Здесь и звено которое переборку ходили смотреть голос подало, переборочка то с сюпрайзами оказалась, контрабанда запрещённых товаров. Взяли капитана за... Не, не так, мы ж культурные... О, вот так. Пригласили капитана, показали товар, поговорили, мои за это время ещё пяток захоронок нашли, в общем, сдулся капитан, раскололся до самой э-э-э, ну да, до неё, всё рассказал, показал... Флотские от такого офунуели, товара набралось чуть не на корп только в одной захоронке, а по закону десять процентов тем, кто нашёл, да конфискация средств доставки контрабанды, так что хорошо мы зашли. Пообещали с флотскими поделиться по справедливости, нам с ними ещё вместе служить.
Что? Не верите, что так быстро нашли? Вот я на паровозе, ладно, пожалею вас, в вагоне спрячу контрабанду, вы её найдете? Нет, а вот если вас научить на что обращать внимание, наиболее вероятные места где её можно заныкать, да ещё вы недюжинное старание приложите и технически будете оснащены на уровне, то как найдёте? Вот и я о том же.
Тут и генерал наш прилетел, доложились, объяснились, получили похвалу и прочее. Особенно генералу понравилось, что мы сынка не изуродовали, в своём праве были. Подогнали армейский транспорт, переселили пассажиров, экипаж к нам, родимым, для дознания, сам лайнер буксиры взяли и полетели домой.
Вот такое первое задание получилось, совсем скучное. Было и продолжение, как же без него, очень уж папанька обиделся за сыночка, не долго правда обижался, поехал вслед за сыночком, и начальнички его вдруг резко все на пенсию ушли или сугубо безработными стали, но нервы помотали, не нам само собой, генералу, но после этого задания он к нам резко подобрел, как к родным относиться начал, ни в чём отказа не знали...
Контрабанду, хабар и лайнер оценили, потянуло всё более чем на 60 корпов, можно было и больше срубить если лайнер в порядок привести, но пока мы с флотскими отписывались ушлые тыловики успели провести оценку, да ещё кое что покурочить, разобрались с ними, чего уж там, они теперь у нас в лучших друзьях ходят, за четверть цены всё отдают... Десять процентов составили более шести корпов, честно поделились с флотскими, они от нас этого не ожидали, раньше, при старом начальнике СИБа, всё в одну, ну две — три хари уходило, что успеют прихватизировать, то и их, благодарили, приглашали посидеть, наладить взаимоотношения. Три корпа разбросали среди своих и экипажа нашего крейсера, тоже у нас служат, в СИБ, сделали резервный фонд. Генерал не возражал, даже хвалил за правильное отношение к сослуживцам и вообще... Всем участвующим выписали премии, небольшие, а по сравнению с того, что мы получили совсем мизерные, но приятно...
Успокоилось всё и вся, снова наступила размеренная жизнь на базе. Занятия, тренировки, изучение БЗД, тренажёры и снова занятия, в общем, серость и обыденность бытия...
На полученную денежку, смотря на генерала, прикупил фрегатик, небольшой такой, «старенький», только что произведённый и сразу же поставленный на консервацию, не летавший практически ни дня с экипажем, девятого поколения и последней, двадцатой серии, у него то средний крейсер десятого поколения пятой серии, ну так где он и где я... Узнав о моём приобретении удостоили похвалы и дружеских советов, а главное контактов где можно прихва... э-э-э приобрести модули и блоки десятого поколения пятнадцатой серии, поблагодарил конечно. Глядя на это и наши приобрели себе, что кому нравиться. Ремонтируемся потихонечку, модернизируемся. А что, в нашей профессии главное — узнать всё, что нужно и вовремя смыться... Или остаться, но иметь возможность отступления на заранее подготовленные позиции, так что без транспорта никак...
Вылетали ещё на несколько происшествий, но уже не так результативно. Флотские наш отдел везучим прозвали, в принципе правильно, что не вылет обязательно какой никакой хабар привозим, с ними по честному делимся, ну кто в операциях наших участвовал естественно. Начальство довольно, с каждого конфиската им двадцать пять процентов капает, не то что нам — десять на всех.
Коллектив отдела потихонечку сплачивается, уже традиции появились, приметы разные, совместные посиделки в моду вошли. Так что работаем...
На выходные и после службы, кто не на дежурстве, летаем ремонтировать и модернизировать свои покупки, помогаем друг другу естественно, уже выделились свои СДеки, оружейники, эсэсовцы [50] и прочие направленцы. Знаем, если что по двигателям то к Тому, он хоть и американец в хрен знает каком поколении, чёрен как ночь без луны, и все предки в южных штатах жили работая на плантациях, ну да, из семьи бывших рабов, но движки каким то десятым чувством чует. По вооружению к дуэту Людмилы и Маришки, эти две красавицы спелись и по моему получают оргазм от стреляющих железок, «маньячки» одним словом. Искины, пере и программирование, взлом всего, что имеет программный код и прочее связанное с этим — это к вашему покорному слуге, люблю повозиться, подумать, по изголяться. И так каждый из нас, мастера одним словом, конечно и остальные направления мы хорошо и даже очень знаем, но в одном, двух или трёх — асы-профессионалы подкоркой чувствующие правильность...
Начальство наши начинания поддерживает, бывает и само рядом с нами в ремдоке гайки крутит или что то хорошее меняет на ещё более хорошее, нет предела совершенству, но особенно любит ходить на наши «Огоньки», кто первый ввёл это название в обиход уже и не установить, а получилось всё абсолютно случайно.
После одного не очень удачного и очень трудного дня часть отдела вместо отдыха двинулась получать впечатления от вечерненочного города, что нас на это подвинуло никто не упомнит, но все помнят хреновое настроение и желание его как то исправить, а если не получиться исправить, то хотя бы просто запить. Гуляя по улицам зашли в один из многочисленных баров-кафешек, что нас в нем привлекло тоже неизвестно, может тишина которой не было в других таких же, может отсутствие постоянно снующей туда сюда толпы, может ещё что то, не суть. Бар был не то что полу, он был почти пустой, два — три посетителя за дальними столиками да за стойкой, грустно протирая стакан полотенцем с унылым, ничего хорошего не ждущим лицом, барменом. Видимо наша не тихая компания, а было нас человек двадцать, может чуть больше или меньше, но не намного, произвела неизгладимое впечатление на присутствующих, очень тихо и быстро покинувших показавшееся нам уютным заведение. Опять же по случайности, а может ещё чему то не поддающемуся объяснению, все были чистокровными русаками, каким образом в нашу компашку попали Том с Маришкой не знаю, видимо тоже было хреново у них на душе, впрочем по Маришке вопрос спорный, если у тебя в паспорте прописано, что ты украинка с по до Львова, а папа и мама русские из Сибири, то какая у тебя национальность, та что в паспорте или та которой наградили родители, учитывая то, что родилась и выросла на Украине и считает её своей малой Родиной. Так что Маришку тоже можно было смело причислить к русакам, да и Том в принципе русак, ну и что, что негр, а как назвать человека если он умеет материться лучше любого русского и работает до упаду, а не до звонка. Вот то то.
Разговаривали мы естественно по русски, его у нас уже выучили все, всё таки из пятидесяти одного человека тридцать два русских, двенадцать — советских, то есть знающих русский язык, а двое американцев, двое немцев, итальянец, японец и кореец освоили его достаточно быстро. Ну да отвлёкся.
Заказав бармену по паре кружек местного саакю [51], что то типа пива, но на мой взгляд похуже чем наше жигулёвское и значительно, хотя это чисто субъективно, на вкус и закуску, как известно, у каждого свой цвет, сдвинув столики приступили к процессу дегустации, за первой парой последовала вторая, потом третья, пошли разговоры за жизнь, что то покрепче саакю и в один из моментов наши девушки тихонечко запели, сначала замолчали сидящие рядом с ними, потом подальше, не прошло и минуты как мужики сидели с задумчивым видом и слушали такие родные и далекие перепевы. Потихонечку в девичьи голоса стали вплетаться мужские и вот уже все поют, одна песня сменяет другую и нет разницы чьих она корней, русских, украинских, белорусских, а может американских или японских, там, в невообразимой дали, начинаешь осознавать, понимать сердцем, какая же она маленькая и хрупкая, наша Земля...
