Сутки мне дали на утрясание личных дел и заучивание информации. С личными делами управился быстро, тем более при поддержке наших, и госструктуры припахали, а как вы думали. С дочкой и внучками, а как же — четырежды дед, попрощался, сказав что еду на заработки в Африку, в сахару значит, самую пустынную, а там мол, «нофелетов» нет и интернет не работает. А с мамой, маме сказал всю правду, она у меня стойкий оловянный солдатик, с семнадцати лет в структуре, имеет и ранения, и награды, и туеву хучу выполненных заданий...
Служба отвечающая за безопасность Руси, её народа существовала ещё до первого Пети, Вани Грозного с его родом, и даже до Володи киевского, и мои пращуры всегда были на переднем рубеже, острие борьбы за Русь и её народ. Нет ни в каких тайных канцеляриях, «пытошных» приказах и прочем подобном они никогда не служили, честь пытать и подличать не позволяла. Ещё до Володи киевского и значительно раньше предки всё таки владетельными князьями были.
Что ж, вот и моё время пришло. Что гады — не ждали, а мы вот они, пришли, наследим, посуду всю побьём и, если желание будет, уйдем, а понравиться, так и останемся...
Ну здравствуй — медцентр, на входе секретарша и два охранника, назвав номер гринкарты и предъявив свои документы попадаю на собеседование. Общий разговор с доктором и симпатичной блондинкой, задача последней состояла скорее не столько в поддержании беседы, сколько в отвлечении и попытке переключения внимания на неё, казалось бы не о чём занял с полчаса, ага, плавали, знаю, это называется пассивный метод допроса когда вроде бы за безвинным трепом стоит железная логика, а каждое слово, движение, даже тремуляция век фиксируются и беспристрастно оцениваются, но на каждую хитрую попу есть свой болт с винтом, будь искренним, говори о том, что тебе интересно, вот и весь простой рецепт. В конце, такого вот обычного/необычного «интервью», был задан вопрос, а желаю ли я переехать в страну «всех дураков» и готов ли для этого поработать в третьих странах на благо великой империи оплота демократии. Получив ответ, что да, готов, если, конечно, доктор не выявит со здоровьем чего нехорошего, а то ведь недаром посылают к ним на медкомиссию, предложили пройти в смотровую.
Пошли вместе с доктором, блондинка осталась в кабинете, зашли, ага смотровая, если это смотровая то кто я, Дед Мороз или ихний санта Коля, а может они меня за балерину Кшешинскую принимают.
Предложили лечь в «кресло космонавта», тахтой это произведение инженерного искусства не назовешь, слишком много аппаратуры напихано, да и по стенкам понаставлено, я такой и в медцентре подготовки ГРУ и КГБ не видел, и не надо мне говорить, что это америка, бывал я в медцентре подготовки ихней дельты и прочих интересных местах, нет у них такого, и в Хьюстоне тоже нет. Одели на голову, типа, мотоциклетный шлем, по виду примерно конца пятидесятых — шестидесятых, но проводов, толщина кабеля с мою руку, мягкие, сопротивления от них практически не чувствуется, попросили расслабится и не волноваться. Из под изголовья выплыла прозрачная крышка накрыв лежанку со мной, грешным. Поехала дуга изливая на меня синего цвета свет, туда — суда, туда — сюда, и так раз пять. Всё это действие заняло минут пятнадцать, не более. Предложили встать и присесть в кресло у стола. Почти сразу прибежала блондинка с пачкой бумаги и планшетом, глаза как у рака на стебельках, рот раззявлен, доктор — доктор кричит вы только гляньте и ещё что то не по русски, вроде бы я по миру поездил, речь всякую разную послушал, десятком языков владею как родным и ещё больше с рязанским прононсом, а этот и не слышал никогда, с какими то присвистами, порыкиваниями и поскуливаниями, ни одного знакомого созвучия, чувствуется — не наше это, какое то не такое, не земное. Ну доктор на неё и рявкнул на том же языке. И что мне думать? Откуда они, а?
Посмотрел на меня, внимательно так посмотрел, взял планшет, быстро пролистал, опять на меня посмотрел но уже оченно заинтересованно, а потом и говорит:
- Уважаемый господин Градов, под этой фамилией я жил, — как вы смотрите на подписание не стандартного, а отдельного, персонального контракта с нами, поверьте вы не будете об этом жалеть.
- Извините, а как к вам обращаться?
- Называйте меня Док.
- Хорошо Док, хотелось бы узнать, что прописано в стандартном контракте и, что в персональном, как вы понимаете без их изучения я вам ничего ответить не могу.
- Конечно, господин Градов, если вы согласитесь на некоторое время воспользоваться нашим гостеприимством, то мы поселим вас в палате, не волнуйтесь, палата очень хорошая, уровня люкс ваших элитных клиник. Там вы сможете ознакомиться с контрактами, подумать. Всё за наш счёт, так что о деньгах не волнуйтесь. К сожалению выносить за пределы медцентра не подписанные контракты запрещено.
И что оставалось делать? Согласился конечно, вытребовав себе один звонок домой, что бы не волновались, так сказать...
Привели в палату, ну да, если у нас есть такие элитные палаты, то я за нашу медицину больше не переживаю, и живём мы не в двадцать первом веке, а так в тридцатом, или по позже, по позже... Есть всё и ещё немного, особенно меня поразил «хрустальный гроб» установленный около одной из стен в нише, по другому язык не поворачивался его называть, плохо только спящей принцессы в нем не нашлось, м'дя, а может и к лучшему, как знать. Объяснили конечно, последняя разработка в области лечения и омоложения, ага — ага, последняя, и когда у нас это придумать только успели, видать пока я в центре обследование проходил, за одно и изготовили промышленным способом на конвейерной линии, и состарили на пару — тройку лет минимум...
Принесли контракты, ну я и начал их изучать. Условия в стандартном были не плохие, хорошие были условия, даже отличные, напрягало только длительность контракта, не менее 10 лет, и секретность, подписавший подобный контракт не имел права рассказывать о своей работе ничего, ни где работал, ни кем, ни с кем, ни какая зряплата, ни связаться с родственниками — ничего никому нельзя рассказывать, то есть абсолютно, суперсекретность в квадрате блин, единственное, что было можно, это сказать про работу в третьих странах без уточнений, и всё. Вот как то так.
Изучив стандартный контракт принялся за персональный. Отличались они как небо и земля, в персональном было включено всё, всё то мы вам предоставим, всё то вы будете иметь..., мечта, а не контракт. Короче, любой мой каприз за их деньги, правда контракт пожизненный и секретность повышенная, но всё включено, только работайте у нас. А так же несколько скрытых пунктов, которые должны были быть озвучены при подписании. К персональному контракту прикладывался договор о намерениях сторон в котором прописывались процедуры по подписанию, согласованию различных моментов и некоторые другие частности.
Персональный контракт был слишком хорош что бы быть правдой и не иметь никаких подводных камней, ну да бесплатный сыр он известно где, а здесь его прямо в рот пихают, лишь бы уговорить...
Поработав примерно двое суток с предоставленными документами, естественно с перерывами на завтрак, обед, ужин и сон, понял, пора пригласить Дока и попытаться понять, в чём подвох...
Пригласил. С неделю, а то и больше, меня словесно днём и с помощью всего остального, в том числе красавиц медсестёр круглосуточно, обрабатывали на подписание контракта. Что сказать, обработали..., почти. Осталось прояснить несколько мелких моментов... Первоначально всё таки решил подписать договор о намерениях сторон. Вот тут то и выяснились все интересные нюансы, моменты и закрытые пункты контракта.
При такой правильно проведённой массированной психологической обработке человек уже готов ко всему, и что люди ходят на боках, и что детей приносит аист, а некоторых, особенно упёртых, в капусте козлы находят, поэтому особого удивления не было когда док объяснил почему так со мной возятся.
Первое, что объяснил док, у меня очень высокий интеллектуальный коэффициент, выше чем требуется для профессии инженера-универсала, то есть я и без нейросети могу быть инженером или ученым к которым в содружестве предъявляли самые высокие требования по части ПИК [17]. Второе — что у меня великолепные возможности устроится в их мире где всё завязано на интеллектуальный коэффициент, за меня драться будут, так во всяком случае он выразился.
