– Могу тебя успокоить, ты не беременна, – в этот момент прервал Томас те жуткие картины, которые я рисовала в своем воображении.

– А? – невольно переспросила я, не торопясь отнимать руки от живота. – То есть?

– Ты не беременна, – чуть ли не по слогам повторил лорд Бейрил. – Радуйся, Белая Богиня проявила благосклонность и не стала наказывать твой грех совсем уж жестоко.

Я с шумным облегчением перевела дыхание, чувствуя себя так, будто с моей груди только что свалилась настоящая каменная плита. Но почти сразу с подозрением прищурилась, глядя на лорда.

– А откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила.

– Просто знаю. – Томас меланхолично пожал плечами. – Считай, что это еще один мой дар.

– Ты чрезвычайно богат на всевозможные таланты, – пробурчала я, вспомнив, как лихо он сжег куклу.

Тут же осеклась, осознав, насколько недопустимо фамильярно это прозвучало. Ой, кажется, я слишком всерьез восприняла позволение лорда отказаться от неизменного «выканья». Уже дерзить начала.

Однако Томас пропустил мой выпад мимо ушей. Вместо этого удивительно ловко поймал мою руку и принялся внимательно осматривать ее, будто в поисках какой-то занозы.

Что это он делает? Я поежилась, не рискуя отдернуть руку. Не буду скрывать, прикосновения Томаса были мне приятны. От его пальцев веяло таким теплом, что внезапно захотелось, чтобы это столь своеобразное исследование не заканчивалось как можно дольше.

– Плохо тебе стало по другой причине, – проговорил Томас, ни на миг не отрываясь от своего занятия. Быстрым движением свободной руки подозвал ближе магическую искорку и вновь уставился на мою ладонь, словно пытался прочитать по ее линиям будущее.

Я, затаив дыхание, ожидала продолжения. Ну, и долго он еще будет дракона за хвост тянуть?

– Плохо тебе стало потому, что ты имеешь иммунитет не только к моим чарам, – наконец, словно нехотя, обронил лорд. – Я впервые такое встречаю. Ты отталкиваешь от себя магию. Помнишь, тебе так и не удалось прикоснуться к кукле? Точнее, полагаю, если бы ты проявила настойчивость, то сумела бы взять ее в руки. Но при этом чувствовала бы себя так, как будто держишь по крайней мере дохлую крысу. Тогда как любой другой на твоем месте вообще бы не ощутил ничего странного.

Вот как? Я невольно возгордилась от нового факта. А ведь это очень выгодная способность! Даже не думала, что я обладаю такими талантами.

Тем временем лорд легонько, едва касаясь, пробежал подушечками пальцев по моей ладони, и кожу защипало от какого-то заклинания. Это не было больно, скорее, приятно. Словно кто-то ласково пощекотал меня.

Мгновенно улеглась тошнота, опять опасно подкатившая было к горлу. И я с превеликим удовольствием вздохнула полной грудью.

– Это кукла, да, – утвердительно сказала я, осознав, что в противном случае рискую не услышать объяснений. – Это она виновата, что мне стало плохо.

– Угу, – кивнул Томас и посмотрел на меня, не торопясь отпустить мою руку.

Сейчас, при ярком свете магической искры, плавающей прямо над его головой, я вдруг заметила, что лорд выглядит очень усталым, я бы даже сказала – изможденным. Под глазами залегли черные круги, скулы заострились, а повязка на его голове, которая по-прежнему прикрывала след от недавнего удара, выглядела слишком белой по сравнению с посеревшей кожей.

– Я не знаю, кто изготовил эту гадость, – продолжил Томас. – Кукла… В общем, все это время она пила из меня энергию. Если бы ты не обнаружила ее, то мне даже страшно представить, к чему бы это могло привести. Скорее всего, через некоторое время я бы ощутил упадок сил. Начал бы больше времени проводить в кровати, а следовательно, процесс ускорился бы. И достаточно скоро я бы превратился в мешок с костями. Настоящий скелет, из которого выкачали все соки. И, боюсь, не в фигуральном, а в самом что ни на есть натуральном смысле слова. То бишь – счастливо бы упокоился, однажды утром просто не проснувшись.

– Ого! – не выдержав, воскликнула я. Покачала головой. – Получается, кто-то очень хочет убить тебя.

– Да, и этот «кто-то» чрезвычайно близко подобрался ко мне, – с кривой усмешкой согласился со мной Томас. Медленно проговорил, делая паузу после каждого слова, будто поднятая тема причиняла ему сильную боль: – Я всегда считал, Альберта, что мой дом – моя крепость. Никогда бы не подумал, что в собственной спальне, на собственной кровати меня может поджидать смертельная опасность. Если бы не твоя неуклюжесть, приведшая к падению подушки, то кто знает, чем бы это закончилось…

«Получается, я уже второй раз спасла тебе жизнь, – с немалой долей гордости подумала я. – Кое-кто мне очень должен».

Естественно, вслух я ничего не стала говорить. Томас выглядел слишком расстроенным, чтобы продолжать сыпать соль на его раны. И я была уверена, что он не из тех людей, которые забывают о своих долгах.

– Но кто мог подсунуть куклу в твою спальню? – вместо этого спросила я. – Получается, твой враг имеет доступ в твой дом! Ведь наверняка он сделал это не в твоем присутствии.

– Есть два возможных объяснения, – произнес Томас и едва заметно поморщился, явно не испытывая особого восторга от затронутой темы. – Первое – куклу подкинули в дом, когда я был за городом. Тут, конечно, оставался слуга, который должен был присмотреть за порядком. Но у Трея серьезные проблемы с алкоголем, хотя он это и скрывает изо всех сил. Не сомневаюсь, что большую часть ночей, проведенных здесь в качестве охранника, он благополучно продрых в обнимку с бутылкой какого-нибудь сивушного пойла. Благо, что выдержки хватает не пить хотя бы тогда, когда я в городе.

– Но кукла была обернута в твой платок, – напомнила я. – И ты сказал, что кровь из носа у тебя шла пару недель назад. То есть…

Я озадаченно замолчала, почему-то страшась озвучить выводы, которые из всего этого следовали.

Томас сам сказал, что при том досадном происшествии присутствовала его невеста, которая помогла ему остановить кровь. Все это случилось за городом, поскольку в Бриастль они приехали лишь вчера поздно вечером. То есть, кто-то выкрал носовой платок из его имения, затем приехал в город, изготовил тут куклу и подкинул ее в дом. Как все сложно! Но тогда круг подозреваемых резко сужается. Не думаю, что много народа имеет доступ сразу и в имение Томаса, и в его городской дом.

– На самом деле все гораздо проще, – хмыкнул Томас. – Кукла пролежала под кроватью всего ничего, думаю, даже меньше суток. На ней не было и пылинки. Полагаю, ее засунули туда сразу, как я приехал из имения. Конечно, у меня теплилась слабая надежда, но Бесс клянется, что никто из посторонних не приходил в гости, когда меня не было дома. И уж тем более никто не заглядывал в мою спальню. Из всего этого следует один весьма малоприятный вывод…

И он с такой силой сжал мою руку, что тем самым выдавил из меня невольный вздох боли.

– Ты мне так все кости переломаешь! – возмущенно фыркнула я, не без труда вырвавшись из его хватки.

По-моему, Томас даже не заметил, что я освободилась. Он уставился куда-то поверх моей головы, и в его глазах я заметила настоящее неподдельное отчаяние.

– Джессика.

Я так и не поняла, кто из нас двоих произнес это имя. Скорее всего, оно сорвалось с губ Томаса, хотя я не заметила, как они пошевелились.

Увы, все наши рассуждения вели именно к этому выводу, который был очевиден. Только Джессика могла забрать носовой платок Томаса, перепачканный его кровью. Только она имела беспрепятственный доступ к его спальне. Получается, именно она засунула под кровать куклу.

– Но зачем ей это? – прошептала я и лишь потом осознала, что произнесла это вслух.

Томас нервно дернул щекой, словно прогонял невидимую муху. Круто развернулся и отправился в спальню.

– Ложись спать, – кинул он, не оборачиваясь. – Завтра будет тяжелый день.

– А ты? – робко поинтересовалась я. – По-моему, тебе тоже не мешало бы отдохнуть.

Но Томас не удостоил меня ответом. Стремительно пересек комнату и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.