Мы всю ночь сидели вместе. Никто из нас не хотел спать.

Они так и не спросили, что случилось. Они знали.

Ной приехал около шести утра. Он тоже выглядел уставшим. Я не уверена почему, но и знать не хотела. Тереза откинула голову назад, как будто ожидая поцелуя, но он опустился на колени и, подхватив ее на руки, встал, и они исчезли в коридоре.

Аманда вскинула брови.

Я зевнула:

— Мой босс. Это сложно.

Мы больше не произнесли ни слова. Следующим вошел Картер. Он не подхватил меня на руки, как Ной Терезу, а всего лишь взял за руку и повел в нашу комнату.

Я обернулась, взглянув на Аманду, но она опустила голову, облокотившись на стол. Я знала, что она не хотела спать, или, может, она уже уточнила по поводу кровати.

После того, как мы приняли душ, Картер взял меня на руки и отнес в кровать. Он укрыл нас одеялом, и мы спокойно лежали прижавшись друг к другу. Когда я потянулась за рубашкой, он покачал головой. Он хотел, чтобы между нами была только обнаженная кожа.

Мы ни разу не заговорили о том, что я сделала.

Аманда не захотела возвращаться в свою квартиру, поэтому она оставалась в конспиративном доме. Она жила здесь, и на этот раз была моя очередь забрать вещи из ее квартиры. Она попросила только несколько вещей, в основном одежду и ее компьютер. А все остальное я оставила храниться у себя.

Поскольку Аманда осталась в конспиративном доме, так сделала и Тереза. Я не понимала, почему, но как она сказала, Аманда напомнила ей о ее матери. Между ними образовалась связь и за 3 месяца в конспиративном доме, Тереза поняла ее. В этом отношении не было никаких сомнений, никаких обсуждений. Однажды вечером, во время ужина к которому присоединились Картер и Ной, Тереза, положив вилку, сказала, что уйдет вместе с Амандой.

На следующий день, Аманда упаковала свои немногочисленные вещи и они уехали.

Я не была уверена, кто испытал большее облегчение, Ной или Картер. Пока обе мои подруги были в конспиративном доме, я тоже хотела оставаться здесь, поэтому Картер остался со мной. Ной был единственным, кто находился здесь не постоянно, но он, как правило, всегда был поблизости. Как-то ночью Аманда спросила меня, было ли это странно, что я практически живу со своим боссом, но я пожала плечами. Ничего больше не казалось странным.

На надгробии Мэллори не было никакого обозначения. У нее не было семьи.

Бен был указан как ее контакт для чрезвычайных ситуаций, поэтому ее личность никогда официально не устанавливалась. Меня только единожды после работы доставили в морг, и я увидела, что это действительно была она. Я знала, что это была она, но Картер хотел, чтобы я убедилась. Аманда придти не захотела.

Первое время мы никогда не говорили о Мэллори. С тех пор, как Аманда переехала к Терезе, прошло еще три месяца, и только тогда ее имя произнесли впервые. Для нас троих, мы завели новую традицию. Мы каждую пятничную ночь проводили в их квартире. Мы разговаривали, смеялись и пили вино. Очень много вина. Пиццу, как правило, тоже заказывали. Эти ночи были предназначены только для легких разговоров, но той ночью Аманда спросила, можем ли мы сделать нашу собственную надпись на надгробии Мэллори и ее ребенка.

После этого она заплакала.

К концу ночи, каждая из нас троих использовала по коробке бумажных салфеток. Под утро, скользнув в постель к Картеру, я была в полном раздрае, я рассказала ему о просьбе Аманды и о том, что остальную часть ночи мы делились историями с Мэллори.

Мы даже поговори о том, каким жалким был Бен. Картер, покачав головой, поцеловал меня в лоб, и потянул на себя. Он любил спать, когда я лежу на нем сверху. Он поглаживал меня по спине, и я поняла, что он не спал. Он обнимал меня. Картеру не нужно много спать. Когда я проснулась в первый раз, то заметила, что он ходил по комнате, как тигр в клетке.

Когда я чувствую напряженность в его теле, то спать ложусь на него сверху. Это, почему-то, его успокаивает.

В течение следующих нескольких месяцев, между нами троими образовалась сильная связь. Кроме пятничных винных ночей у нас было еще много других, проведенных в «Октаве». Время от времени приходил Ной, однако в большинстве случаев он был раздражен. Брианна продолжала работать в ночном клубе, и все также не одобряла романтические отношения между Ноем и Терезой. Терезу это бесило.

Однажды, я спросила Аманду о копе, с которым она собиралась на свидание, и она посмотрела на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

— Ты что, шутишь? После всего, что мы сделали?

Я никогда не подчеркивала, что технически она ничего не сделала, но радовалась, что она считала себя частью всего этого. Это заставляло вину немного померкнуть. Убийство Бена еще ни разу не лишило меня сна, но кошмары о Мэллори мне все еще снились. Независимо от того, что Картер пытался заставить меня не думать, я никогда не избавлюсь от этого чувства вины. Это была моя работа – защищать ее. Но я не смогла. Я отомстила за нее, но я ее потеряла. Также я потеряла ее ребенка.

Тем не менее, я училась жить с этим чувством вины.

Это был единственный предмет спора между мной и Картером.

Тереза и Аманда были друг у друга. У Ноя, как бы, была Тереза, но Картер и я, мы вместе стали командой. Мы стали настолько близкими, что нам в половине случаев и не нужно было разговаривать. Мы знали, о чем каждый из нас думал.

Эта ночь была одной из таких.

Мы были в «Октаве», в личном кабинете Картера, в котором был собственный танцпол. Аманда и Тереза танцевали, пока Ной обсуждал наше последнее деловое предприятие в Ричмонде. Я перестала слушать его и посмотрела на дверь. Он, был здесь. Жажда снова захватила меня. Я и к этому уже привыкла.

Ной замолчал и улыбнулся.

— Я знаю этот взгляд.

Его взгляд встретился с моим, улыбка медленно расцветала, пока он преодолевал расстояние между нами. Глаза полные обещаний потемнели, когда он пробормотал:

— Эй, там.

— Привет.

Улыбнувшись, он взял меня за локоть. Картер, прислонившись к стойке, подтянул меня ближе, поставив между своих ног, и обняв, притянул спиной к своей груди. Затем он повернулся к Ною.

— Мы тренируемся завтра?

Ной отрицательно покачал головой.

— Вы двое.

Картер рассмеялся, его голос был низким и ровным у моего уха.

— Я полагаю, что твоя вторая половина находится по ту сторону двери, если ты захочешь.

Он застонал:

— Не заводи ее. Брианна сегодня здесь. Мне не нужна очередная лекция.

— Это как это?

— Это так это. – Ной посмотрел на танцпол. Его тон понизился. – Я собираюсь завтра провести целый час в зале, если ты в игре.

— Я в игре. – Картер поцеловал меня сзади в шею. – Но, может, стоит взять то, что ты хочешь, прежде чем кто-то другой возьмет.

— И ты туда же. Это все, о чем мне сейчас талдычит Тереза. «Я получила приглашение на свидание сегодня.» «Я собираюсь на ужин с таким-то, таким-то.» О, а теперь мое любимое: «В один прекрасный день я просто устану ждать, и когда-нибудь ты будешь сожалеть о том, что этот день настал, Ной Джон Томлинсон». — Он сделал вид, что ударил себя по лбу. – Поверь мне, я знаю, что мои шансы уменьшаются с каждым днем.

Я повернулась удивившись.

— Тогда, в чем же дело? Она любит тебя.

До моего босса все же дошли мои слова. Затем он выдавил:

— Она любит?

Я с отвращением фыркнула.

— Она не ждала бы тебя, если бы не любила. Забудь о своей сестре, Ной. Такую любовь ты получаешь в жизни только однажды, если ты везунчик.

Он больше не стал ждать ни секунды. Поставил бокал и пошел на танцпол. Аманда оставшуюся часть ночи танцевала одна.

Картер крепче меня обнял, поцеловав за ухом, затем прикусив мочку и, скользнув по ней языком, прошептал:

— Однажды в жизни, да?

Я повернулась и обвила руками его плечи, усмехнулась, и мои губы нашли его.

Это было незадолго до того, как Картер за нас обоих попрощался со всеми и отвез меня домой. На наш отъезд едва ли обратили внимание. Все и так знали, что мы никогда надолго не задерживаемся. Пока он нес меня в нашу кровать, я не могла не думать о нашей собственной семье. Мы нашли друг друга после стольких лет разлуки и сливались в одно целое, когда он проникал в меня. Наши бедра двигались в идеальном ритме. Я ахнула, падая на подушку, когда он передвинул меня. Мои руки скользнули вверх по его рукам, и он посмотрел мне в глаза.