Kad umire glumac: Miro Gavran (1995)

Перевод с хорватского Гирина Сергея

драма

Действующие лица:

Ева: -

Одна из самых прославленных хорватских театральных актрис. В конце шестидесятых и в начале семидесятых её работы в кино и на телевидении приносят ей большую популярность. Родилась в Загребе в 1933 году. В семье была единственным ребёнком. Отец Евы был служащим, а мать большой любительницей театра. В 1952 году Ева поступает на актёрский факультет Театральной Академии в Загребе, а уже с 1953 года участвует в профессиональных театральных постановках. В 1956 году получает приглашение на постоянную работу в Драматический театр в Загребе.

Том: -

Родился в 1932 году в Славонском Броде. Был первым ребёнком в семье. Через четыре года у Тома появляются братья-близнецы, а ещё через три года и сестра. Его отец днём работает на почте, а ночами выступает в ансамбле со славонскими музыкантами. В январе 1946 года коммунисты выносят его отцу смертный приговор за то, что он исполнял запрещенные песни. С этого дня четырнадцатилетний Том выполняет самую тяжёлую физическую работу и заботится о семье. В 1948 году он впервые в жизни увидел в театре спектакль и решил стать актёром. В 1952 году он переезжает в Загреб, но вместо того, чтобы стать актёром, он идёт в библиотекари. Спустя сорок лет, он уходит на пенсию и переезжает в Дом престарелых.

Действие драмы разворачивается осенью 1994 года в Загребе.

Мы видим Тома, который с молотком и плоскогубцами в руках ремонтирует какой-то развалившийся стул. На сцене появляется Ева, она нарочито элегантно одета, исходя из взглядов на элегантность представителей ее окружения.

Ева: Извините.

Том: Да, пожалуйста.

Ева: Вероятно, я ошиблась.

Том: Может быть, и нет.

Ева: Я ищу труппу, любительскую труппу. Под руководством господина Томислава. Мне сказали, что он где-то здесь.

Том откладывает молоток, вытирает руки о рубашку, подходит к Еве и протягивает ей руку.

Том: Toм, зовите меня Том. Очень приятно, что вы приехали.

Ева пожимает ему руку.

Ева: И мне очень приятно.

Пауза. Они молча смотрят друг на друга. Том рассматривает её так, как будто видит впервые в жизни.

Том: Вы в жизни не такая, как на сцене, в свете прожекторов.

Ева: Но ведь это тоже сцена.

Том: Да, но любительская. А я не в зрительном зале, поэтому впечатление совсем другое.

Ева: А где остальные?

Том: Кто вы имеете в виду?

Ева: Члены вашего любительского коллектива.

Том: Ах, ну да. Знаете, может, сейчас для первого разговора даже и лучше, что мы одни. А потом, в зависимости от того, к какой договорённости мы придём, я позову остальных, кто нам понадобится. Если, конечно, понадобится.

Ева: Что вы имеете в виду под словами «если понадобится»?

Том: Ведь есть пьесы с большим количеством действующих лиц, а есть камерные. От пьесы зависит, сколько актёров требуется, разве не так?

Ева: Да, но…

Том: Здесь мне потребуется ваша помощь, ваш совет. У меня, конечно, есть предложение, которое вам может и не понравится. Но не будем сразу о деле. Пожалуйста, присаживайтесь.

Ева: Спасибо.

Том: У нас здесь есть ракия. Выпьете рюмочку?

Toм достаёт из стилизованного платяного шкафа бутылку.

Ева: Нет, я лучше воздержусь.

Том: Ну тогда…

Пауза.

Том: Мне так приятно, что вы приехали. Великая хорватская актриса и всё такое. Но нашли время для нашей труппы, для нас, любителей. Вообще-то ведь профессионалы презирают любителей, правда?

Ева: Но почему…

Том: Это нормально. И понятно.

Ева: Да, логично.

Том: Но и любители презирают профессионалов.

Ева: Я даже и не знаю…

Том: А я знаю. Но и это логично. Правда?

Ева: Ну, сейчас… Я не знаю, почему.

Том: Я презираю и тех, и других.

Ева: И тех, и других?!

Том: Если они не настоящие, фальшивые. Вы понимаете, что я хочу сказать? Или Бог тебе дал, или нет. Я так смотрю на эти вещи. Вы согласны?

Ева: Да, да.

Пауза.

Том: И любитель может быть настоящим актёром. Конечно, если у него есть талант и опыт. Знаете, я уже сорок лет играю для души. Это совсем не так, как у вас, у профессионалов, но у меня за спиной шестьдесят ролей. Если вы понимаете, что я хочу сказать. Опыт в нашем деле значит очень много. Опыт и образование.

Ева: И талант.

Том: Конечно, без таланта и говорить не о чем.

Пауза.

Том: Может, выпьем по рюмочке?

Ева: Я не пью.

Том: Серьёзно?! А я думал, что все великие художники — мазохисты. Что им нравится медленно себя уничтожать.

Ева: Почему вы так думаете?

Том: Это очень просто. Человек, который что-то создает, который вдыхает жизнь в своих героев, для равновесия иногда должен и разрушать. В нас живы все состояния, все качества, даже если они противоположны. Тот, кто творит много добра, часто делает и много зла. Тот, кто сильно любит, и ненавидит сильно. Для равновесия. Созидатели — самые большие разрушители. Вы согласны?

Ева: Частично. На самом деле, человек в связи с какими-то действиями, которые он совершает, в связи с какими-то потерями склонен к… ладно, налейте и мне ракии.

Том наливает Еве, затем себе.

Том: За ваше здоровье и за наше дело.

Ева: За ваше здоровье.

Том выпивает до дна, Ева делает только глоток.

Ева: Крепкая.

Том: Очень крепкая. Славонская.

Они смотрят друг на друга. Долго молчат.

Ева: Расскажите. Какое у вас предложение? Чего вы ждёте от меня? Только совета или, может быть, вы хотите, чтобы я поставила спектакль, или…

Том: Вы сразу хотите конкретного разговора, а я думал, что мы сначала получше познакомимся. Актёры любят сначала узнать партнёра, а потом уже решать, работать с ним или нет. Разве не так?

Ева: Да, но я…

Том: Видите ли, я хорошо вас знаю. Очень хорошо. Я смотрел ваши спектакли, знаю, как вы играете. Знаю ваши возможности и ваш потолок.

Ева: Потолок?!

Том: У нас у всех есть свой потолок. И у Джона Гилгуда он есть. У каждого гения есть свой потолок, как у картины рама. Когда человек это осознает, то его возможности становятся более качественными. Я это хотел сказать.