никогда не доедем. Еще пару часов в обществе Малфоя — и нам всем обеспечена клиника Святого Мунго.

Звенящий от ярости голос Гарри Поттера отразился от стен кареты. Рон несколько раз хлопнул глазами, но промолчал, зато голос подал Драко Малфой:

— По вам всем и так плачет клиника Святого Мунго.

Гарри резко развернулся и встретился со спокойным взглядом слизеринца:

— Какого черта ты это сделал?

— Поттер, я не знаю, как ты общаешься с Уизли, на меня же его гневное сопение наводит тоску. Я его просто ненадолго выключил. Вот уж не знал, что он никогда не играл в «Немую статую». Любой ребенок знает, как накладывается и снимается это заклинание. Для него даже волшебной палочки не надо. Даже не думал, что Уизли такой тупой.

Рон снова дернулся, но Гарри, как и минуту назад, положил ему ладонь на грудь и толкнул друга обратно на сиденье. Рон перевел яростный взгляд с Малфоя на Гарри и снова промолчал. Гермиона, признаться, и сама не поняла мотива такого странного поведения Гарри Поттера. Гарри же повернулся к девушке:

— Садись.

Юноша пропустил Гермиону на ее место и занял свое. Карета двинулась. Рон бросал яростные взгляды в направлении Малфоя, Гарри молча смотрел в окно. Гермиона тоже смотрела в окно? Нет. Она изучала отражение Драко Малфоя в оконном стекле. Почему он снял заклятие? Почему не спорил, не говорил гадости? Гермиона в очередной раз поняла, что ей никогда не постичь того, что творится в его душе.

Спокойствие длилось недолго. Рон лениво поинтересовался со своего места:

— Кстати, Малфой, твоего папочку еще не поймали?

Гермиона увидела в отражении, как застыло лицо Малфоя. Он медленно повернулся к Рону.

— Знаешь, Уизли, я почему-то думал, что твоего отца чуть выше ценят в Министерстве. А до него, оказывается, не доходят даже такие новости.

Рон побагровел. А Малфой на этом не остановился.

— Хотя я должен был догадаться… Кто же станет всерьез относится к кому-то, кто носит фамилию Уизли?

Тихий голос, в котором звучало столько яда, заставил Гермиону поморщиться. Как можно так бить по живому? Даже если тебя обидели, даже если… Рон не успел отреагировать. За него это сделал Гарри.

— Семья Рона стоит сотни таких пародий на семью, как твоя.

Лицо Малфоя пошло розовыми пятнами, но голос прозвучал на удивление спокойно:

— Поттер, о семье может рассуждать тот, у кого она есть. Так что твое заявление, по меньшей мере, смешно.

Ну, вот и все. Это была та тонкая грань, переступив которую, уже никто не мог контролировать свои чувства и эмоции. Как и следовало ожидать, случилось то, чего Гермиона так боялась. Гарри не выдержал. С яростным воплем он бросился на Малфоя. Дальше начался кошмар. Клубок из двух звериных тел. Это уже не походило на безобидную игру. Единственное, что успела Гермиона, это схватить рукав Рона, который попытался помочь Гарри. А Гарри, похоже, и сам справлялся. Хотя в этой свалке было сложно оценить, кто одерживает верх в этом безумии.

— Рон! — взмолилась Гермиона. — Сделай что-нибудь! Пожалуйста! Я прошу!

Она впадала в отчаяние. Ведь было ясно, что пытаться сейчас их разнять мог только самоубийца. Рон не отреагировал на просьбу. Он и сам был не прочь принять участие в потасовке, да Гермиона не пускала. В карете прозвенел колокол, который возвестил о въезде на территорию Хогвартса.

Не прошло и пары секунд, как Гермиона Грейнджер выхватила палочку и заклинанием заставила врагов разлететься в разные стороны. Быстрый взгляд на Гарри вызвал вздох. Разбитый нос и краснеющая на глазах скула. Гермиона направила на него палочку и начала заклинаниями убирать последствия инцидента. Гарри никак не реагировал. Он был, с одной стороны, опьянен дракой, с другой, — пытался прийти в себя после действия заклинания. Его глаза были прикрыты, а грудь резко вздымалась и опадала. Гермиона внимательно присмотрелась к нему, потом бросила обеспокоенный взгляд на Рона. Тот показал в ответ большой палец. Гермиона неуверенно кивнула и перевела взгляд на человека, сидящего напротив. Губа Драко Малфоя была разбита в нескольких местах. Сейчас он удивительно напоминал себя двухдневной давности. Именно таким он был после встречи с отцом. Но отец был злом, в понимании Гермионы. Этот же след оставил ее друг, человек, которого она привыкла считать светлым и добрым. Да, Малфой сам начал эту заваруху. Но… Гермиона, конечно, не могла найти слов, чтобы его оправдать, но и не могла с уверенностью его осудить. Или нет… Она запуталась. Было ясно одно: она не может сейчас спокойно смотреть на него. Ей было жаль этого человека. Хотелось помочь. Гермиона подняла палочку и неуверенно направила ее на Малфоя, который, кое-как вытерев кровь с лица белоснежным платком, сейчас отвернулся к окну. Он тоже тяжело дышал и так же с трудом опускался с небес на землю. Но вот жест Гермионы заметил и резко повернулся в ее сторону.

— Грейнджер, избавь меня от своей заботы. Я — не Поттер. Мне не нужна твоя жалость.

Гарри снова дернулся, но Рон в этот раз повел себя благоразумно и не дал другу сдвинуться с места, проговорив в сторону девушки:

— Гермиона, я тебя умоляю. Он этого не стоит.

Гарри молча посмотрел на девушку, но его взгляд был красноречивей любых слов.

Однако остановилась она не поэтому. Больно хлестнули слова Драко Малфоя. «Ему не нужна помощь. Чтоб этот Дамблдор три раза икнул», — зло подумала девушка. Она решительно убрала палочку, вызвав вздох облегчения друзей и злую усмешку Малфоя. Он вновь поднял руку утереть кровь, рукав мантии задрался, и девушка с ужасом увидела, что весь толстый слой бинта пропитался алой кровью. Девушка застыла. Ей тут же вспомнилось собрание старост в коридоре «Хогвартс-экспресса». Драко Малфой взмахнул правой рукой, отвечая на вопрос Пэнси Паркинсон. Под сползшим рукавом оказался толстый слой бинта. А эта рука — левая. Девушка почувствовала, что ее замутило. А сидящий рядом Гарри даже не догадывался, что это цена его спасения, которую заплатил той странной ночью его лютый враг. Изувеченные руки…