1. Антихрист

Помню, когда мне исполнилось четырнадцать лет, мы с мамой впервые приехали в Крым и сняли в Евпатории комнату в небольшом не то доме, не то сарайчике неподалеку от лимана. С нами по соседству жила старушка Мария Ивановна, тоже курортница.

Перед домом был живой навес из дикого винограда, однако в дневные часы он нисколько не уберегал нас от зноя, а по вечерам — от множества слетавшихся на свет степных насекомых. Все эти мотыльки, кузнечики и сверчки вызывали у меня бурную радость. Но Марию Ивановну они приводили в ужас. Среди сплетений веточек дикого винограда прятались изящные и тонкие богомолы желтого цвета. Им изо всех сил хотелось быть похожими на сухие травинки, чтобы их никто не увидел и не поймал. Зато сами они тем временем караулили добычу.

Очень часто, как только мы приходили с пляжа и садились ужинать, из комнаты соседки слышались ее отчаянные призывы: «Нина! Васек! Снимите скорее со стены это усатое создание, а то оно меня до инфаркта доведет!» И мы с мамой тут же бросались выручать Марию Ивановну. Бывало, что Мария Ивановна от страха прихлопывала какое-нибудь несчастное насекомое книгой прежде, чем мы успевали прибежать на помощь. Поэтому неизвестно, кого нам надо было спасать, саму ли Марию Ивановну или же ее непрошенных крылатых гостей. Но вот однажды Мария Ивановна пришла к нам очень взволнованная.

«Сейчас влетело что-то — вот такое огромное, — сказала она, — глаза у него горят! Летает по комнате и гудит, бьется о стены, о потолок! Ну, прямо антихрист какой-то! Я уж гонялась за ним с тряпкой, гонялась. Насилу его одолела». С этими словами Мария Ивановна достала из кармана халата большую коробку от конфет. И положила передо мной на стол.

— Вот он — тут.

Меня, признаться, удивила неожиданная смелость Марии Ивановны и то, что «антихрист» не царапался в коробке, не поднимал крышку, как это делают пойманные большие жуки, — и вообще вел себя чересчур смирно. Видимо, поединок с нашей соседкой дорого обошелся бедняге. Я открыл коробку. Что это, неужели ласточка?! Длинные, узкие крылья; брюшко, покрытое белым пухом… Однако шесть ног, усики и свернутый тугой спиралью хоботок таинственного «антихриста» вскоре убедили меня, что в коробке была не птица, а необыкновенная ночная бабочка. Глаза ее еще слабо светились призрачным красноватым сиянием. Так произошло мое знакомство с вьюнковым бражником. Вьюнковый бражник по размаху крыльев, равному двенадцати сантиметрам, не уступает даже таким гигантам среди чешуекрылых, как бабочка Мертвая голова и большой ночной Павлиний глаз. Спина и крылья его пепельно-серые, украшенные темными пятнами. На брюшке чередуются поперечные розовые, белые и черные полосы. Потом я не раз еще бывал на юге и часто видел там в конце лета этих огромных бабочек, которые с наступлением сумерек кружились у клумб, описывая в воздухе стремительные зигзаги, а то вдруг на мгновение неподвижно зависали над душистыми цветами табака. Днем лепестки табака плотно сжаты. Но к вечеру они раскрываются, и цветы начинают источать благоухание. Оно-то и будит ото сна бабочек-бражников. Нектар у цветов табака спрятан глубоко на самом дне продолговатого венчика, и только бражник своим длинным хоботком может доставать его оттуда. Поэтому бражники являются единственными опылителями цветов табака. Вот цветы и берегут для них сладкое угощение, скрывая его от жаркого солнца под сомкнутыми лепестками.

Крупная, коричневая, в желтых точках гусеница этого бражника, как ни странно, питается тоненькими стеблями и листьями вьюнка. Отыскать вьюнок нетрудно. Он растет повсюду, оплетает кусты и невысокие деревца. Но попробуйте отыскать на нем гусеницу вьюнкового бражника! Это вам вряд ли удастся. У самих бражников почти нет так называемых естественных врагов, разве что за ними охотятся по ночам летучие мыши, от которых бабочек спасает быстрый полет. Днем бражники спят в укромном уголке на коре дерева или на потемневшем от времени дощатом заборе, сложив крылья поверх брюшка. Пепельная окраска делает бабочку неразличимой на фоне дерева. Гусеница бражника, конечно, не так проворна, и окраска ее хотя не слишком яркая, но птицам хорошо заметна. Как же гусенице спастись? И вот она нашла себе очень простой и надежный способ защиты от врагов. На рассвете гусеница вьюнкового бражника закапывается в землю, где отсиживается дотемна. Там ее не увидят птицы, и не высушит палящее солнце.

2. Гость с юга

Саша едва отыщет где-то что-нибудь интересное, сразу бежит показывать. Так было и сегодня. Уже с порога Саша радостным голосом сообщил мне: «А я утром у нас на грядке с картошкой видишь кого поймал — бабочку Мертвая голова!» И верно, в руках у мальчика трепетала крыльями очень большая, прямо-таки гигантская и очень красивая бабочка. На ее спинке был хорошо виден рисунок, похожий на череп с двумя скрещенными под ним костями. За это бабочка получила свое столь мрачное название. Желая вырваться на свободу, она то и дело издавала тонкий, протяжный писк.

«И как она тут очутилась? — удивлялся Саша. — Я ведь слышал, что такие бабочки только на юге живут. Мы с тобой даже в Крыму их не встречали. А сейчас вдруг у нас, в Выборгском садоводстве, представляешь?! Такая редкость — и к нам попала!»

Удивляться было чему. Бабочка Мертвая голова, одна из крупнейших представителей семейства сфинксов, или бражников, порою достигающая в размахе крыльев двенадцати-четырнадцати сантиметров, действительно, обитает в нашей стране лишь на Кавказе, в Крыму, Средней Азии и в некоторых районах Дальнего Востока. Говорят, что еще во времена Колумба Мертвую голову, а вернее ее гусениц, случайно завезли в Европу из Америки вместе с саженцами помидоров и картофеля. Но такое предположение спорно. Почему — расскажу чуть позже. Мертвая голова — единственная в мире поющая бабочка! Ученые установили, что она пропускает воздух через специальную щель в своем хоботке и таким образом издает особый звук. Кажется, что это гудит потревоженная пчелиная матка. В отличие от других бабочек, Мертвая голова не питается цветочным нектаром. Ее основная пища — это сок, который вытекает из-под коры деревьев. Любит лакомиться она и медом. Пчелы не нападают на незваного гостя: их вводит в заблуждение писк, испускаемый бабочкой. Они принимают его за «пение» новорожденной матки и сами дают воришке свободно пробираться в улей, к сотам. А бабочке того и надо. Как большинство бражников, Мертвая голова ведет ночной образ жизни. Потому свои налеты на ульи, а также на гнезда диких пчел, она совершает в сумерках и по ночам. Передняя пара крыльев бабочки черного бархатного цвета, с золотистыми линиями и разводами. Задняя — желтая с черными полосами. Любопытно, что на спинке самца этой диковинной бабочки рисунок напоминает не череп, а скорее монашеский колпак с прорезями для глаз. Из-за чего бабочку Мертвая голова иногда зовут еще Головой монаха. В детские годы мне очень хотелось собрать коллекцию бабочек, — и чтобы в ней непременно был бражник Мертвая голова — мечта всякого начинающего коллекционера чешуекрылых. И вот, находясь однажды летом с родителями в доме творчества художников под Черниговом, я познакомился там с одним пожилым человеком, страстным собирателем бабочек. Но, когда я пришел к нему в номер, то мое желание коллекционировать насекомых сменилось отвращением к этому занятию: на столе в беспорядке, как попало, лежали сотни умерщвленных бабочек, среди которых было сразу по нескольку экземпляров одного и того же вида! Оторванные усики и ножки, помятые или сломанные крылышки, с которых сбита пыльца, — вот какое зрелище предстало моим глазам… Александр Михайлович, так назову этого человека, никогда не расставался с сачком. Он ловил на полянах клевера чудесных махаонов и парусников-подаллириев, вечерами приманивал на световую ловушку бражников и совок. Но отбирал для своей коллекции только самые лучшие экземпляры. Остальных же бабочек он просто выбрасывал!!! Кумиром Александра Михайловича был француз Эжен ле Мульт, написавший книгу «Моя охота за бабочками», в которой этот своеобразный ювелир от энтомологии подробно описывал, как он отлавливал в Африке редчайших бабочек-морфо и украшал их крыльями спальни знатных дам, — а заодно приводил массу способов сбора и умерщвления насекомых. Не из-за таких ли его последователей, горе-натуралистов, сейчас настолько обеднела наша природа? Между тем в Калифорнии энтомолог, истинный энтузиаст, смог создать первый на всем земном шаре заповедник для редких бабочек, которым грозит исчезновение! Угроза вымирания нависла и над бражником Мертвая голова.