Позади мертвых животных стоял на коленях капитан Вентрис, отбиваясь от двух круутов. Один кружил, пытаясь пробить броню Уриила длинным ножом, другой — чудовище с гребнем из огненно-алых шипов — пытался попасть Уриилу в шею штыком винтовки.
Уриил был намного массивнее круутов, настолько, что равный бой трудно было представить, но оказалось, что силой пришельцы вполне могли помериться с космодесантником.
Уинтерборн поднял пистолет, стараясь прицелиться поточнее, когда чудовище добралось клинком до шеи Уриила.
Микола Шонаи постарела за годы, прошедшие со времени спасения Павониса от мятежа Казимира де Валтоса. Ее седые волосы стали белыми, как снег, и хотя зеленые глаза были по-прежнему ясными, генетический дефект сетчатки не давал возможности прибегнуть к помощи офтальмохирургии, и ей предстояло носить очки, чтобы видеть существенно дальше своего непосредственного окружения.
В длинном кремовом одеянии она напоминала ассистентку ученого или мага, но Куделькар знал ее достаточно хорошо, чтобы не обманываться и не позволять себе недооценивать ее ум. Некогда она управляла планетой Императора, а такое достижение нельзя сбрасывать со счетов.
Его тетка прохаживалась по вымощенной мрамором дорожке южной оранжереи, где он ее и обнаружил. Она утверждала, что думать на ходу намного лучше, и теперь, когда она обернулась к нему, чувствовалось волнение, которое она излучала. Воздух в оранжерее был теплый и влажный, и Куделькар видел, как потеют в тяжелой броне телохранители, хотя на скитариев жара не действовала. Ему подумалось: а вдруг они могут менять свой метаболизм, приспосабливаясь к изменчивой среде?
Вечернее солнце светило сквозь стеклянные стены и потолок, создавая душную атмосферу, пригодную для выращивания растений, произошедших от нескольких уцелевших в опустошенном лесу Греша экземпляров.
Она поспешила к нему, оглядела с ног до головы.
— Ты ведь переоденешься в парадный мундир, правда?
Прозвучало это как вопрос, но Куделькар достаточно хорошо изучил повадки тетушки, чтобы не понять, что это на самом деле утверждение. Микола смахнула пылинки с его плеч и покачала головой.
— Думаю, да. Ты же хочешь произвести хорошее впечатление, — сказала она.
— Хорошее впечатление на кого? — переспросил Куделькар, отстраняясь.
— На представителя, на кого же еще? — ответила она, словно бестолковому ребенку, и принялась приглаживать его волосы влажной ладонью.
Куделькар бросил на Лортуэна Перджеда сконфуженный взгляд.
— Адепт Перджед сказал, что он вскоре прибудет.
— Гм-м… о да, разумеется, — сказала Микола, поправляя на нем сюртук. — Вот так, думаю, будет неплохо.
— Ты хочешь, чтобы я произвел хорошее впечатление на человека, с которым я даже не знаком, — заметил Куделькар, отводя ее руки. Тетя Микола вечно тряслась над ним, больше, чем мать, но это было слишком даже для нее. — У него что, и имя есть?
— Конечно есть.
— И какое же?
Микола замялась, отвернулась на миг, но Куделькар заметил по ее движениям, что ей неловко.
— Его зовут Аун.
— Аун? — переспросил Перджед, со свистом втянув воздух в легкие. — Что это вообще за имя?
Микола пожала плечами, словно имя представителя ее в высшей степени не волновало.
— Это имя из другого мира, адепт Перджед. Знаю, оно странное, но наши, полагаю, кажутся ему не менее странными.
Куделькар решил, что с него хватит уклончивых ответов тетушки, и посмотрел ей прямо в глаза.
— Ну, хоть фамилия у него есть? И кого или что он представляет? Знаешь, ты ведь почти ничего не сказала мне о том, кто это и знакома ли ты с ним. Ты наплела невесть что о благах, которые он может принести Павонису, но если не скажешь мне, кто он и что за организацию представляет, я уйду прямо сейчас.
Микола сложила руки на груди и отвернулась.
— Ты прямо как твой дед — догадываешься почему?
— Если ты имеешь в виду, что я не собираюсь мириться с уклончивыми ответами на конкретные вопросы, тогда, пожалуй, да. Не пытайся сменить тему и навязать мне чувство вины. Если я собираюсь делать дела с этим человеком, мне нужно знать о нем больше. Я не могу идти на переговоры в полном неведении.
Микола обернулась, и он едва не попятился перед стальной решимостью в ее взгляде.
— Очень хорошо. Ты хочешь знать правду?
— Да.
— Ты увидишь, что это все к лучшему, — сказала Микола, оглядывая его телохранителей и Лортуэна Перджеда, — но поначалу тебе не понравится.
— Уверяю, тетя, ложь мне нравится еще меньше.
Она кивнула.
— Я никогда не лгала тебе, Куделькар, но сознательно оградила тебя от некоторой части информации до поры до времени.
— Это звучит как очередная попытка уклониться от ответа, — сказал Куделькар. — Время пришло, так что переходи к делу.
— Я перейду, если не будешь перебивать, — отрезала Микола, подходя к нему. — Аун представляет клан Дал'ит.
— Дал'ит? — прошипел адепт Перджед. — Слезы Императора, что ты натворила, женщина?
— Тихо ты, высокомерный человечек.
— В жизни о них не слышал, — сказал Куделькар, встревоженный словами Перджеда.
— Это не должно тебя удивлять, — раздался чей-то голос у него за спиной, и Куделькар узнал едкую интонацию матери.
— Не вмешивайся, Паулук, — сказана его тетка.
Куделькар вздохнул. Его мать и тетка вместе — все равно что два голодных тигра в клетке. Зачем они решили жить в одном доме, пусть и таком большом, что они могли и не видеться, оставалось для Куделькара загадкой.
Лицо Паулук Шонаи было узким и враждебным, как всегда, безжизненные седые волосы стянуты в пучок. Он почувствовал, как напряжение усилилось до предела. Несмотря на тепло оранжереи, от его матери веяло холодом.
На миг Куделькар задумался, не пострадают ли от этого холода растения.
— Здравствуй, мама. Не присоединишься к нам?
Мать взяла его за руку и воззрилась на сестру.
— Ну?
— Ну — что? — спросила Микола.
— Расскажешь ему? Об этом Ауне?
— Расскажет — что? — поинтересовался Куделькар.
Тетка поджала губы, и Куделькар почувствовал, как в ней закипает гнев.
— Я как раз собиралась рассказать ему, Паулук.
— Губернатор, — настойчиво сказал Лортуэн Перджед, — вас надо срочно увести отсюда.
— Почему, что происходит?
Прежде чем Перджед смог ответить, Куделькар услышал приближающийся гул машин снаружи. Он поднял голову и увидел, как три воздушных корабля скользнули над оранжереей. Колышущиеся ветки, листья и ползучие цветы не дали разглядеть детали, но было ясно, что он никогда прежде не видел ничего похожего.
— Что это за корабли? — спросил он. — Я не узнаю модель.
— Губернатор, — повторил Перджед, — нам надо идти. Сейчас.
Корабли были тускло-оливкового цвета, в камуфляжном рисунке, но Куделькар толком ничего не смог понять по их форме. Два были поменьше, клиновидные, явно боевые, третий — транспортный, с четырьмя двигателями. Все были изящной формы и летели с грацией и скоростью, несвойственной имперским воздушным судам, на которых доводилось путешествовать Куделькару.
Боевые корабли закружили над головой, а пассажирский — вокруг своей оси и опустился в сумерках на каменную террасу позади оранжереи на колеблющийся столб растревоженного воздуха. Микола распахнула большие двери, ведущие на террасу, и поманила Куделькара за собой.
Уклончивые ответы тетки и попытки адепта Перджеда увести его не давали принять решение. Он посмотрел на мать и встревожился: она явно была в панике.
— До сегодняшнего дня я не знала, клянусь, — сказала Паулук. — Она взяла с меня обещание не говорить тебе.
Решив, что пора выяснить, что же такое происходит, Куделькар вышел на террасу, его волосы и сюртук развевались в потоках теплого воздуха, исходящих от корабля. Перджед, лаврентийцы и скитарии последовали за ним, и он заметил, что они держат оружие наготове, сняв с предохранителей. Он заслонил глаза от летящего песка, когда из заднего отсека корабля опустился трап и оборудованная оружием машина покинула ярко освещенное нутро.