Багаж оказался уже выгруженным, и не успели они разобрать его, как были приглашены в небольшое турне по поверхности на том же самолетике, что и прибыли. Их сопровождал Эйнур, изящный, немного напряженный молодой монах, который вполне бойко рассказывал про ходу дела о некоторых эпизодах легендарной истории и предполагаемой экологии бегемотауруса.

– Мы полагаем, что на самом деле их тысячи, – признался он, когда они нырнули под гигантский живот в свисающие джунгли кожной растительности. – Есть еще гигантские литинии, те совсем большие, размером с приличный континент. Люди даже не уверены, обладают ли они сознанием. К сожалению, сейчас мы их не увидим, поскольку находимся слишком низко. Они так низко не опускаются. В этом виноваты имеющиеся у них проблемы с плавучестью.

– Но как же это удается Сансемину? – не выдержал Квилан.

– Он модифицирован, – немного замешкавшись и предварительно посмотрев на Висквила, объяснил монашек. Затем их проводник сразу же указал на дюжину странных семян в виде лодок, способных вместить двух взрослых челгрианцев. – Здесь вы сможете увидеть образчики фауны – из них скоро вылупятся разведчики-рапторы.

Квилан, Висквил и Кветтер сидели, опустив головы, в «Душе небес» в некоем сферическом помещении, имевшем несколько метров в диаметре. Их окружали стены двухметровой толщины, сделанные из субстрата, который содержал миллионы ушедших челгрианских душ. Они расположились треугольником, совершенно обнаженные. Стоял вечер дня их прибытия, согласно отсчету времени в «Душе небес». Квилану, однако, казалось, что уже середина ночи. Однако за стенами сиял вечный, хотя и изменчивый день, как сиял он вот уже миллиарды лет.

Висквил и Кветтер разговаривали с богом, а Квилан чувствовал, как по спине его ходит незнакомый холодок. Было ощущение, что голоса раздаются в какой-то пещере неподалеку.

Но наступила и его очередь. Голос был громким, ушами он воспринимался почти как крик.

– КВИЛАН, МЫ – ЧЕЛГРИАНСКИЙ БОГ.

Квилан почувствовал, что ему не надо отвечать вслух, а просто промысливать свои ответы, и он подумал: «Говорить с Вами – высокая честь».

– ЗАЧЕМ ТЫ ЗДЕСЬ?

«Не знаю. Я тренировался. Я думал, что о моей миссии вы знаете больше меня».

– ВЕРНО. ТОГДА ОТВЕТЬ: ИСПОЛНИШЬ?

«Исполню все, что потребуется».

– ЭТО ОЗНАЧАЕТ ТВОЮ СМЕРТЬ.

«Знаю».

– И НЕБЕСА ДЛЯ МНОГИХ.

«Ради этого я и подготовлен».

– НО НЕ ДЛЯ УОРОСИ, КВИЛАН.

«И это знаю».

– ВОПРОСЫ?

«Я могу спросить о чем угодно?»

– ДА.

«Хорошо. Зачем я здесь?»

– ЧТОБЫ ТРЕНИРОВАТЬСЯ.

«Но почему именно в этом месте?»

– БЕЗОПАСНОСТЬ. ПРОФИЛАКТИЧЕСКАЯ МЕРА ОПАСНОСТИ. СОЮЗНИКИ НАСТАИВАЮТ.

«Кто наши союзники?»

– ДРУГИЕ ВОПРОСЫ?

«Что я должен сделать в конце тренировок?»

– УБИТЬ.

«Кого?»

– МНОГИХ. ЕЩЕ ВОПРОСЫ.

«Куда меня пошлют?»

– ДАЛЕКО. ВНЕ ЧЕЛГРИАНСКОЙ СФЕРЫ.

«Включает ли моя миссия композитора Махрая Циллера?»

– ДА.

«Я должен убить и его?»

– ЕСЛИ ТАК, ОТКАЗ?

«Этого я не говорил».

– СОМНЕНИЯ?

«Если так, я хотел бы знать причину».

– ЕСЛИ НЕТ ПРИЧИНЫ, ОТКАЗ?

«Не знаю. Есть некоторые решения, которые нельзя принять без знания их причин. Вы собираетесь открыть мне, зачем нужно убить Махрая Циллера, или нет?»

– ВЕРНО. ВСЕ БУДЕТ ОБЪЯСНЕНО В СВОЕ ВРЕМЯ. ПЕРЕД НАЧАЛОМ МИССИИ. СНАЧАЛА ПОДГОТОВКА И ТРЕНИНГ.

«Как долго я буду здесь?»

– ДРУГИЕ ВОПРОСЫ?

«Что вы имели в виду, говоря слово "опасность"»?

– ПОДГОТОВКА И ТРЕНИНГ. ЕЩЕ ВОПРОСЫ.

«Все, благодарю».

– МЫ ПРОЧТЕМ ТЕБЯ.

«Что под этим подразумевается?»

– ЗАГЛЯНЕМ В ТВОЙ МОЗГ.

«Вы хотите заглянуть в мое сознание?»

– ВЕРНО.

«Сейчас?»

– ДА.

«Хорошо. Надо ли мне что-нибудь для этого делать этого?» Голова у Квилана закружилась, и он с трудом удерживался, чтобы не упасть.

– СДЕЛАНО. ВСЕ В ПОРЯДКЕ?

«Думаю, что да».

– ЧИСТО.

«Вы хотите сказать, что… что я чист?»

– ВЕРНО. ЗАВТРА ПОДГОТОВКА И ТРЕНИНГ.

Висквил и Кветтер улыбались майору Квилану.

Едва Квилан заснул, как проснулся от сна, заставившего его вперить усталые невидящие глаза в густую странную темноту. Он натянул щиток, увидел серо-синюю комнату с неровными стенами, поднялся с тюфяка и подошел к единственному окну, где слабый ветерок умирал, едва возникнув, словно истощенный собственным же усилием. Через щиток была видна грубая рама окна и легкие облака снаружи.

Квилан снял щиток. Тьма показалась гуще, и он стоял, продолжая впитывать ее всем телом, до тех пор, пока не осознал, что увидел высоко над собой какую-то синюю вспышку. Он даже не понял, было ли это светом. Эйнур говорил, что такое случается при прохождении больших масс воздуха через термальные уровни хаотической циркуляции воздуха.

Он увидел еще несколько вспышек, одни слабее, другие сильнее, но все по-прежнему очень далеко. Квилан снова натянул щиток и вытянул руку с выпущенными когтями, почти сведя два пальца вместе. Да, вспышка была именно такого размера.

Еще вспышка. Теперь через щиток он увидел всю систему облаков, их башни и крепости, истекающие паром, но они исчезли в тот же миг, как только он осознал их.

Квилан в который раз снял щиток и прислушался к шуму, производимому этими загадочными вспышками. До него донесся слабый шум, словно где-то далеко завывая ветер, продувающий до костей. Может быть, в нем слышались и отдаленные раскаты грома, но звук был однородный и выделить в нем пик, начало и конец оказалось невозможно.

И тогда Квилан вдруг понял, что здесь нет эха. Нет ни скал, ни плотной земли, от которых оно могло бы отражаться. Бегемотаурус поглощал звуки, словно плавучий лес.

Акустически мертвый лес. Он вспомнил, откуда пришла эта фраза. Уороси писала какую-то работу в университете, связанную с музыкой, и показала ему странную комнату, уставленную пенными пирамидками. «Пространство становится акустически мертвым», – пояснила Уороси, и это оказалось правдой: их голоса умирали, едва сорвавшись с губ, и каждый звук глох без резонанса.

– Ваш Хранитель душ есть нечто большее, чем обычный хранитель, – сказал ему Висквил на следующий день, когда они сидели в приемной «Души небес». – Разумеется, в нем есть все, что положено нормальному устройству такого рода, все записи вашего сознания. Тем не менее он обладает способностью нести в себе и сознание другого существа. Словом, при выполнении миссии вас будет двое. Позднее будет дан более подробный инструктаж, но я хотел бы услышать ваши непосредственные вопросы по этому поводу прямо сейчас.

– Кто будет этим вторым, ваша честь?

– Точно еще не решено. В идеале – и в соответствии с характером миссии – это должно быть лицо из разведки, а именно Шоулан Хайдеш Хайлер, генерал-адмирал, один из тех, чьи души хранились в Военном институте на Аорме. Хотя «Зимняя буря» потеряна, возможно, уничтожена, а оригинальный субстрат находится именно там, мы все-таки, может быть, найдем другую кандидатуру. Это сейчас как раз обсуждается.

– Почему это столь необходимо, ваша честь?

– Расценивайте его просто как второго пилота на борту, майор. У вас будет с кем поговорить, посоветоваться, обсудить кое-что относительно исполнения миссии. Сейчас это не кажется столь уж необходимым, но есть причины, по которым мы все же настаиваем на таком решении.

– Надо полагать, миссия будет долгой?

– Угадали. Она может занять несколько месяцев. Минимальный срок – тридцать дней, но ничего нельзя утверждать точно, поскольку многое зависит и от выбора транспорта. Вы можете быть доставлены по назначению на одном из наших судов, а можете и на гораздо более быстроходном корабле других Вовлеченных, возможно, даже на принадлежащем самой Цивилизации.

– Так миссия должна разворачиваться там?

– Да. Вы посылаетесь на орбиту Цивилизации под названием Мэйсак.