Молдаванин Шуба… Столяр от природы… За сутки венскую табуретку изготовит!.. Выпить тоже любит! Но только на халяву, сэр!.. Прежде всего деньги от украденного и проданного инструмента-материала потратит на варенье с пряниками и колбасу с французской булкой… Так что, комиссар, следи за ними в оба монокля! А то придётся стенды палкой-ковырялкой изготавливать… А стены коровьими лепёшками обмазывать… Которых здесь по всей округе предостаточно, рядом совхоз «Коммунарка»… Краски, материал, свёрла и диски победитовые, инструмент заграничный, по блату выписанный, как бараны, в горы уйдут и гусями улетят на север! Взамен на мармелад с батоном и рёвно-пьяный овраг у кладбища! Приводящий в животный ужас не только прихожан, дворников и сторожей, но и местных кладбищенских ворон!.. Так что, Борисов! Будешь отвечать головой за этих двух развальяжных зодчих! Усёк?!
Я, промолчав, лишь кивнул головой…
– Младший сержант Дреняев обеспечит доставку бракматериала со стройобъектов… Чего нужно и сколько?! Обсудите совместно!.. Увольнительные в город для поиска шефских фабрик – как только понадобятся… и только по делу! Ну всё! По кроватям! Полночь уже!..
Утром, после разводной поверки роты и отъезда взводами на работы, я увидел четверых основных помощников по претворению «планов партии в жизнь!»: писарей роты – рядового Ильяза Токбулатова, молодого «поэта-трубадура» из Республики Марий Эл, и рядового Геннадия Пурговского, студента-академичника, уроженца Ленинграда (которого вскоре переведут в бухгалтерию части); мастеров-краснодеревщиков – Виктора Шуба, чуть ниже среднего роста, упитанного, с округлыми, чёрно-весёлыми глазами (присущими во множестве неунывающим молдаванам) и карикатурным образом похожего на мультяшного героя Винни-Пуха с его брендовыми фразами-афоризмами: «Подходящая компания – это такая компания, где нас могут чем-нибудь угостить», «Нужно делать так, как нужно. А как не нужно, делать не нужно!», «Никто не может грустить, когда у него есть воздушный шарик!». Гедонист, блин!.. Смысл жизни таких «Винней» – получать больше удовольствия, радости, веселья и поменьше страдать, а лучше – никогда…; Владимира Поденко, выше среднего роста, скуластого, с русо-пепельными волосами, с твёрдым взглядом, совмещающим хитринку-смешинку голубовато-серых глаз. Казахстанский ариец…
– Ну что, будем знакомы. Александр Борисов!.. – с подъёмом в голосе представился я ухарям-плотникам. – Пройдёмте в Ленкомнату… Рассмотрим и разберём набрасываемый план действий…
Рассказывая и объясняя, я постепенно вошёл, сам того не замечая, в фантазийный кураж дизайнерских, вдохновенных мыслей…
– Передняя стена, стена-передовица!.. Стенды обтянуты шёлком цвета Кремль… Объёмные фотопортреты членов Политбюро ЦК КПСС… Под потолком фигурный, больших размеров лозунг: «Ленинизм – наше оружие!» Трибуна должна быть изготовлена из красного дерева… Правая стена – объёмно-фигурные стенды военно-политической тематики, с яркими заголовками-девизами, выполненными также объёмными золотистыми буквами… Нужно много бумажного бархата!.. Плиточный подвесной потолок под травертин… Из него, кстати, очень хорошо выпиливаются лобзиком объёмные буквы… Нужно… – Пауза повисла в воздухе пустой комнаты, и я, глянув на внимание присутствующих, продолжил: – Задняя стена – тематика Победы советского народа в Великой Отечественной войне!.. На панели красного дерева надо изобразить инкрустированный образ Солдата-Победителя!.. Далее придумать опять-таки что-то фундаментально-объёмное по бокам… Внизу панно Солдата-Победителя необходимо придумать мини-экспозицию…
– Фронтовой шалаш!.. – предложил Виктор Шуба.
– Тебе что говорят?! Победная тематика… А он – шалаш… Ленин в Разливе, что ли?! – укоризненно зашипел Токбулатов.
– Ну тогда землянку из берёзовых поленьев!.. – не унимался от новаторства идей молдаванин.
– Чтоб ты дрых в ней, как в берлоге, при отсутствии замполита!.. А я вкалывал за тебя и за того парня!.. – зло процедил Поденыч и сплюнул на пол Ленкомнаты… – Не слушай ты его, Борисов! Румыны – они все как цыгане…
– Сам ты! Обрезанец фридрихштрассейный!..
Если бы я с писарями не вмешался вовремя, началась бы «кабана-волчья» битва…
– Ладно!.. Ладно вам! Да успокойтесь, военные! Вы лучше ищите себе друзей!.. А враг сам вас найдёт!.. – растаскивая драчунов по углам, примирительно наставлял писарь Пурговский. – Ты вот лучше, Витя, расскажи про своих родителей… Как жизнь там у вас в Молдавии… Про Вовкин национальный колорит мы уже наслышаны…
Шуба дружелюбно обмяк. Вместо свирепости на лице расплылась косая глуповатая улыбка. Переминулся с ноги на ногу. Чесанул заскорузлой пятернёй затылок и, застенчиво хмыкнув, поведал:
– А чё рассказывать-то?.. Родители?.. Родители-то бодрствуют… А чё им сдеется-та?! Да они и старше-та меня на четырнадцать лет… Живут как все… – Витёк паузой потупился взором в пол и задумчиво растёр носком сапога опалок валявшейся спички…
– А что это значит, Виктор? Как все… – поинтересовался я.
– Как собаки… – коротко и без стесненья пояснил нам Шуба. И продолжил: – Шоферёжничает папашка-то, по виноградникам… А мамашка дома, по хозяйству… Да за младшими братьями и сёстрами присматривает… Шестеро пока, кроме меня…
Я отвернулся и сделал ложный чих в кулак, чтобы не сорваться в хохму. Пурговский, оборачиваясь ко всем, моргал глазами, немым вопросом распонимая услышанные обстоятельства (как это – старше на четырнадцать лет?)…
Вова стоял спокойно, слушая молдаванина, и по окончании его семейного монолога вежливым ёром, закругляя, вставился:
– Как трогательно… Я на казахстанском фронте и не такое видел!..
Ильяз Токбулатов в это время весь был занят собой и не обращал ни на кого внимания. Стоя вполоборота, сосредоточенно, штопором вихляясь задницей, втягивался в узко ушитые солдатские брюки, которые периодически надувались складками на ягодицах и начинали свисать мешочками при ходьбе…
«Стиляга, блин!..» – прошептал я, быстро окинув взором всех, и поторопил товарищей к выходу:
– Ну что… Пойдёмте на улицу, в курилку… И детально обсудим всё по полочкам…
К вечеру схематичный план с чертежами, пояснительной запиской в двух экземплярах был составлен. Один – в канцелярию командира роты, другой – замполита части…
Георгий Львович (Жора – наречённый погонялом военными части) долго рассматривал план и чертежи, крутя их и так и сяк. При этом, подсмеиваясь и зубоскаля матерным юморком, не то одобрял его, не то охаивал…
– Что-то не так, товарищ старший лейтенант?.. – не выдержав, спросил Леденцов и посмотрел на меня колким, ехидным взглядом:
– Это не очередная «Акула империализма», Борисыч?! И чё, думаешь, они справятся?!
– Кто они-то, товарищ старший лейтенант?..
– Шуба с Поденычем!.. Едрит твою задницу!.. Намеренно, комиссар, «не могу знать» включаешь?! Плацдармы к отступлению заранее подготавливаешь?!
– Так сами же говорили, что молдаванин за сутки венскую табуретку смастерит… А это не сложнее овощного ящика… Мне неудобно, Георгий Львович, вам… как это мягко выразиться…
– Неудобно, солдат, шинель в трусы заправлять!.. Ты мне эту витиеватость во взаимоотношениях со мной из головы выбрось! Себе же на благо!.. Хотел сказать, что я в технических чертежах ни в зуб ногой?! А-а!.. Чего замолчал?! Просто это очень мудрёно для армии, Борисов! В особенности для хмырей стройбата!.. Они же на лбу бюста Ленина напишут нехорошее слово! Отгрызут нос или ухо! На оформленных панно выцарапают: «Ишак-кишлак – ДМБ – Афоня»! В общем, как в уличном сортире!.. Для них, солдатушек, комиссар, весь дизайн сводится к покраске всего в тёмно-зелёный цвет! С приклеенными намертво учебными и агитационными плакатами… Чтобы можно было подкрасить и заменить, наклеить новое… Ладно, иди показывай и утверждай у замполита части! Уже два раза звонил, план твой испрашивал!..
В штабном кабинете замполит части, капитан Галкин Ефим Кузьмич, принял меня с суетной вежливостью, не дослушав и оборвав уставное приветствие:
