- Ты прав. Это странно, - согласился Макс. – Но, возможно, у Кристалл просто отличные уборщики?

- Или это совсем не та вечеринка, о которой мы думаем, - задумчиво произнес Дилан.

- По крайне мере, дверь не заперта, - заключил Макс, - и я слышу смех внутри.

- Да, это ободряет.

- Иди наверх, а я проверю внизу.

Макс направился внутрь гостиной, а Дилан сделал глубокий вдох, после чего в несколько широких шагов пересек лестницу. Здесь смех слышался уже отчетливее. И среди не совсем трезвых голосов он начал различать знакомые ему интонации. Господи, пусть это будет не та вечеринка, о которой он подумал. Потому что теперь он начинал не на шутку беспокоиться о Саре и молиться, чтобы с ней все было в порядке. Он подошел к двери и потянулся к ручке, но его тут же оттолкнула назад пара маленьких женских рук.

- И что же ты такой нетерпеливый, а? – Какая-то блондинка, по возрасту напоминавшая ему Сару, схватила его за руку и улыбнулась. – Ну, ладно, я пропущу тебя, но при условии, что ты ничего не скажешь Кристалл и Дэну, - она рассмеялась, а затем что-то положила в карман его джинсов. – Это тебе на всякий случай, - прошептала девушка, а затем захихикала уже громче. - Так, правила игры ты знаешь. Главное, стой на месте и не шевелись. Ах да, и не разговаривай. Она сама должна найти тебя. И не забывай, двадцать минут, – её губы тронула игривая улыбка. Дилан и слова в ответ сказать не успел, как она дернула за ручку и толкнула его в ту самую комнату, а затем захлопнула дверь, которая щелкнула буквально в ту же секунду. Какого дьявола она закрыла её на ключ?

Он стоял в полной темноте, все ещё пытаясь понять, что это, черт возьми, было, пока его глаза пытались привыкнуть к полному отсутствию света. О чем вообще говорила эта девчонка? Что имела в виду, когда советовала стоять и не шевелиться, и про какие двадцать минут напоминала? Она явно приняла его за одного из своих, а это значит, что накаченные старшеклассники определенно присутствовали на этой чертовой вечеринке. И даже более того, их запихивали в темные комнаты на двадцать минут для какой-то игры. Дилан сморгнул. Вряд ли эти подростки устроили что-то в духе Пилы, по крайней мере, он очень хотел в это верить.

Он повернулся вокруг себя, надеясь, уловить хотя бы небольшую полоску света, но это было совершенно бесполезно. В комнате стояла самая настоящая ночь. Он мысленно чертыхнулся, когда понял, что потерял ориентацию и забыл, где находится дверь, а затем, когда уже собирался нащупать хоть что-то, услышал:

- Не шевелись, - голос заставил его тут же замереть. – Если честно, то я делаю это впервые, поэтому мне нужно сосредоточиться. – Знакомый тембр заставил Дилана напрячься. Твою ж… – Я знаю, что тебе нельзя говорить, но надеюсь, что ты не Дэн, иначе Кристалл будет просто вне себя от ярости. – Голос немного нервно посмеялся. - А ещё я очень надеюсь, что ты брюнет, потому что терпеть не могу блондинов. Они все очень напыщенные и самодовольные и напоминают мне индюков, которые… О, прости, - тут же медленно извинилась она.- Теперь я еще больше надеюсь, что ты не блондин.

Он хотел было ответить, но внезапно ощутил сладковатый аромат летних цветов, который подействовал на него, как самый настоящий дурман. Ему казалось, что он находится всего в нескольких дюймах от самого прекрасного и благоухающего цветка на свете, безвозвратно забравшего у него способность говорить, мыслить и двигаться. Дилан почувствовал, как небольшая ладонь легла на его грудь, и это заставило его мгновенно напрячься. Тоненькие пальчики дрожали, и он слышал неуверенное дыхание так близко, что его сердце отчего-то начало стучать, как сумасшедшее. Её нежные руки стали медленно огибать рельефы на его груди, поднимаясь все выше и выше, а затем коснулись обнаженного участка на шее. Дилан дернулся, словно от огня, и хоть её пальцы и были прохладными, ему казалось, что они жгут с неистовой силой. Его дыхание участилось, когда он почувствовал, что её лицо находится до невозможности близко, и осознал, что должен остановить это безумие. Прямо сейчас. Иначе будет слишком поздно.

- Перестань… - он не узнал собственного голоса, когда выговаривал эти слова. – Ты должна остановиться.

- Не волнуйся, - шепотом произнесла она,- я не боюсь.

Её мягкие руки коснулись его лица, и она крепко, но до безумия нежно сжала его в своих ладонях. Дилан ощутил её горячее дыхание на своей коже, а затем и прикосновение её губ. Всего мгновение и он полностью потерял над собой контроль. Он знал, что так нельзя. Знал, что эта была та самая черта, которую он не должен был переходить. Но рядом с ней все его убеждения разлетались на миллионы мельчайших осколков, уступая место тому, что он называл полнейшим безрассудством.

Дженнифер запустила свои пальцы в его волосы, и Дилан инстинктивно сильнее прижал её к себе. Его язык проник в её рот. Властно. Настойчиво. По-хозяйски. И она невольно и тихо застонала.

Твою мать, что же он творил… он целовался с сестрой своего лучшего друга, которая была ровесницей его Сары. Его маленькой Сары, до которой докоснись хотя бы пальцем такой парень, как он – Дилан убил бы его, совершенно не задумываясь о последствиях. Но Господи, кто бы знал, как эта искусительница действовала на него! Да, ей было всего пятнадцать, и целовать её вот так он не имел никакого права, но твою же мать…

Макс выбил бы ему все зубы, если бы застал за этим занятием, и был бы абсолютно прав.

Он был бы прав…

- Дженнифер, нет, - он отстранился на несколько дюймов, при этом, все же успев почувствовать, как сильно она напряглась. Её руки моментально задрожали, и она резко опустила их вниз. Он слышал, как гулко стучит её сердце, но не знал, от страха или от того, что она тоже что-то почувствовала.

- Ты? – её голос сорвался, и даже не видя её лица, Дилан мог бы поклясться, что она побледнела, как мел. – Что ты… как ты…

- Позволь мне объяснить…

- Боже, я поцеловала тебя, - прошептала она так, словно это был самый ужасный в её жизни приговор. – Как ты мог это допустить?!

- А что я должен был сделать? Оттолкнуть тебя?!

- Да! Боже, да! Разве это было так трудно?! – В её голове прослеживались волнительные нотки, и она явно кричала, правда делала это весьма тихо. – Ты что, не мог просто сказать «Дженни, милая, это я, Дилан, лучший друг твоего брата и брат твоей лучшей подруги»?!

- Это бы что-то изменило?! – Не выдержал он.

- Да, Дилан! Я бы не поцеловала тебя! Мой первый в жизни поцелуй был бы не с тобой! Не с человеком, которого я ненавижу настолько сильно, что готова на все, лишь бы никогда не видеть его!

Дилан ощутил, как все внутри него мгновенно опустилось. Почему ему так больно слышать подобное? Почему её слова вообще что-либо для него значат? То, что они ненавидели друг друга, не было для него новостью, ведь так? Об этом говорили их вечные ссоры по пустякам, колкие и едкие замечания в адрес друг друга и чувство неконтролируемого раздражения, витавшее в воздухе всегда, когда они находились в одном помещении. Но сейчас он не чувствовал того, что думал всегда ощущал в её присутствии. И даже, если она говорила, что все так же сильно ненавидит его, он знал, что этот поцелуй что-то изменил между ними. Пусть пока Дженнифер и пыталась это отрицать.