– И как это понимать?

– Так, что Кейны живут в том мире богатства и власти, какой большинство обычных людей даже не могут себе представить. Мы оба отлично понимаем, что неподготовленного человека этот мир поглотит без остатка, а эта девушка совсем не привыкла к деньгам.

– Откуда ты знаешь, что она бедная? Ты так решила по ее одежде или она успела что-то сказать, пока ты разглядывала ее кейно-голубые глаза?

– Не смешно. Поверь, я знаю, о чем говорю. Она – обычная официантка, выкрашенная в рыжий цвет и с сережкой в носу.

– Думаешь, богатые дети не бунтуют? Тогда ты серьезно заблуждаешься, я успел сколотить неплохое состояние, работая в сфере, рассчитанной именно на таких деток.

– Вот именно. Когда богатенький сынок хочет взбунтоваться, он летит в Юту кататься на сноуборде, но у тех, кто проводит всю юность работая официантом в отеле, просто нет ни времени, ни денег на подобные выходки.

Да, похоже, она права. Да и почему бы просто не помочь Порции? В конце концов, она всегда ему нравилась. Даже больше, чем просто нравилась. Но в этом-то частично и заключалась проблема. Неудобно, когда жена брата тебе больше чем просто нравится. Но теперь она ему больше не жена.

Опять он отвлекся. Что бы он там ни чувствовал к самой Порции, не слишком приятно сознавать, что его помощь нужна ей лишь потому, что он сам совсем не вписывается в ее богатый мир.

– Я ничего не сказала Далтону, потому что он не задумываясь бросит эту девушку в самый центр водоворота. И не потому, что он плохой, а просто дело для него всегда было на первом месте.

– А я, по-твоему, задумаюсь?

– Ты? – Порция пожала плечами. – Чутье подсказывает мне, что ты лучше нас всех понимаешь, что ждет эту девушку. В лучшем случае она принадлежит среднему классу, и если она безо всякой подготовки с головой окунется в наш мир…

– Ладно, я уловил твою мысль. – Резким взмахом руки Купер оборвал ее на полуслове. Черт, неужели, когда он начал жить с Кейнами, все думали о нем точно так же? – Подозреваю, что все будет не так страшно. Базовую подготовку ей уж точно дадут.

– Ты так ничего и не понял? – В глазах Порции светилось самое настоящее отчаяние. – Я пытаюсь ее защитить.

– Отлично. Тогда можешь сама взяться за ее обучение, ну или что там тебе кажется правильным. Думаю, никто не станет возражать, если ты возьмешь ее под свое крылышко, только я-то тут при чем?

– При том, что если я права, то она не только дочь Холлистера, но и твоя сестра, а значит, имеет к тебе самое прямое отношение. – Слегка склонив голову, Порция пристально его разглядывала. – К тому же я не поверю, если ты скажешь, что совсем не хочешь выиграть эту гонку. Сделать то, что не удалось ни Далтону, ни Гриффину. И получить кучу денег.

Как же он устал от этих дурацких игр… Раз не можешь добиться желаемого просьбами, почему бы не натравить близких людей друг на друга? Именно этим Холлистер и занимался всю жизнь.

– Деньги Холлистера меня никогда не интересовали. – Купер резко оттолкнулся от стола. – Иначе вместо того, чтобы заниматься своим собственным делом, я бы всю жизнь на него батрачил.

– Деньги тебе не нужны? Ну и ладно, тогда можешь отдать их мне.

– Тебе они нужны ничуть не больше, чем мне самому.

– Купер, пожалуйста…

– Зачем? – коротко спросил он. – С чего тебя вдруг так волнует судьба этой девушки?

Порция резко вздернула подбородок.

– Потому что родственники должны заботиться друг о друге. Вот почему.

– Но ты больше не часть нашей семьи.

На несколько секунд Порция замерла, и Купер мог бы поклясться, что она даже не дышит. Черт, можно подумать, он ее ударил.

– Ты прав, – придя в себя, согласилась Порция. – Я больше не часть вашей семьи. Но я много лет с вами общалась и лучше кого бы то ни было понимаю, как порой непросто жить с Кейнами. Я годами боролась, пуская в ход и ногти и зубы, завоевывая уважение Каро, а возвыситься в глазах Холлистера мне так и не удалось. И к стыду своему, вынуждена признаться, я давным-давно даже перестала пытаться что-то доказать этому жесткому и жестокому человеку. Что же касается Каро, я люблю ее, словно она мне родная мать, но при этом очень сильно удивлюсь, если она примет эту девушку с распростертыми объятиями. Особенно учитывая то, как Холлистер обращался с ней после развода. – Порция старательно выдохнула, словно пыталась доказать, что сама к этой девушке ничего не чувствует. – Ладно, как бы там ни было, она просто часть твоей семьи. Неужели ты совсем не хочешь ей помочь?

Совершенно незнакомой девушке? Родство которой к тому же еще никак не доказано? Сложный вопрос. Семейная политика Кейнов никогда его не интересовала. Совсем. Плевать ему на компанию. И на самого Холлистера. Все это его не касается. Да и вообще, что-то слабо ему верится в историю Порции…

– Ладно. – Он пристально на нее посмотрел. – А теперь выкладывай все остальное.

– Ты о чем? – удивленно моргнула она.

– Неужели ты думаешь, я поверю, что ты прилетела сюда просто потому, что почувствовала небывалый прилив родственных чувств к девушке, с которой провела каких-то пять минут?

– Хорошо. Тебе нужны конкретные причины? Пожалуйста. Я знаю, тебе не нужны деньги Холлистера, поэтому надеюсь, что ты отдашь их мне.

Несколько секунд Купер пристально ее разглядывал. Упрямо вздернутый подбородок, блестящие глаза… Что-то тут не то.

– Как скажешь.

Посмотрим, что будет дальше.

– Понимаешь… После развода я осталась на мели. Мне нужны деньги.

– На мели?

– Именно. У меня ничего не осталось.

– Неплохая попытка, но я не верю.

Порция состроила очаровательную гримаску.

– Но это правда.

– Когда вы с Далтоном поженились, отец сказал, что дедушка с бабушкой оставили тебе вклад в пятнадцать миллионов. И я знаю, что Далтон не трогал этих денег. Поэтому, если ты не начнешь убеждать меня, что успела за два года потратить пятнадцать миллионов…

– Неужели ты думаешь, что я совсем не умею обращаться с деньгами? – вздохнула Порция.

– Нет. Но я верю, что тебе нужны деньги. Зачем?

Явно подбирая слова, Порция слегка нахмурилась.

– Ты, случайно, в последнее время не разговаривал с Каро?

– С Каро? – удивленно переспросил Купер. – Нет. Да и с чего бы вдруг?

– Потому что после развода ей пришлось несладко. И я подумала… если тебе действительно не нужны деньги Холлистера, мы могли бы часть этой суммы отдать ей.

– Ей нужны деньги? О чем это я? Конечно, ей нужны деньги. Наверняка этот ублюдок отобрал у нее последний грош. Далтон с Гриффином в курсе?

– Не думаю. В последнее время мы стали необычайно близки, но она даже мне ни в чем не призналась. Хотя я и так все вижу. К тому же они ее сейчас не слишком-то жалуют.

– Точно, – согласился Купер. Загадочное письмо перевернуло всю их жизнь, и ни Далтон, ни Гриффин не стремились выяснить, что оно написано не бывшей любовницей, а озлобленной женой. – Значит, Холлистер ободрал ее как липку, но она слишком горда, чтобы попросить у сыновей финансовой поддержки. И при этом ты думаешь, что она согласиться взять денег у меня?

– Понимаю, ты ее не любишь…

– Да нормально я к ней отношусь.

– Как скажешь.

Мачеха есть мачеха, но это еще не значит, что они были заклятыми врагами или что Купер мечтал увидеть, как она доживает остаток жизни на улице.

– У нас с ней нормальные отношения, но я все равно не думаю, что она согласится взять мои деньги.

– Если это будут деньги Холлистера, она вполне может согласиться. Думаю, она обрадуется возможности хоть так на нем отыграться. – Порция решительно сжала губы. – На это-то я точно сумею ее уговорить.

Возможно. Но это все равно ничего не меняет.

– Слушай, не то чтобы я не хочу ей помогать, но у меня совсем нет на это времени. Да и вообще это не мое дело.

– Но Каро…

– К тому же я вполне могу ей и так помочь. Для этого не нужно искать никаких пропавших наследниц. – И он обязательно ей поможет. Только не сейчас. Купер глянул на часы. – И меня уже ждут на заседании. Извини, Порция.