Сейчас он равномерно рассеивал энергию лазера, и именно поэтому треть её уходила в землю, порождая магму. Если сфокусировать вектор отражения и направить лазер в небо, но земля должна перестать плавиться.

Нельзя быть лишь стеной, отторгающей свет.

Свет нужно впускать, проводить, и выпускать. Это тот ответ, к которому пришёл Харуюки. Это «принцип зеркала», который Харуюки разработал с помощью Нико, Утай, Черноснежки, Вольфрам Цербера и своей одноклассницы Идзеки Рейны.

«Я буду верить. Во всех. В себя. В Сильвер Кроу».

Харуюки расслабил крепко сжатые кулаки. Давление лазера вмиг стало сильнее, и их вместе с Мажентой оттолкнуло на несколько сантиметров. Но он доверял силе тех рук, что держали его, и продолжал опираться на них. Если подумать, то та боль, что слышалась в голосе Маженты, не могла быть вызвана лишь тем, что её ноги обжигала магма. В этот самый момент она изо всех сил сопротивлялась приказам, исходившим от паразитировавшего на ней ISS комплекта.

Вслед за этим он вытянул вперёд свои пальцы. Кончики средних пальцев ощутили свет, наполнявший проводящие трубки и текущий вдоль тыльной стороны ладони. Затем он начал постепенно сдвигать скрещённые руки, выставляя их не крестом, а поставленным вертикально знаком «=».

Сотни световых потоков, расходившихся во все стороны, начали постепенно сходиться. Сначала потоков осталось около десяти, затем четыре, затем два... и, наконец, все они вновь объединились в один, который бил точно в небо.

Световое копьё Метатрона, достигая рук Харуюки, меняло направление на девяносто градусов и улетало точно в небо. Луч немедленно пробил дыру в облаках, а затем окрасил закат в белый цвет.

Да. Именно так.

В его голове вдруг послышался чей-то голос. Женский, но он принадлежал не Маженте. Он казался юным, но его владелица — не Нико и не Утай. В голосе чувствовался холодный, механический тон, он казался не от мира сего.

А теперь отражай свет обратно.

«Ты что, шутишь?!» — рефлекторно воскликнул Харуюки в своём сознании. — «Даже девяностоградусное отражение суперлазера Метатрона — нереально трудная задача! Я лучше подожду, пока у него не кончится энергия!!»

В ближайшее время она не кончится. Крылья берут энергию из солнечного света. И ещё, это не «суперлазер», а Трисагион.[8] Так и называй.

«Откуда ты знаешь об этом? И вообще... как ты разговариваешь со мной?..»

Сейчас не время задумываться о таких мелочах. Ну же, отражай свет обратно, иначе у вас не останется шансов на выживание.

«Это не так-то просто. Я и так из последних сил держусь!»

Хотя Харуюки и пытался донести свои доводы до таинственного голоса в голове, но если он говорил правду, то Метатрон мог восполнять свою энергию, когда на него светило солнце. Хоть ему и удалось отвести тепло лазера от земли, магма под ногами пока не собиралась остывать, и их с Мажентой здоровье продолжало убывать.

«Похоже, у меня нет выбора!..»

Пусть у Харуюки нет оснований верить таинственному голосу, он ощутил, что должен послушаться, и вновь сфокусировал свою волю в руках.

Он согнул руки в локтях и приставил к лицу, словно в защитной стойке бокса. Харуюки попытался немного выпрямить их. Столб света, уходящий в небо, слегка сменил угол, но в то же время Харуюки ощутил давление такой силы, что его тело заскрипело. На мгновение он подумал, что отражать под ещё большим углом не сможет в принципе, но тут же вспомнил, что только что пообещал себе больше никогда и ни за что не сдаваться.

— Кх!.. — кратко обронил он, выпрямляя руки ещё немного.

Угол отражения лазера перевалил за сто градусов, и аватар начал вибрировать. Скорее всего, поддерживавшая его Мажента чувствовала на себе ещё большее давление, но её руки даже не дрожали.

Харуюки градус за градусом продолжал изменять угол отражения светового столба, который таинственный голос назвал «Трисагионом». Давление, которое он испытывал, стало таким запредельным, что из суставов Кроу начали сыпать похожие на кровь искры. Мажента начала тяжело дышать, а затем их тела стали заваливаться назад.

И в этот самый момент послышался ещё один голос:

— У... уа-а... а-а!

Низкий рык, в котором не слышались даже намёки на слова. Харуюки ощутил, как тело его содрогнулось и замерло, перестав заваливаться. Хотя он и не видел, что происходит, но догадывался, что Авокадо Авойдер поддерживал Маженту своим огромным телом.

Но состоящее из мягкой жировой ткани тело Авойдера очень уязвимо к огню. Земля вокруг них по-прежнему раскалена докрасна, и, стоя на ней, он бы через несколько секунд просто вспыхнул.

— У-у... у-у-у! — застонал от жара Авокадо.

— Отойди, Аво! Я в порядке, помоги остальным беж... — попыталась скомандовать ему Мажента.

— Н... не... т! Я тоже... то... же... б... бё...

Голос его прервался, но Харуюки понял, какие слова он пытался сказать.

«Я тоже бёрст линкер». Вот что Авокадо пытался произнести.

— Аво... — тихо шепнула в ответ Мажента.

Одновременно с её голосом послышались звуки всполохов — загорелась броня Авокадо. У них оставалось около десяти секунд, чтобы довести угол отражения до ста восьмидесяти градусов...

Вдруг раздался всплеск, и с земли начал подниматься белый пар.

Ошарашенно посмотрев на свои ноги, Харуюки увидел, что большая часть раскалённой магмы за мгновение почернела и застыла. Кто-то залил её большим количеством воды. Но уровень Закат засушлив, и воду на нём можно найти только в больших прудах и реках. Откуда взялась эта вода?

С трудом повернув голову, Харуюки увидел краем глаза Акву Карент, потерявшую почти всю жизненно важную броню. Обнажившееся тело аватара предстало прозрачным, словно жидкий кристалл. Выходит, это она затушила землю, используя покрывавшую её тело воду.

Стоявшая слева Акира протянула истончившиеся руки, помогая держать спины Харуюки и Маженты, и сказала:

— Извините, что мы так поздно.

Затем с правой стороны к их спинам протянулись ещё две руки.

— Прости, Кроу. Друзья Маженты отключились, и у нас ушло время, чтобы оттащить их на безопасное расстояние.

Это была Черноснежка. Затем с разных сторон появились и Такуму, и Тиюри, и Фуко, и Утай, и Нико, и Пард. Все они переплели руки, образовав живую стенку.

— Удачи, Кроу! — сказал Такуму.

— Мы рассчитываем тебя! Вали его! — воскликнула Нико.

Харуюки, спину которого поддерживали два врага и восемь союзников... вернее, десять бёрст линкеров, кивнул настолько отчётливо, насколько смог, а затем вновь сфокусировал своё сознание на лазере Метатрона.

Скорее всего, остальные аватары потеряли сознание оттого, что их собственная воля вступила в схватку с приказами ISS комплектов. Другими словами, в глубине души они хотели помочь ему так же, как это сделали Мажента и Авокадо. Они хотели защитить своих товарищей от неожиданной атаки. Как бы глубоко ни проникало заражение ISS комплекта, оно не могло затушить огонь, горевший в глубине души. Ничто не может затушить этот огонь, горящий внутри каждого бёрст линкера.

— У... о-о... — то и дело постанывал Харуюки, продолжая постепенно вытягивать свои руки.

Лазер давил на него с такой силой, что расслабься он хоть на мгновение, и его аватара сокрушило бы, но в сердце Харуюки уже не осталось места сомнению.

Когда угол отражения дошёл до ста двадцати градусов, лазер коснулся вершины Мидтаун Тауэра. Мраморная стена моментально раскалилась, расплавилась и разлетелась. Лазер, словно божественный клинок, постепенно разрубал здание пополам. Обычно на неограниченном поле здания такого размера считались неразрушимыми, но этот ужасающий своей силой луч с лёгкостью пробивал его насквозь.