- Я люблю тебя. Я люблю тебя. Люблю уже некоторое время.

Мы услышали, как дверь щелкнула и Макс отстранился.

15.

Две недели спустя, днем в субботу, я проснулась от звука моего телефона. Это были мои

родители с проверкой. Они звонили каждый день в последние две недели.

Разговоры с ними изменились к лучшему. Без споров. Без перепалок. Не приставая к

моему жизненному выбору. Они даже с Максом разговаривали несколько раз. Короткие

разговоры, и из того, что я смогла услышать с его стороны, они в основном пытались

добиться от него подтверждения моего прогресса в выздоравливании.

Я не была на сто процентов исцелена, но чувствовала себя намного лучше.

Болеутоляющие сыграли большую роль в этом.

Когда я разговаривала с Грейс, она спросила о Кристал

- Она была в реабилитационной клинике две недели. Я не навещала ее, и она не разрешала

звонить ей, но она перезвонила несколько дней назад и звучала действительно хорошо.

- Слышала, что ее родители там.

- Ага, она сказала про это. Они пытались перевести ее, но ее страховка не покрывала это,

поэтому она осталась там.

Грейс спросила:

- Макс заплатил за все?

- Ага.

- Лучше тебе не позволять ему уйти.

***

Макс лежал со мной, но его больше не было в кровати. Я подумала, что может он ушел на

пробежку.

Я направилась из его спальни – нашей спальни, теперь я жила постоянно с ним – вниз по

лестнице в большой, открытый кабинет. Вид за окном был великолепный. Яркий,

безоблачный день в Лос-Анджелесе. Редкое событие, мягко говоря.

Макс сидел в большом кожаном кресле, его ноги на пуфике. У него была стопка бумаг в

одной руке и синяя редакторская ручка в другой. Его ноутбук на кофейном столике. Я

стояла там, у подножия лестницы, несколько минут, наблюдая за мужчиной, которого я

люблю, поглощенного работой, которой он также сильно любил.

Он повторно глянул, когда заметил меня, стоящую там.

- Как долго ты там стоишь? – спросил он.

- Всего несколько минут.

- Ну, иди сюда.

Я подошла к нему. Он отложил свой сценарий и потянулся руками, опуская меня на свои

колени.

Мы оба были все еще в нашей одежде для сна. Он одет только в хлопковые,

тренировочные шорты. Я – в футболку и трусики.

Макс поцеловал меня в щеку.

- Как ты себя чувствуешь?

- В смысле с тех пор, как ты спрашивал последний раз меня два часа назад?

Он поцеловал мою шею, и я ощутила, как он становился тверже под моими бедрами. Макс

был строг насчет моего восстановления, не позволяя делать мне ничего энергичного, что

включало и секс. Поэтому у нас было двух недельное воздержание. Это вроде как

поразило меня, что у нас получилось.

- К тому же, - я продолжила, пока он терся носом об мою шею. – Ты спрашиваешь меня об

этом каждые два часа все две недели.

- Просто играю в доктора.

Я застонала.

- Теперь, это звучит весело, - а потом что-то нашло на меня. – Ты спрашивал чисто по

медицинским причинам или просто ждешь, что я скажу, что чувствую себя достаточно

хорошо, чтобы заняться с тобой любовью?

- Я настолько очевиден?

Я засмеялась.

Он сказал:

- И то и другое, вообще-то. Ты меня раскусила.

Я повернулась к нему лицом и прижалась к его губам своими. Мы целовались в течение

двух недель, но в это раз по-другому. Глубже. Неистово. Нуждаясь. Требуя.

- Поменяйся со мной местами, - сказал он.

Он запомнил, что я сказала об этом, по каким-то причинам, я чувствовала себя лучше и

более спокойно, когда сидела.

Он нежно приподнял меня и встал, потом поместил меня обратно в кресло. Он дернул мои

трусики, и я заерзала насколько смогла, чтобы помочь ему стянуть их вниз по моим ногам.

- Я скучал по этому, Лив, - сказал он, опуская свою голову между моих ног и облизывая

меня. Я была уже влажной сидя на его коленях и ощущая его растущую эрекцию подо

мной.

Я посмотрела вниз и наблюдала, как он ласкает мою щелку своим языком.

- Я тоже скучала.

Макс был не в настроении затягивать это надолго. Он поднял свою голову и остался на

коленях на полу. Я сидела на краю кресла – мы были на уровне идеальном для того, по

чему мы оба так тосковали.

Макс спустил перед своих шорт, обнажая свой красивый член. Я потянулась вниз, от

необходимости прикоснуться к нему. Он был полностью твердым, и теплым, и я могла

практически поклясться, что почувствовала пульс в венах на его длине.

Он толкнулся слегка, и я направила его в себя.

- Я войду медленно, - сказал он.

- Делай то, что хочешь.

- Может позже, когда ты действительно будешь готова. Но я восхищен твоим энтузиазмом.

- Макс? – сказала я, поднимая брови.

- А?

- Хватит говорить.

Он толкнулся головкой члена в меня. Но только настолько. Он двигал своим бедрами туда

и обратно, скользя в меня немного дальше с каждым разом. Неглубокими, медленными

толчками.

То, что было двумя неделями, ощущалось больше, как два года без него внутри меня.

Я положила руку на его грудь. Каждая его рука была на моих бедрах.

Макс наклонился вперед и наши губы встретились. Мой язык ворвался в его рот, и он

пососал его, так как заводило меня больше всего. Потом я взяла его язык между своих губ,

поворачивая головой из стороны в сторону, пока мой рот скользил туда и обратно по его

языку, как будто я делала ему минет.

Наши глаза были открыты все время. Сцепленные глубоким взглядом. Казалось, что мы

даже не моргали.

Когда я освободила его язык, он сказал:

- Я почти забыл, какая ты тугая.

- Это было так давно.

- Слишком давно.

Макс посмотрел вниз, и мой взгляд последовал за ним. Вместе мы наблюдали, как он

исчезает во мне. Теперь он глубоко во мне, практически слишком глубоко, - но только

потому, что это заставило мое дыхание задержаться, и небольшой укол тупой боли

выстрелил по моим заживающим костям.

Я поморщилась.

Макс остановился.

- Ты в порядке?

- Не останавливайся. Не останавливайся.

Макс толкнулся снова – не глубокими ударами, и не настолько быстро, как он начал до

того, как боль…медленные, равномерные толчки.

- Я собираюсь кончить, - сказал он.

- Давай.

- Кончи со мной, Лив.

Я подходила к кульминации, чувствуя быстро зарождающуюся волну. Это было так давно.

Слишком давно и для Макса тоже. Я почувствовала горячие, густые струйки,

наполняющие меня, и это сделало его медленные толчки даже более скользящими.

Он крепко держал меня за бедра. Я обняла его за шею и прижалась лицом к его плечу,

покусывая его нежно, когда кончала вместе с ним.

Эпилог.

Прошло два года с тех пор.

Мне не пришлось давать показания на суде Криса. Он сделал чистосердечное признание и

получил девятнадцать лет лишения свободы. Мне всегда нравились его родители, и я

всегда нравилась им, но все еще как-то странно получать письмо от них, с извинениями за

действия их сына. У них не было моего адреса, но они отдали письмо Грейс, а она

переслала его мне.

Последнее, что я слышала об агентстве Кевина, что оно умирает медленной смертью.

После съемок в последнем фильме Макса, Жаклин Матерс перешла в другое агентство.

Ходили слухи, что Кевин напился и давил на нее сексом, поэтому с ним наверняка

покончено. Не имею понятия, что он делает сейчас.

Кристал полностью прошла свою реабилитацию и теперь живет в нашем родном городе

Огайо. Грейс недавно рассказала мне, что Кристал беременна и наспех планирует свадьбу.

Я уверена, что мы поедем, и я точно уверена, что попаду на ее свадьбу. Ведь она была на

моей чуть больше года назад.

Не уверена, когда у нас с Максом будет еще один ребенок, но мы говорили об этом.