Макглойн . Эд и я всё сделали, чтобы тебя поднять, правда, Эд?

Мошер. Да. Но ты сказал, что не можешь находиться в своей квартире, потому что это одна из тех ночей, когда тебе вспоминается твоя старушка Бэсси.

Хоуп (его лицо немедленно вытягивается, становясь печальным и сентиментальным; скорбно). Да, верно, я начинаю вспоминать. Я видел её в каждой комнате точно такой же, какой она была… И это двадцать лет с тех пор, как она…

У него комок подступает к горлу, а глаза наполняются слезами.

Подобающе прочувствованное молчание охватывает комнату.

Ларри (язвительным шёпотом, к Пэрриту). Не правда ли, иллюзия о прошлом — трогательная вещь? Все говорят, что Бэсси страшно его изводила.

Джимми (который до этого сидел мечтая — с напускной решимостью, громко, обращаясь к себе самому). Хватит тут сидеть и бездельничать. Пора взять себя в руки. Завтра первым делом мне нужно поставить набойки и почистить ботинки. Вообще привести себя в порядок. Я хочу выглядеть прилично, когда я…

Его голос постепенно затихает, а взгляд останавливается на пространстве перед ним. Никто не обращает на него никакого внимания, кроме Ларри и Пэррита.

Ларри (как и раньше, сардонически Пэрриту) Иллюзия о завтрашнем дне — тоже печальная и прекрасная вещь.

Макглойн (с сентиментальным вздохом и оценивающим взглядом на Хоупа). Бедная Бэсс! Такую как она сейчас не найдёшь. Более милой женщины не бывало.

Мошер (с тем же расчётом). Славная Бэсс. Человек не может иметь сестру лучше, чем она была для меня.

Хоуп (скорбно). Двадцать лет, и я ни разу не вышел из дома с тех пор, как похоронил её. Не мог собраться с духом. Когда она умерла, мне всё стало безразлично. Я утратил всё мое честолюбие. Без неё мне всё стало казаться не стоящим усилий. Ты помнишь, Эд, и ты, Мак, мою кандидатуру собирались выдвинуть в члены городского правления. Всё уже было на мази. Бэсси очень этого хотела и так гордилась этим. Но когда её не стало, я им сказал: «Нет, ребята, я не могу. У меня сердце к этому не лежит. Всё, с этим покончено». Я бы без труда выиграл эти выборы. (Он говорит это слегка вызывающе.) Правда, злые языки говорили, что мою кандидатуру выдвинули только потому, что знали: на выигрыш рассчитывать не приходится. Но это проклятая ложь! Я в этом округе знал всех, каждого мужчину, женщину и ребёнка, почти всех. Бэсси меня заставила со всеми познакомиться, помогла мне запомнить все их имена. Меня бы избрали безо всякого сомнения.

Макглойн. Конечно, Харри.

Мошер. Все знают, что это было верное дело, Харри.

Хоуп. Естественно. Но после того, как умерла Бэсси, у меня уже не было желания. Всё же я прекрасно знаю, что хоть Бэсси и оценила бы, как я по ней горюю, она бы не захотела, чтобы я провел тут взаперти весь остаток моих дней. Так что я решился, что скоро выйду на улицу. Прогуляюсь по округе, навещу старых друзей, повидаюсь с ребятами. Пускай они меня снова зачислят. Да, я обязательно это сделаю! Когда может быть более подходящее время, чтобы начать новую жизнь, чем завтра, в мой день рождения. Шестьдесят. Не такой уж я и старый.

Макглойн (льстиво). Ты в самом расцвете сил, Харри.

Мошер. Удивительно, Харри, как ты совершенно не изменился за все эти годы.

Джимми (снова мечтая вслух). Забрать бельё из прачечной. Оно всё ещё должно быть у них. Почистить воротничок и рубашку. Те, что на мне сейчас, не выдержат больше ни одной стирки. Носки тоже. Я хочу произвести хорошее впечатление. Года два назад я натолкнулся на улице на Дика Трамбулла. Он сказал: «Джимми, рекламный отдел никогда не оправился после того как тебя… как ты уволился. Там ничего не происходит». Я ему ответил: «Я знаю. Я слышал, что в администрации ломали себе голову и всё отдали бы, чтобы заполучить меня обратно. Думаю, всё, что мне понадобилось бы сделать, это туда заявиться, и они бы снова предложили мне эту работу. Как ты думаешь, Дик?» Он говорит: «Безусловно, Джимми. Только я бы тебе посоветовал немного подождать, пока экономика не пойдёт вверх. Тогда ты сможешь выбить из них зарплату повыше, чем ты имел раньше, понимаешь?» Я сказал: «Точно, Дик, большое спасибо за совет». Ну, на сегодняшний день экономика уже должна была выправиться. Всё, что мне нужно сделать, придать себе приличный вид, а это, считай, уже сделано.

Хоуп (мельком взглядывает на Джимми со снисходительным нежным сожалением, приглушённым голосом). Бедный Джимми снова в мечтах. Это уже запредел!

Ларри больше не выдерживает. Он не может удержаться от хохота. Но никто не обращает на него внимания.

Льюис (открывая опять сонные глаза — мечтательно к Вейтьену). Жаль, Пит, что нам снова пришлось отложить нашу поездку. Я надеялся, что к апрелю они разберутся с этим проклятым наследством. Проклятые адвокаты не могут дольше тянуть с его выдачей. Мы поедем в следующем году, даже если нам придётся подработать, чтобы купить билеты. Ты можешь жить со мной в старом доме сколько захочешь, потом можешь сесть в Саутгемптоне на «Юнион Касл»[17], идущий в Кейптаун[18]. (Сентиментально, с настоящей тоской.) Англия в апреле. Пит, я хочу, чтобы ты это увидел. Я признаю, южно-африканская степь имеет свои достоинства, но это не родина… особенно в апреле.

Веитьен (сонно щурится на него, мечтательно). Да, Сэсил, по твоим рассказам я представляю, как это красиво. Я получу большое удовольствие. Но ещё большее удовольствие я получу, когда я тоже буду дома. Да, степь! На ней можно было бы разместить всю Англию, и она бы выглядела, как маленький фермерский садик. Господи, какой простор, воздух как вино, не нужно никакой выпивки, чтобы опьянеть! Мои родственники будут ужасно удивлены. Они меня не узнают, столько лет прошло. Они будут так рады, что я, наконец, вернулся домой.

Джо (мечтательно). Я выиграю деньги, и моё казино откроется перед тем, как вы уедете. Вы обязательно должны придти на открытие. Я буду обращаться с вами по-белому. Если у вас нет денег, я поставлю за вас в любой игре. Если вы выиграете, вам барыш. Если проиграете, то не в счёт. Ну, можно ли обращаться с кем-нибудь белее?

Хоуп (снова со снисходительной жалостью). Господи, Джимми их всех заразил.

Но все трое уже истощились, их глаза снова закрыты во сне или дремоте.

Ларри (громко, обращаясь к самому себе, своим комическим, утрированным шёпотом). Я точно рехнусь в этом сумасшедшем доме!

Хоуп (набрасывается на него с закипающим подозрением). Что? Что ты сказал?

Ларри (умиротворяюще). Ничего, Харри. Мне пришла в голову идиотская мысль.

Хоуп (раздраженно). Вот именно, что идиотская! Старый всезнайка! Философ, тоже мне! Анархистский тунеядец! От вас с Хьюго я тоже устал. Чёрт побери, или вы мне завтра заплатите, или я тут устрою свою революцию! Я вам к задницам привяжу по бомбе, и вы отсюда вылетите! Я заставлю ваше Движение задвигаться!

Собственная острота приводит его в восторг, и он разражается визгливым смехом. Макглойн и Мошер немедленно начинают грубо хохотать.

Мошер (льстиво). Харри, ты иногда удачно шутишь!

Он протягивает руку как если бы ожидал найти там свой стакан, затем вздрагивает с хорошо разыгранным удивлением.