- Вот и порешили, - поспешил воспользоваться оговоркой матери чародей и, быстро допив утренний чай, отправился на работу.
Тогда он не совсем представлял, толчок чему так неосмотрительно дал своим поспешным бегством. Лично самого Араона Артемьевича сложившаяся ситуация в личной жизни более чем устраивала. Конечно, когда любовный угар спал, а в дверь им немилосердно заколотили разгневанные организаторы празднества, чародей пришёл в неистовство и едва не разнёс комплекс, чьё открытие и отмечалось. Думал и травницу бестолковую поколотить, да рука не поднялась. При виде больших серых глаз сердце его невольно смягчилось, и всё естество охватило волной нестерпимой нежности, которую он прежде испытывал лишь в глубоком детстве, протирая свой первый кортик. Это сейчас бешенное чувство сменилось ровным спокойным гореньем, дающим и тепло, и свет, тогда же не свыкшаяся со своей участью душа металась из крайности в крайность. Ох, чего только не навидались стены Академии: были и публичные изгнания, и лишения званий, и кровные клятвы, и бурные примирения. Летали молнии, билась посуда, ломались в щепки двери и потолочные перекрытия, а после наметился Собирка и всё как-то само собой устаканилось: взаимные претензии пропускались мимо ушей, заклятьями в ответ швырять перестали и даже научились получать удовольствие от компании друг друга.
По прошествии лет и с высоты жизненного опыта, Глава находил стечение обстоятельств, связавшее его мощнейшим приворотом, весьма удачным, как для себя, так и для Замка и Отчизны. Забористый состав оказался настолько силён, что поверх него не ложился ни один другой приворот, даже от лучших Имперских шпионов иль прочих представителей сомнительных интересов. В придачу нейтрализации подвергалось и большинство других ментальных воздействий. Едкая дрянь, перекроившая мозги чародею, ревностно относилась к другим вмешательствам. В какой-то степени ясности его мысли теперь ничего не угрожало, а образовавшаяся зазноба была столь увлечена собственными экспериментами и столь рассеяна с окружающими, что влиять на политику посредством её было бесполезно и просто опасно: с отчётами о путешествии в загробный мир в разной степени были знакомы все заинтересованные стороны.
Алеандр Валент, стойко пережившая непростой период сердечных метаний своего любимого пациента, не без помощи влиятельного покровителя обзавелась чудным небольшим домиком на окраине "Золотого поселения" и обширной лабораторией, в которой коротала не занятое светскими приёмами время. Здесь же среди собственноручно вырытых окопов и установленных ловушек играл их сын, радостно перенимая опыт родителя, и рвался при встрече поделиться своими подвигами с благодарным слушателем. Здесь на крыше грели толстые бока многочисленные кошки, а из покосившейся трубы странного сооружения постоянно валил густой розоватый дым, и виделось в этом Арну что-то невыносимо уютное и чарующе домашнее. Впрочем, обедов в доме любимой он благоразумно старался избегать, наученный жестоким опытом дегустации её кулинарных изысков. Да и ночевал по большей части в городской квартире, где и спалось лучше, и к Замку добираться было сподручней. Госпожу Травницу частое отсутствие сердечного друга нисколько не волновало, ей было только лучше от того, что под руками крутиться меньше народу. С пронырливым и любопытным Собиром проблем хватало, а уж разбираться и с его папочкой женщине было не досуг.
Всех всё устраивало в подобных отношениях, кроме едких соседей, несостоявшихся тёщ и Альжбетты Важич, что своего никогда не упускала. В идею женитьбы ушлая вдовушка и вовсе вцепилась клещами, так что в следующую субботу маленькая процессия из Старшего Мастера и его маменьки выдвинулась в сторону травницкого домика.
- Папка, папка!!! - с радостным воплем выскочил в окно рыжий парнишка в драном лабораторном халате, тут же повиснув на шее родителя. - Я крысодлака разделывал! Сам поймал и... - тут он увидел маячившую за спиной родителя бабку с вечно кислым выражением лица, - обедать будешь? Ща зажарим.
Госпожа Важич недовольно скривилась. В странных отношениях между внуком и бабушкой не было ничего удивительного, если учитывать какими словами при встрече перебрасывались Альжбетта и Алеандр.
Счастливая невеста новость о том, что благородное семейство решило, по словам сватьи, облагодетельствовать сирую содержанку, восприняла без должного энтузиазма. Неурочный приход гостей оторвал её от утреннего сна, и женщина напоминала очень недовольное жизнью чучело с людоедскими наклонностями.
- И чё?
Аргумент оказался весомым. Альжбетта Важич, полчаса рассуждавшая о нормах приличия, статусе состоявшегося мужчины и имидже Замка Мастеров, долго не могла противопоставить что-либо двум лаконичным словам. То, что хотелось сказать вдове, в нормы цензурности не вписывалось и при внуке и потенциальном наследнике произноситься не должно было. Тем более что собеседница ненавязчиво поигрывала десертным ножом, недавно побывавшим на препарировании крысодлака. Вы пробовали когда-нибудь спорить с не выспавшейся глубоко беременной женщиной со следами на лице от подушки и наложенной перед сном омолаживающей маски? Вот и Альжбетта самоубийцей не была.
И всё же в рядах просителей нашлись свои герои. Араон осторожно обошёл скульптурную композицию за столом и, подсев к возлюбленной, осторожно пододвинул к ней кружку с горячим чаем:
- Алелька, тебе тяжело, что ли? Сама недавно говорила, что праздника хочется.
Травница серьёзно задумалась, забавно сморщив носик. Как у любой беременной, настроение у неё менялось со скоростью ветра, и Алеандр зачастую просто забывала, чего хотела ещё с час назад, не говоря уже о сутках. В отличие от первой беременности, ставшей результатом неопытности и настоящим сюрпризом для всех, включая самих родителей, вторая была уже самым настоящим банальным залётом. Сопровождалась при этом всем многообразием возможных "приятностей" специфического периода, так что к шестому месяцу ухоженная светская львица превратилась в провинциальную ведьму с соответствующим характером. Однако ж мысль о том, что предложение Важича стало отзывом на одну из её многочисленных истерик, изрядно польстила Валент.
- В принципе, мо-о-ожно, - лениво протянула Алеандр, пытаясь пальцами разгрести ворох синевато-рыжих волос. - Давно хотелось глянуть, как я в свадебном платье смотреться буду, да и мамаша твоя перестанет тебе баб притаскивать, как сутенёрша кабацкая, ей-ей...
Альжбетта попыталась возмутиться, ведь те разы, когда она действительно рисковала, запихивая в комнату голых "невест", дабы рассорить сына с прежней любовницей, реально пострадали лишь сами девицы, отлупленные шваброй и шнуром от гардин. Арн успел сориентироваться и запихнуть в рот матери печенюшку из вазы: печенье Элиного производства надёжно склеивало зубы минут на двадцать. Не заметив заминки, хозяйка мрачно продолжила:
- Но с родителями моими сами будете договариваться...
Причина её мрачности стала понятна сразу, как только в поместье Сосновское сошлись два семейства, как сходятся на взрытом заговорными камнями поле две армии, как сталкиваются на арене бойцы... как встречаются две бабушки единственного внука. Гром, молния и сотрясенье крыльца.
Неизвестно, что было хуже, отсутствие брака между их детьми предыдущие девять лет совместной жизни или одинаковые платья родительниц, но зерно крепкой взаимной неприязни, посеянное давным-давно дало всходы. Почтенные женщины ненавидели друг друга заочно, просто так, из живой необходимости любой темпераментной особы к сильным эмоциям. Однако, в отличие от госпожи Важич, Эльфира ненавидела потенциальную сваху исключительно из любви к искусству. После неудачных браков золовкиных дочерей на фоне карьерных успехов собственного чада, она взгляды на замужество слегка подкорректировала, полагая обязательным для успешной женщины наличие лишь высокооплачиваемой работы и ребёнка. Желательно, одного, желательно, девочки и, желательно, чтобы воспитывался этот ребёнок скучающей в провинции бабушкой. Поэтому основания для недовольства дочерью у Эльфиры всё равно оставались. Главной же претензией был просто возмутительный факт присутствия в жизни ребёнка отца - "бесчувственного и безответственного типа, без грамма чести и достоинства", хотя получение денег на воспитание ею всячески поощрялось. Можно сказать, что между бабушками Собира Важича было не так много различий: обе предпочли бы, видеть внука с одним родителем.
