– Проходи. – Годард двинулся вперед, к стеллажам. – Открыть шкафы можно только при помощи специального допуска. А самые ценные документы хранятся в сейфах.

Я тотчас принялась осматриваться по сторонам, пытаясь отыскать упомянутые сейфы. Ибо начинать изучение хотелось сразу с главного и ценного. Однако ничего похожего на них не было.

Словно бы отвечая на мой молчаливый вопрос, Годард подошел к одной из стен. Несколько пассов руками, произнесенное едва слышным голосом заклинание – и на стенах помещения возникли светящиеся прямоугольники. Оборотень потянул за верхний край одного из выдвинувшихся блоков, и тот послушно опустился, открывая несколько ячеек с зеркалами.

– С чего хочешь начать?

– С начала, – воодушевленно ответила я, с жадностью разглядывая мерцающие пластины. – Для чего создавался орден мне примерно понятно. А как проходит сам обряд и как отбирают кандидатов, господин Годард?

– Можно просто Алекс и на «ты», – предложил оборотень и тут же посерьезнел. – Обряд очень сложный, и далеко не все из оборотней в состоянии его пройти. Этим и объясняется небольшая численность нивергатов. Хранительница наделяет нас силой, но взамен требуется полное перерождение и изменение организма. Изменение это, к сожалению, для очень многих оказывается гибельным.

Я вздрогнула.

– Но вы же остаетесь оборотнями? Значит, перерождение не полное?

– Верно. – Он кивнул. – Без сохранения способностей оборотней и, в частности, их способности к восстановлению, мы бы не выжили. Только судьи способны увеличить резерв и принять магию Порядка без угрозы для жизни. Любого неинициированного эта магия просто выжжет на месте, слишком велика концентрация силы. А оборотни могут существовать с ней благодаря быстрой магической и физической регенерации. Наш резерв меньше, чем у людей-магов, но восполняется он гораздо быстрее.

– Но как можно узнать, способен ли оборотень стать нивергатом?

– До прохождения обряда, увы, никак. Конечно, мы стараемся отбирать кандидатов как можно тщательнее, чтобы минимизировать ошибку. Ищем выносливых оборотней с повышенным магическим резервом. Ну и, разумеется, никто не позовет в орден волка, который явно тяготеет к семье и жизни в клане. Затем посвящаем потенциального нивергата в секреты ордена, объясняем, что его ждет и насколько это может быть опасным.

– А если он откажется и всем потом расскажет про орден? – удивилась я, зная, как тщательно оберегают нивергаты свои тайны.

– Не расскажет. При отказе оборотню стирают память, усиливая воздействие магией Порядка, – сурово ответил Годард, а я невольно поежилась. – Впрочем, почти никто не отказывается от такой чести.

– Но это жизнь, обреченная на одиночество. Без семьи, детей…

– Страж – это служение и вечное одиночество, да. Однако оно того стоит, – в голосе Годарда зазвенела уверенность.

Мне на память пришел наш разговор с Андре, в котором я задавала похожие вопросы, а в ответ получила такую же бескомпромиссную убежденность в правильности своего выбора. Видимо, случайных оборотней в рядах нивергатов и впрямь не было. Каждый, кто пришел служить Справедливости, сделал это осознанно.

– А что за маски были на вас во время сражения? – полюбопытствовала я, вспомнив бой в поместье.

– Это особый сплав аландорского металла. Позволяет не терять голову от тумана Хаоса, в который превращаются сгорающие сущности.

– Металл фильтрует воздух? – удивилась я. Даже мне, чистейшему гуманитарию, это казалось странным.

– Повторяю, – Годард улыбнулся, – это особый сплав, и свойства у него отличаются от привычных.

– Но ведь можно выдавать такие маски всем оборотням, и тогда они смогут нести службу у Великого Щита! Почему вы не делитесь этим секретом? Мы чуть не пострадали, когда наш друг надышался этой гадостью. Будь у него маска, ничего бы не случилось! – возмутилась я, вспомнив бедного Сайруса.

– Не спеши обвинять. Сложность изготовления подобной маски сопоставима с созданием багрового зеркала. К тому же в процессе добавляется кровь нивергатов, а у нас, прости, столько ее нет, чтобы создать защиту для всех оборотней.

Я вздохнула.

– Жаль. Оборотни значительно усилили бы охрану Щита.

– Ничего не поделаешь. – Алекс пожал плечами. – Ладно, нет смысла сожалеть о несбыточном, лучше скажи, с чего бы ты хотела начать?

Хм… я задумалась. Хотелось все и сразу, но при таком подходе была вероятность попросту утонуть в информации. Поэтому решила действовать поэтапно и исходя из насущной необходимости. Например, начать с материалов по основанию ордена и роли Видящих в построении Великого Щита. Тем более что тема перекликалась с моей курсовой работой.

Ну а под конец на память пришли слова отца о настоящей семье мамы. Семье, о которой, как оказалось, я совсем ничего не знала.

– Можно мне еще информацию о родословных Видящих? – попросила я.

– Конечно, – с готовностью откликнулся Годард.

Через мгновение я осторожно принимала из его рук тусклые от времени зеркала.

– Если еще что-то понадобится – зови, я буду рядом.

Оборотень покинул архив, предоставив мне возможность познакомиться с членами семьи… пусть и погибшими.

Фамилия Гроудж обнаружилась почти в самом начале летописей. Это был очень древний и сильный род, в котором до истребления числилось много Видящих. Неудивительно, что когда отец ее назвал, и Ян и Андре сразу узнали. В разработке Великого Щита Гроуджи принимали самое деятельное участие, и на представителей этой фамилии хаоситы охотились очень настойчиво, пока, наконец, не истребили всех.

«Ну или почти всех», – грустно подумала я, глядя на зеркала с трехмерными изображениями предков, начиная с основателей рода и заканчивая родителями матери. Бабушка и мама были очень похожи, как и я на них, кстати. Те же черные волосы, серые глаза и черты лица. Да, торновского во мне было мало!

Чем дольше я вглядывалась в знакомые черты, тем острее было чувство потери. Мне хотелось знакомиться с родственниками в жизни, а не изучать их на старых зеркалах.

Настроение окончательно испортилось. Решив, что на сегодня расстройств хватит, я отложила зеркала и вышла в коридор.

Годард сидел неподалеку и лениво рассматривал что-то в визариуме. Правда, едва увидел меня, сразу встал.

– Закончила?

«Н-да, и впрямь глаз с меня не спускает, – мелькнула мысль. – Кружевной передник ему, и будет вылитая нянюшка».

– Да, – подтвердила я.

– В таком случае пойдем ужинать.

Я вяло поморщилась.

– Если честно, не хочется.

– Что значит, не хочется? Надо! – безапелляционным тоном приказал «нянь». – Ты бледная, вымотанная стрессами и истощенная от магических тренировок. И ты не оборотень, а человек, так что восстанавливаешься намного медленнее. Поэтому голодовки исключены – только полноценное питание и хороший отдых!

Ну точно нянюшка! Режим дня, рацион питания – словно бы и не уезжала из дома.

Категоричный вид Годарда не оставлял выбора, так что пришлось подчиниться и капитулировать. Впрочем, предложенное рыбное заливное и салат оказались весьма неплохими, а врученный после этого шоколадный десерт и того лучше. Заботливый взгляд, которым оборотень то и дело меня удостаивал, конечно, поначалу немного нервировал, но в итоге я решила не обращать на него внимания.

После ужина «нянь» сопроводил меня до комнаты. Причем оставил одну, только удостоверившись, что в шкафу и под кроватью не скрываются хаоситы.

Быстро приняв душ, я забралась под одеяло. Конечно, не мешало бы подготовиться к завтрашнему практикуму Андре, но сил на это уже не было.

– Повелитель.

Отстраненную задумчивость Хаоса нарушил тихий, почтительный голос. И хотя хозяин мира за Щитом не любил, когда его размышления прерывали, наказывать пришедшего человека не стал. Во-первых, информация и вправду могла быть срочной – не так и часто человек по своей воле, без зова, рисковал и приходил. Во-вторых, люди были хрупкими созданиями, а тело этого требовалось Хаосу целым и невредимым.