— И ещё, — сказала Карен, — нам нужны песни, которые можно исполнять а капела и в темноте.

— Вот это верно! — воскликнула Элина. — Идея с камерами мне не нравится, но с песнями я полностью за. Оставить Карен и Майка на сцене без музыки и света могут запросто.

— А после нас же в этом и обвинят, — добавила Карен. — Поэтому нужны доказательства невиновности.

— Ладно, уговорила, — ответила Элина. — Я согласна на камеры.

Майк сказал:

— Лайзу, как я понимаю, ни во что посвящать не будем?

Карен качнула головой.

— То, что она бросила своего очередного засранца, не означает, что Лайза не вернётся к нему, если он позовёт чуть поласковее обычного. И тем более не означает, что она не найдёт нового такого же, если не хуже. Лайза наверняка проболтается о камерах, а это достаточно скандальная тема для местной прессы, чтобы за неё хорошо заплатили. Но даже если и не заплатят, то информацию могут слить бесплатно — перед перспективой увидеть своё фото на первой полосе мало кто устоит. И проблема у нас будет не в скандале, а в том, что зная о камерах, диверсант изменит тактику, и мы опять окажемся беззащитны.

— Не говоря уже о том, — добавил Рик, — что для организатора диверсии очень выгодно залезть Лайзе в трусы. Ну или заставить это сделать своего соучастника. На Лайзе же как будто табличка приколочена «Используйте меня и выбросьте». Вот вся мразь к ней и слетается как мухи на кусок мяса.

— Зачем тогда вообще было брать её обратно, — буркнула Карен.

Рик вздохнул.

— После разрыва со своим очередным засранцем она выглядела так, словно ещё немного, и побежит топиться.

— Это верно, — согласилась Карен. — Бог свидетель — я очень хочу, чтобы Лайза исчезла из нашей жизни немедленно и навсегда, но не настолько, чтобы пожелать ей смерти. Какой бы дурой и дрянью она ни была, а бросить её без помощи в том состоянии, в каком она к нам пришла, было бы подло и бесчеловечно. А то и убийством стало бы.

— Вот и подержим её под присмотром, пока не придёт в себя, — сказал Рик. — А как только окажется в норме, спровадим прочь. Если человек упорно наступает на одни и те же грабли, не желая делать выводы, то это его проблемы. Любой на месте Лайзы давно обратился бы к психологу. Ведь если что-то раз за разом не получается, то надо идти туда, где научат это делать.

— Вот с этим не поспоришь, — проговорил Майк. — Чёрт с вами, я тоже согласен на камеры.

— Я нашла фирму, — сказала Карен, — которая проверит квартиру и склад на жучки и всё постороннее, а затем установит камеры и выведет запись на защищённый компьютер. И я спровадила Лайзу в спа-салон с раннего утра и до позднего вечера. Оплатила из денег группы, а ей сказала, что она выиграла «День красоты» по рекламной акции. Конечно, это дорого, но Лайзу надо надёжно отвлечь. Да и в себя ей это поможет быстрее прийти. Днём она держится нормально, но по ночам по-прежнему плачет. А спа-салон, говорят, успокаивает лучше любых антидепрессантов.

— Отлично, — кивнул Рик. — А после того, как специалисты поработают с квартирой и складом, я заставлю охрану «Саншайна» проверить гримёрку. И когда они закончат, сам установлю там камеры. Как раз успею научиться у тех спецов, которых нашла Карен.

— Я помогу тебе, — ответила Элина.

— А я займусь новой программой, — решил Майк. — Мы не дадим себя растоптать.

Стив Арчер смотрел на экран телевизора, не замечая происходящего. Мысли были очень далеко от бейсбола.

— Нет, — сказал он вслух, — я должен им всё рассказать.

Стив отправил СМС всем своим клиентам — скрипачу, членам данс-группы и певице — и назначил телефонную конференцию.

Через десять минут все были на связи. Стив начал сразу с проблемы:

— Берн Деррик занимается незаконным бизнесом. У всех денежных воротил его уровня рыльце в пушку, но Деррик совершает серьёзные преступления.

— А конкретнее? — спросила певица.

— В девятнадцать лет он внезапно бросил лучший университет Филадельфии посредине семестра и уехал в Питтсбург, чтобы открыть мелкую фирму по перевозке вещей. Но при этом на филадельфийской бирже стал нанимать мелкие, едва живые брокерские конторы и неудачливых брокеров-одиночек для инвестиции его денег. И все они вдруг начинали заключать сделки одна успешнее другой.

— Инсайдерская информация, — понял скрипач.

— Да, — ответил Стив. — И Деррик расторгал договор сразу же, как только к его наёмникам начинали проявлять интерес биржевые комиссии, не дожидался расследования. Но вышвырнув одних, тут же нанимал других. Его никто не замечал, потому что успешные биржевики мгновенно обрастали кучей клиентов, и Деррик терялся в их массе. Через семь лет таких игр он стал соучредителем огромного количества мелких инвестиционных фондов по развитию малого бизнеса. Множество людей берут кредиты и платят по ним проценты, но не все они действительно владеют кафе и прачечными.

— Отмывка денег, — сказал лидер данс-группы.

— Она самая, — подтвердил Стив. — И здесь тоже Деррик замазан краешком, выходил из состава учредителей сразу же, как только фондом начинало интересоваться ФБР. Если быть всегда настороже, то заметить интерес властей к своим махинациям несложно. И Деррик не пытался делать перед федералами честные глаза и трясти бухгалтерскими книгами, а смывался при первом же намёке на внимание властей. Но тут же влезал в новый фонд. При этом ничего из перечисленного никогда не делал не только в Питтсбурге, но во всей Пенсильвании. Формально он обычный достаточно успешный предприниматель из сферы услуг. Сервис востребованный, поэтому никого не удивляет, что Деррик быстро поднялся. Сам же бизнес чист как слеза младенца, и потому к Деррику никогда ни у кого не было никаких вопросов. Но пьяный Кевин начал хвастаться перед девками, что выиграет конкурс, упоминая при этом брата. Кто-то из журналистов заинтересовался и проследил финансовую историю Берта Деррика. Я не знаю, как Берт убедил журналиста молчать, но слышал, как Берт бил брата, а после говорил с ним об опасности внимания прессы. Я не ахти какой мастер в поиске информации, но кое-что собрал. Каждый случай в отдельности выглядит совершенно законным и не вызывает вопросов, но если будет опубликована хронология бизнеса Берна Деррика, то ФБР тут же начнёт расследование. Поэтому вопрос всем — а не лучше ли поступить по рецепту самого Берна? Вернуть ему деньги и разорвать контракт? Пусть мы и окажемся с той же голой задницей, что были до его займа, но зато с неиспорченной репутацией. К тому же мы успели сделать себе хоть какие-то имена, а потому я могу найти вам новых инвесторов и спонсоров.

— Я согласна, — сказала певица. — Если пойдут слухи о связи с мафией или теневым бизнесом, то моей карьере каюк.

— Я тоже возвращаю деньги и разрываю контракт с Дерриком, — ответил скрипач.

— А мы против, — отрезал лидер данс-группы. — Лучше продюсера поменять, чем такого инвестора. Если Деррик столько лет имел дядю Сэма, то всех остальных он тем более поимеет.

— Хорошо, — согласился Стив. — Я переведу ваш контракт непосредственно на Берта Деррика за час. С остальными понадобится от двух до пяти дней, чтобы собрать деньги. Но соглашение о расторжении контракта я подпишу сегодня же.

— Да уж постарайся, — сказала певица. — У меня должно быть то, чем прикрыть задницу, когда выплывут все махинации моего спонсора.

— Я сейчас же продам машину и мебель, — решил скрипач. — Мои долги Деррику ты сможешь погасить уже завтра.

— Я позвоню отцу, — проговорила певица. — Он будет месяц доставать меня чтением моралей, однако деньги Деррику переведёт через час после моего звонка. Но Стив, найди мне спонсора как можно быстрее, чтобы я могла вернуть отцу деньги и заткнуть ими его лужёную баптистскую глотку до самого желудка! Хотя нет. Пошёл он к чёрту! Тоже продам всё, что можно. Дня за два соберу нужную сумму. Но найди мне того, кто вложится в концерт в Элизабет-холле! Зрители хотят видеть шоу! СМИ хотят писать о шоу! Если я не покажу его, на меня больше никто не придёт.