Он перевел взгляд на отвратительный гроб, в котором лежала его подруга, и крепче сжал пальцы. Ему хотелось вырвать из пола подставку и швырнуть ее в стеклянную перегородку, чтобы освободить Риту из экспериментальной тюрьмы, в которую ее заточили. Но что-то сказанное Стошей, что-то, смысл чего он не понял, объятый гневом и горем, остановило его.

- Как ты мог сделать такое? - С горящими глазами, обнажив клыки, Тагл потряс кулаками перед стеклянной перегородкой. - Как ты мог? У тебя не было никакого права лишать ее достойного конца! Никакого права! - Как только он выплеснул на Стошу свою ярость и отчаяние, Тагл вдруг почувствовал страшную усталость, и тогда сама собой отпала необходимость что-то разрушить или сломать. - Лиш тоже находится в одной из этих штук, или ей позволили вернуться к элементам?

- Да, но...

Тагл хлопнул ладонью по столу.

- Но почему Рита не была удостоена чести умереть как подобает? Почему?

Стошу не так-то легко было испугать. Ни один мускул его лица не дрогнул, когда Тагл устремил на него свой разъяренный взгляд.

- Потому что, если бы я поступил так, как предлагаешь ты, Риты бы больше не было. У нее не осталось бы надежды.

- Какой надежды, Стоша? Ты не смог использовать сердце Лиш для нее. Она мертва.

- Она не мертва! - закричал Стоша и судорожно сглотнул слюну. - Ее тело заморожено в жидком азоте, - продолжал он уже мягче, - процесс распада тканей приостановлен.

- Она умерла. - Ощущая невероятную усталость и опустошенность, Тагл упал в кресло около компьютера.

- Буквально... она... да... умерла. Но ей не обязательно оставаться в этом состоянии. Как только мы закончим наше исследование, наладим аппаратуру и найдем донора, Рита будет возвращена к жизни.

- Возвращена к жизни? - Сомнение и искра надежды пробежали по лицу Тагла.

- Да, да. Морозильная камера создана именно для того, чтобы сохранить пораненное или пораженное болезнью тело для будущего, когда его можно будет вылечить и оживить.

Тагл не спускал глаз со Стоши, но душа его была в смятении. Если бы давным-давно он не узнал джегда тогм и их упрямое нежелание смириться с неизбежным, он бы никогда не поверил, что подобная операция - возможна. Неожиданно у него появилась надежда, ибо он не сомневался, что если во Вселенной и существовал кто-то способный изобрести машину, чтобы победить смерть, так это были джегда тогм.

Неправильно расценив молчание Тагла, Стоша быстро добавил:

- Рита верила в успех дела, Тагл. Это было ее решение - использовать технику землян. Она знала, что мы не поможем ей, и она знала о достижениях инопланетян в области медицины. Она наткнулась на морозильные камеры и на инструкции к ним незадолго до того, как на нее напала Лиш. Она добровольно погрузилась в состояние гибернации, близкое к смерти, с целью быть замороженной.

- Желание смерти? Рита?

- Скорее, желание жить. Это был ее единственный шанс, и она его не упустила.

- Ты действительно считаешь, что вы сумеете оживить ее? - спросил Тагл осторожно.

- Мы все проверили. Норий уверена, что у нас получится.

- Тогда почему же инопланетяне не спасли самих себя с помощью этих машин?

Геолог пожал плечами.

- Вот тут ты меня прижал к стенке. - Не обращая внимания на озадаченное выражение лица Тагла, Стоша покачал головой и продолжил: - У них потрясающая техника, и системы функционируют отлично, а значит, у них были свои причины. Они делали много такого, чего нам не понять.

Тагл кивнул, но вопрос по-прежнему волновал его. Во всех творениях рук человеческих отразилась их любовь к жизни. Они славили жизнь, они пели ей гимны. Венера стала обитаемой только благодаря им. Зиготы жили, и Рита тоже будет жить. Так почему же они не использовали морозильные камеры, чтобы спасти себя?

Тем не менее, осознав, что у Риты была надежда, мозг Тагла переключился на проблемы миссии и беев.

- Ты уверен, что зиготы - жизнеспособны, Стоша?

- Да, абсолютно.

- Если необходимо, ты можешь поместить их в инкубатор и заняться их дальнейшим развитием.

Стоша чуть не подавился от удивления, но ответил ровным голосом:

- Конечно. Мы готовились перенести их в основную морозильную камеру, когда Лиш...

Резко встав, Тагл дотронулся до плеча геолога.

- Пойдем. Ты мне нужен.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Тагл медленно выходил из состояния транса. Он уже перешел на уровень близкий к пробуждению и напрягся. Он чувствовал Стошу и присутствие кого-то более сильного: Бьера. Дежурные выпрямились, когда он открыл глаза, но он посмотрел мимо них. От возбуждения и нетерпения он очень часто дышал, почти задыхался, и ему пришлось заставить себя успокоиться. Ни Стоша, ни Бьер не вымолвили ни единого слова, пока он не повернулся в их сторону.

На лице Стоши было написано беспокойство, когда он наклонился вперед и заглянул в глаза штагна.

- Ты в порядке?

Тагл кивнул и сел. Он опустил ноги на пол и взглянул на Бьера. Психолог сидел на откидном стуле у стены. Его коричневая шерсть казалась сейчас почти черной, густые брови встали домиком. В глазах его горела злоба.

- Ты опять предашь нас, Тагл ди джегн? - спросил Бьер нагло.

- Я никогда не предавал беев, Бьер.

- Ты знал о банке человеческих зигот на этой станции, Тагл. Жизнеспособные зиготы людей! Но ты все равно разрешил Стоше продолжать работать с ними. Майда шли! - с презрительной усмешкой произнес Бьер.

Тагл с невозмутимым лицом посмотрел на разозленного психолога.

- До недавних пор я не подозревал о жизнеспособности эмбрионов. И Стоша тоже. Никто не предавал беев.

- Ты - предатель. Все предатели!

Стоша без предупреждения вскочил со стула и двинулся к психологу, угрожающе рыча:

- Думай, кого ты называешь предателями, Бьер ти агн!

Тагл остановил Стошу отрывистым выкриком:

- Хватит! У нас найдутся дела поважнее, о которых надо позаботиться.

Стоша заколебался и, убрав когти, вернулся на место. Он ничего не сказал, но не спускал с Бьера горящего взора.

Опасность миновала, и психолог опять обратился к Таглу:

- Что может быть важнее угрозы срыва нашей миссии в этой звездной системе? Существование живых человеческих клеток делает нас преступниками! - Уши Бьера зашевелились, и он заерзал на стуле, переводя взгляд со Стоши на Тагла и обратно. - Они умерли! Почему бы не оставить их в покое?