И вот эти его слова внесли ясность в происходящее. Однако еще больше появилось вопросов. Если обобщить полученную информацию и попытаться сделать выводы, то можно прийти к следующим выводам.
Мы на космическом корабле. А как иначе можно устроить прогулку в космос без скафандра? Этот транспорт принадлежит какой-то корпорации, которая может вести себя с людьми по своему усмотрению. Народ не возмущается, значит, сказанные слова имеют какую-то силу. Просто так на космический корабль не приезжают. Это не место для жительства. Значит — он куда-то летит. Судя по лицам окружающих, это куда-то народу активно не нравится. Следовательно, или там плохо, или народ туда загоняют силой. Надзирателей не видно, но народ не поднимает бучу. Что это значит? Ничего это не значит. Я ведь понятия не имею о том, что могут сделать местные службы правопорядка со смутьянами. То, что мы находимся на этом транспорте, однозначно говорит, что наше пребывание в центре для беженцев закончилось.
А теперь главные вопросы. Куда мы летим? Что нас ожидает в месте прибытия? Смогу ли я там выжить? Очень уж хорошо помниться, что собой представляет это содружество. Главное, чтобы не продали каким-то работорговцам, а с остальными проблемами, думаю, можно будет разобраться.
До своей каюты, или кубрика, знать бы еще как называются комнаты на космическом корабле, добирались на еще одном чуде технической мысли. Больше всего это было похоже на прямоугольную платформу. Ни колес, ни руля я не увидел. Как и кто им управляет — тоже непонятно. Ехали, или летели, минут пятнадцать. Причем скорость передвижения была довольно шустрой. По примерным подсчетам расстояние составляет не одну сотню метров. Возможно даже километры. Даже страшно представить какого размера должен быть сам корабль?
Платформа, именно такое название напрашивалось для везущего нас транспортного средства, остановилась возле одного из множества видимых нами коридоров. Практически все ее пассажиры сошли вместе с нами. Они тут же рассосались в различных направлениях. Так повели бы себя те, кто прекрасно ориентируется в этих коридорах. Относительно людей, которые только что прибыли на это судно, я, если честно, не могу даже предположить такого. Данную уверенность вселила в меня маман, которая тоже ни на минуту не задержалась на этом перекрестке. Она пошла в сторону одного из боковых коридоров, выбранному по неизвестным мне параметрам.
Однако к определенному выводу я все же пришел. У всех этих людей есть нейросети — это раз. Они могут обмениваться информацией с внешними источниками — это два. Так что мешает использовать сеть со сброшенной на нее картой в роли навигатора? Если такой вывод не оказался слишком трудным даже для меня, то, что уж говорить о более образованных личностях?
Каюта, в которой нас поселили, оказалась рассчитанной на четырех взрослых. Три места уже были заняты. На них лежали сумки, с которые имело большинство пассажиров корабля. Самих же сокамерников не наблюдалось, видимо где-то ходили. То, что назвал их сокамерниками — так это юмор такой. Не сокаютниками же их называть? С одной стороны — не звучит, а с другой — не знаю я такого слова.
В отличие от комнаты, в которой мы жили, здешняя обстановка довольно серьезно отличалась. Сама каюта была небольшой. Она скорее походила на тамбур, из которого можно было вползти в свою нишу, которая очень походила на пенал. Все пространство занимала кровать. На ней можно было сидеть или лежать. Прямо как в некоторых гостиницах востока. Стоять было невозможно по причине малой высоты. Все-таки если до потолка чуть больше метра, то не сильно постоишь в таких условиях. С боков пенала были ниши для личного имущества. Что ни говори — удобно. Сам вход, хотя правильнее говорить вполз, в пенал, закрывался дверцей. Но в данное время все дверцы были открыты. Ничего более заметить не удалось, так как меня забросили в наш пенал. Следом полетела сумка с вещами. Дальше, не говоря ни слова, маман прикрыла вход, видимо, чтобы я не сбежал, и вышла.
Расстраиваться сильно не стал. Уже привык, что этой женщине просто наплевать на меня и мои переживания. Вот и я решил не сильно заморачиваться. Отполз в самый дальний угол, свернулся калачиком и начал просчитывать варианты.
Выходило, если честно, не очень. Даже понять, куда нас отправляют, не возможно.
Стоп! Эврика!
От неожиданности меня просто осенило. Я сейчас нахожусь сам в этой каюте. Никого поблизости не видно. Это прекрасная возможность проверить, где находится глушилка! Чуть не вскочил от нетерпения на ноги. Сейчас вижу три варианта, где может находиться это вредное устройство. Или у родственницы, или на мне, или в багаже. Мне предоставилась возможность исключить один вариант.
Запущенное сканирование показало, что я прав. Вариант с маманькой был исключен. Тест показал, что глушилка продолжала делать свое черное дело, не смотря на отсутствие той рядом. Значит, остаются два варианта — или это что-то на мне, или что-то среди вещей. Посмотрел на сумку с вещами и понял, мне ее не проверить. Выходит, что нужно подождать время, когда будет возможность подтвердить или опровергнуть остальные варианты.
Повертев головой в разные стороны, и внимательно рассмотрев пластиковый пенал, в котором меня бросили, решил потратить время с умом. Решение скачать полезные данные из этого пенала отверг как бредовое. Голова еще продолжала побаливать, хоть и не сильно. Но, это было не самое главное. Даже внешний вид этой вещи, говорил, что никакого отношения к высокотехнологичным вещам она не имеет. Это просто вариант собачьей конуры из пластика, хоть и придется жить в нем двуногим.
Однако, подумав, решение чуток поменял. Хотя голова все так же продолжала намекать, что не стоит так над ней издеваться, однако, я принял волевое решение загружать базу по выживанию. Не представляю, как будут развиваться события в дальнейшем, но я должен быть готовым к любым вывертам жизни. Ведь прекрасно понимаю, что возможно все, даже то, что всеми считается невозможным. Отдал команду и погрузился в учебный транс.
Когда очнулся — свет был приглушен. Возле меня спала маман. Странно, но сейчас, когда она спала, ее лицо серьезно изменилось. Казалось, что возле меня лежит совсем не тот человек, которого видел накануне. Теперь это была симпатичная девушка, а не та бездушная рабыня, которой нормально промыли мозги. И только морщинки, которые никуда не делись, намекали, что жизнь у нее очень тяжелая.
Очень тихонько приподнялся и умостился на пятую точку. Голова прекратила намекать на неадекватное отношение к ней. Во всем теле чувствовалась небольшая легкость. Никуда передвигаться я не стал, хотя очень хотелось прошвырнуться по округе. Уж здесь должно быть много интересного для меня. Правда, если попытаюсь пройти мимо спящей красавицы, то просто уверен, что разбужу ее.
Нутром чувствовал, что батарейка была заполнена на все сто процентов и шило в одном месте уже начало проворачиваться, набирая обороты. Дабы приглушить это детское желание — пролезть во все щели, решил посмотреть, что же выучил в последней базе? Прекрасно ведь понимаю, что нахожусь не дома, а чуть ли не на вражеской территории. И только подумал об этом, как понял, что мне такой взгляд на окружающих был несвойствен мне вчерашнему. Видимо, именно база так повлияла на мои мозги. Занятие с просмотром настолько увлекло, что не заметил, как пролетело время и окружающие начали просыпаться.
Пробуждение принесло новые неожиданности. Видимо снова сказались навыки, загруженные вместе с последней базой. Я четко видел враждебные взгляды, которые бросали в нашу сторону остальные жители каюты. Причем делали они это очень профессионально. Маманька, казалось, ничего не замечала. Или так оно и было в действительности, а просто возросла моя наблюдательность? Интуиция снова проявила себя, подсказывая, что от этой компании хлебнем мы немало проблем. По их жестам, мимике и способу общения, было понятно, что они члены одной стаи.
Рефлексы, вбитые на подсознательный уровень, и интуиция, подающая свой голос, оказались правы. Проблемы, если верить моим часам, начались вечером. Женщины, все время кидавшие заинтересованные взгляды в нашу сторону, поднялись и отправились на ужин. Следом за ними отправилась и моя новая мать. Однако через несколько минут после ее ухода, в каюту вернулась одна из ушедших волчиц. Отчего-то именно такоавми рисовались они в моем представлении.
