Нян отпрянула от них, словно от огня: о локтевиках в последние дни ходило много очень страшных и неприятных слухов. Некоторые работницы прачечной ходили на собрания. Локтевики проводили их на закате, когда воплощение Вегешота милостиво одаряет мир с небес последними лучами, и работницы шепотом рассказывали удивительные вещи. Локтевики проповедовали, что грядут последние дни, что паладары препятствуют Вегешоту явить себя во всей своей мощи, пусть даже она испепелит всю Паллу. Они требовали изгнать паладаров, уничтожить всех жрецов Миндаллы и взамен сделать культ Вегешота главным и единственным на всем Могерате. Волюты и кольчоны, как они утверждали, являются слугами Вегешота, посылаемыми для наставления людей на путь истинный, и противостоять им грешно. А еще про них рассказывали, что они умеют посылать руками молнии и убивать неверных.

Нян сама умела посылать руками молнии, так что мистической силы локтевиков особо не боялась. Но два таких взрослых дядьки с безумными глазами могли избить ее похлеще мальчишек. Или даже убить. Мало ли что им в голову взбредет...

- Избранная! - возвестил старший локтевик, тыкая в Нян немытым пальцем. От него ощутимо несло застарелым потом и непонятной вонью: похоже, в отличие от нормальных людей, мыться он не любил. - Приветствуем тебя, избранная дочь человеческая! Радуйся, ибо Вегешот отметил тебя своей милостью, омм маа хаанан! Отныне ты среди своих, и ты понесешь славу Его людям! Идем с нами, избранная, и ты уже сегодня вкусишь с нами святых даров Его!

- С нами, избранная! - эхом откликнулся молодой. - Идем с нами!

Он протянул руку, чтобы ухватить девочку за плечо, но та увернулась.

- Я не хочу! - Нян начала пятиться назад. Рикона почему-то застыла на месте как статуя, абсолютно неподвижная, словно мертвая. - Не трогайте меня! Я... я тете пожалуюсь! Я полицию позову!

- Чего ты боишься, избранная? - удивился старик. - Нам рассказали о твоем даре свыше. Ты должна занять подобающее место среди нас. Тебе найдут хорошего достойного мужа, и тебя больше никто и никогда пальцем не тронет. Идем!

Он тоже попытался поймать Нян, но девочка снова увернулась. Убежать? Но они старше и сильнее, они догонят и утащат с собой. Попытаться проскочить мимо них, вбежать в дом и позвать на помощь? Но дяди сегодня нет, там одна тетка с прачками, и они не отобьются от двоих мужчин. А если они сами умеют кидать молнии?

Пока она соображала, Рикона ожила. Она шагнула вперед и оказалась между Нян и локтевиками.

- Довожу до вашего сведения, что Нян Су находится под защитой паладаров, - сказала она странным звонким голосом, похожим и не похожим на прежний одновременно. - Паладары не вмешиваются в религиозные диспуты среди конфессий, но не позволят вам силой забрать ребенка. Прошу оставить ее в покое во избежание конфликта.

- Паладары? - старший ощерился. - Паладары не имеют силы за пределами своего мерзкого Хёнкона! Ты паладар? А, я вижу - лишь бесстыжие паладарские женщины могут ходить по улице полуголыми. Изыди, нечисть! Скройся с глаз наших! Беги и забейся в свою вонючую нору, иначе наш праведный гнев истребит тебя на месте!

"Вонючую нору", кто бы говорил! Дуновение ветра снова донесло до Нян запах, и она сморщила нос. Идти куда-то с такими? Нет уж, спасибо. Младший локтевик поднял руки, и их окутала густая сеть синих молний. Между его ладонями начал набухать зловещий красный комок.

- Сгусток энергоплазмы слишком медленен, - все тем же странным тоном ответила Рикона. - Вы не знаете, по каким законам он движется, и не сумеете попасть им в моего дрона. Но вы можете случайно задеть девочку. Предупреждаю, что если вы меня вынудите, ради защиты ребенка я могу вас убить. Снова предлагаю разойтись мирно.

- Мы не договариваемся с пакостными дхайнами! - прошипел молодой. - Я позволю тебе сбежать, чтобы и в самом деле не повредить девочке. Но предупреждаю, что когда досчитаю до пяти, отправлю тебя в Коодо, из которого ты и выбралась. Раз! Два!..

Резкий свист разорвал тишину переулка. Нян, вздрогнув, повернула голову. На крыльце их дома стояли трое мужчин: все в безукоризненных черных кайтарских деловых костюмах и ослепительно-белых рубашках, и все носили зеркальные темные очки. Анъями! В ухе переднего мужчины блеснули четыре металлические блика. Оябун! Настоящий оябун, предводитель большого клана! Тетка Нян униженно сгибалась в поклоне рядом с ними.

Мужчина с четырьмя металлическими кольцами-клипсами неторопливо сошел с крыльца и приблизился вальяжной походкой под настороженными взглядами локтевиков (багровый сгусток по-прежнему тлел между ладонями младшего). Оказавшись в нескольких шагах, оябун остановился, медленно снял очки и зацепил их дужкой за нагрудный карман пиджака.

- Здравствуй, Рика-тара, - вежливо сказал он. - Я вижу, у тебя сложности с аборигенами?

- Мэй Лю Сянь-атара, - откликнулась Рикона. - Здесь координатор. Я временно перехватил контроль за дроном. Рикона слышит тебя, но не может ответить. Она передает "здравствуй, Мэй-тара". От себя хотел бы поинтересоваться, что привело тебя сюда?

- Камилл сообщил об инциденте с кобуном "Скальпеля", нарушившим правила, - усмехнулся оябун. - А поскольку я отвечаю за... защиту Арены, решил сам сходить и познакомиться с выдающимся ребенком. Как же я мог пропустить единственную выявленную девочку-эйлахо во всей столице? Но меня можно обсудить позже, сейчас нужно избавиться от насекомых.

Он обратил взгляд на локтевиков, и на его губах появилась надменно-презрительная ухмылка.

- Вы двое, - сказал он. - Я Мэй Лю Сянь, оябун клана "Кобра". Пошли вон, пока живы.

- Анъями не указывает служителям Вегешота! - проскрежетал старик. - Такие, как ты - пыль перед его ослепительным ликом! Ты зря выбрался наружу под его пристальным взглядом, Тьма должна жить во тьме. Убей его! - он бросил взгляд на своего спутника.

Молодой локтевик ощерился, и комок пламени в его ладонях зловеще вспыхнул. Нян невольно сжалась. Но оябун уже как-то странно раскинул руки со скрюченными пальцами в стороны, и локтевик задушенно взвизгнул, запрокидывая голову. Шаровая молния вырвалась из его рук и зигзагом устремилась вдоль улицы. Врезавшись в дорожную пыль, она взорвалась ослепительной вспышкой. Нян зажмурилась, а когда рискнула открыть глаза, локтевик корчился на земле. Мэй стоял, склонившись над ним, и лежащий мужчина быстро окутывался облаком серого тумана, казалось, сочившегося сквозь поры его тела. Его хрип перешел в писк и заглох. Тело дернулось еще раз и затихло, а серый туман начал закручиваться спиралью и подниматься вверх. Через несколько секунд в воздухе висела волюта - раза в три крупнее, чем недавно призвала Нян. Чудище медленно развернулось, что-то невнятно пробубнило, а потом вдруг рассеялось и пропало, словно и не существовало.

- Ну что, шо, не одни локтевики умеют фокусы показывать? - оябун, тяжело дыша, опустил руки и повернулся к старику, переводившему взгляд с него на лежащее на земле тело и обратно. - А теперь скажи мне, почему я не должен прикончить вот так же и тебя?

Вместо ответа старик выдернул откуда-то из-под халата нож и бросился на оябуна. Он двигался удивительно быстро и ловко, но бандит оказался быстрее. Он блокировал руку локтевика ударом своего предплечья, неуловимо повернулся, дернулся - и с отчетливым хрустом запястье старика вывернулось в неправильную сторону. Нож упал на землю, а оябун ударом кулака раздробил нос врага и с силой пнул его в живот. Локтевик отлетел на несколько шагов, ударился о стену дома и сполз по ней на землю. Его глаза закатились, из носа текла струйка крови. Нян невольно ухватилась за свой собственный недавно разбитый нос.