– А ты прямая особа. – Лорд Бейрил одобрительно хмыкнул. – Мне это нравится. Не то что дамы из высшего света. Постоянно вокруг да около ходить будут, но на прямой вопрос не отважатся.

– Сколько? – повторила я. – И, кстати, прежде вы должны будете дать мне слово чести, что не убивали свою невесту. А то, как я погляжу, вы не особо переживаете по этому поводу. Странное поведение для человека, потерявшего возлюбленную…

Я не договорила фразу. Лицо Томаса исказила такая боль, что мне невольно стало не по себе. Его глаза в мгновение ока омертвели, губы застыли в презрительной ухмылке.

– Эмоции – это то, что делает нас слабее, – глухо проговорил он. – Особенно если их выказывать на публике. Альберта, ты и понятия не имеешь, что на самом деле я чувствую. И лучше бы тебе и не знавать.

Я отвела взгляд. Пожалуй, он прав.

– Я клянусь, что не убивал свою невесту, – сдавленным голосом продолжил лорд Бейрил. – Более того, уверен, что она жива и здорова. Теперь главное – отыскать ее, пока не стало слишком поздно. Теперь насчет твоего первого вопроса о деньгах, которые ты получишь за свою работу…

Лорд Бейрил отошел к столу около книжного шкафа, на котором лежала стопка бумаг и чернильница. Взял перо и быстро что-то начертал на листе. Ловко присыпал песком и вручил это мне.

Я не удержалась и присвистнула при виде написанной суммы. Ого! Нет, будет вернее сказать: ого-го! Это же целая куча денег! Мой отец, который держит в Итроне бакалейную лавку, за год получает гораздо, гораздо меньше! На эту сумму я смогу без проблем приобрести какой-нибудь небольшой домик в том же Итроне, если, конечно, захочу туда вернуться. И еще на скромную жизнь останется, как говорится.

Лорд Бейрил, так же не говоря ни слова, взял лист из моих рук. Тотчас же бумага вспыхнула сиреневым пламенем. Опять магия? Красиво, ничего не скажешь. Мгновение – и записка исчезла, словно ее и не было никогда, не оставив после себя и пепла.

– Как вижу, ты согласна, – констатировал Томас, с улыбкой наблюдая за моим ошеломленным видом.

Я с усилием сглотнула вязкую от волнения слюну и кивнула. Ай, да будь что будет! В моем положении было бы как-то глупо отказываться от настолько щедрого предложения!

«Да, но вдруг он на самом деле убийца?» – завел привычную песнь мой внутренний голос, однако я не стала вслушиваться в его доводы.

– А теперь слушай свои обязанности. – В голосе лорда прозвучали повелительные нотки. – Во-первых, как я уже говорил, забудь о своем настоящем имени. Отныне в присутствии посторонних ты будешь Джессикой. Альбертой ты останешься только для меня и только в том случае, когда я уверен, что мои слова не услышит кто-нибудь другой.

Я кивнула, показывая, что все поняла.

– Ты родом из Лейтона, – продолжил лорд Бейрил кратко пересказывать биографию своей невесты. – Точнее сказать, из Хельона. Это северный город…

– Я прекрасно знаю, где расположен Хельон и каков у него климат, – перебила его я. – Бывала там пару раз в детстве. Навещала бабушку со стороны матери.

– Отлично! – воссиял радостной улыбкой Томас. – Ты становишься все более и более удачным приобретением, Альберта.

Я передернула плечами, не особо впечатленная таким сомнительным комплиментом. Приобретением, тем более удачным, меня никто и никогда не называл. Скорее всего, мне надлежит оскорбиться и потребовать извинений.

Однако я не успела вымолвить и слова, как Томас затараторил дальше.

– Ты сирота, – сказал он. Замялся, неохотно добавив: – Если честно, ты никогда не рассказывала мне о своей семье. Так что можешь смело придумать что-нибудь от себя. – Чуть слышно завершил: – Да и вообще, сейчас я понял, что почти ничего не знаю о твоем прошлом. На редкость досадное упущение.

И огорченно цокнул языком.

– А ваша способность к мыслевиденью? – поинтересовалась я. – Неужели вы никогда не видели каких-нибудь сцен из ее прошлого?

– Нет, – сухо ответил Томас. – Джессика с самого начала нашего знакомства уведомила меня, что осведомлена о моем даре. И очень просит не применять эту способность к ней. Мол, когда придет время – она сама все расскажет мне.

– И вы поверили ей? – скептически вопросила я.

– И я дал ей слово, – поправил меня Томас. – Мало того: сдержал его. Хотя, признаюсь честно, иногда у меня возникал соблазн хотя бы краешком глаза заглянуть в ее прошлое. Но я мужественно выдержал это испытание.

В последней фразе лорда прозвучала горькая ирония. Он опять отошел к креслу и что-то вычерчивал на его спинке, не торопясь присесть.

– Кстати, прекращай величать меня на «вы», – глухо проговорил он, явно думая о чем-то другом. – Ты теперь моя невеста, поэтому имеешь полное право называть меня просто Томасом.

– А как и где вы… – Я кашлянула, вовремя заметив свою оплошность, и тут же исправилась: – Где ты познакомился с Джесси?

– На улице, – хмуро ответил Томас. – У нее пытался отнять сумку какой-то типчик, и я вступился за девушку. Потом сам не заметил, как предложил выпить ей вина в честь знакомства. Она была такой милой и очаровательной… А уже следующее утро мы встретили в одной постели.

– Очень романтично, – пробормотала я, невольно покраснев от столь интимных подробностей.

– Да, романтично, – согласился со мной Томас, невидящим взором уставившись куда-то поверх моей головы. Грустно хмыкнул: – Рассказал бы кто-нибудь мне о подобном еще несколько месяцев назад – ни за что бы не поверил. Я ведь очень скептически отношусь к любви с первого взгляда, Альберта. В свете меня частенько называют циником. А тут я влюбился, как мальчишка. Позабыл обо всем на свете. А теперь…

И он грустно махнул рукой, предлагая мне самой догадаться, что хотел сказать.

Я нахмурилась. Ну хорошо, предположим, несчастного наивного Генри, молодого полицейского дознавателя, еще вчера патрулировавшего улицы Бриастля, Томасу удалось обмануть. Но как насчет его друзей, родственников, наконец?

– А ты не боишься, что первый же знакомый, который прежде видел тебя с Джесси, откроет всему миру то, что я – самозванка? – спросила я и с негромким вздохом усталости опустилась в кресло.

Уже ноги болят стоять.

– Нет, не боюсь. – Томас печально покачал головой. – Ирония судьбы заключается в том, что ее никто не видел из моих друзей. Мы после знакомства сразу же отправились в мое загородное имение, где провели несколько чудесных романтических недель. Все в курсе, что я веду уединенный образ жизни и не приветствую нежданных гостей. Даже соседи опасаются тревожить меня по пустякам. А мои слуги, уж поверь, приучены не болтать по пустякам. Поэтому об этом не тревожься.

Я открыла было рот, желая спросить, почему он настолько уверен в молчании своих слуг. По-моему, золото даже из немого сделает болтуна. Но затем вспомнила Бесс, служанку, которая помогала мне с платьем, и поспешно захлопнула рот обратно. Ох, почему-то мне не хочется знать ответ на этот вопрос! А то вполне может быть, что я узнаю о «милой» привычке своего якобы жениха вырывать языки тем, кто по долгу службы слишком много знает о нем и его привычках.

– Я собирался представить Джесси обществу на завтрашнем приеме, – продолжил тем временем Томас, не обратив внимания на мое желание что-то спросить, которое так быстро улетучилось. – Там же должен был объявить о помолвке. Вчера поздно вечером мы вернулись в город. Ночь провели вместе, а утром я вышел прогуляться, хотел…

На этом моменте его лицо вдруг исказилось от боли. Он не сел даже – рухнул в кресло, и я не сомневалась, что если бы Томас не стоял около него, то приземление вышло бы намного более жестким. С приглушенным мычанием схватился за виски, едва не содрав тем самым повязку.

– Не помню, – простонал он. – Ничего не помню. Словно черная дыра. И моя голова! Кажется, сейчас она взорвется изнутри!

Нет, такую боль и такое отчаяние невозможно сыграть! Томас был бы самым гениальным лицедеем всех времен и народов, если бы обманывал меня сейчас.

Я почувствовала, как в глубине души шевельнулась жалость к мужчине. А ведь он наверняка очень переживает исчезновение невесты. Просто не показывает вида.