Эта история, о которой я хочу Вам рассказать, настолько необычна, что если бы она произошла не со мной, а мне рассказал бы о ней кто–нибудь другой, то я бы ни за что в нее не поверил бы. Поэтому Ваше право верить мне, уважаемый читатель или нет.

Зовут меня Игорь, в то время когда началась эта история, мне было двадцать пять лет, работал я в довольно известном столичном банке кредитным экспертом, в свободное время занимался спортом, увлекался разработкой компьютерных программ. Казалось бы, все у меня было хорошо, и мой непосредственный начальник Семен Федорович Угольков был доволен, тем как я успешно справляюсь со своими обязанностями. На всевозможных собраниях и летучках меня неоднократно ставили в пример, чем были не очень довольны два других кредитных эксперта, две девочки, одна чуть старше меня, другая наоборот чуть младше, одну из них звали Лена, другую, ту, что постарше Лизой.

Но однообразная и скучная работа мне порядком надоела. Каждый день одно, и тоже, нескончаемый поток клиентов, которым нужно только одно, деньги. Мне так это все надоело, что я уже начал подыскивать себе новое место работы, связанное с программированием. Один мой хороший знакомый предложил поработать вместе с ним, у него была своя фирма, которая разрабатывала программное обеспечение для автоматических линий.

Так бы я и ушел из этого банка, если бы в один прекрасный день, вернее утро, у нас в отделе не появилась симпатичная девушка. Симпатичная это мало сказано, просто супер бомба. Светлые вьющиеся волосы, до неприличия короткая юбка. Блузка, которая как влитая сидела на ее теле, плотно обтягивая талию и можно сказать, совсем не закрывала ее грудь, а наоборот, выставляла ее напоказ.

— Ну что орлы принимайте пополнение, — балагуря, проговорил Семен Федорович, представляя нам нового работника. Зовут это прекрасное создание Марией Николаевной, фамилия Зубова, а работать она у нас будет в должности кредитного эксперта, прошу любить и жаловать.

Я как увидел ее, то сразу понял, это мой конец, вернее мне конец, конец моей спокойной жизни.

— Игорь, а тебя я попрошу взять шефство над Марией Николаевной.

— Это наш лучший специалист в области кредитования, — повернувшись к Маше, сказал Семен Федорович, — он Вам все покажет, обо всем расскажет, короче говоря, он будет вводить Вас в курс дела.

— Спасибо Вам Семен Федорович, — ответила ему Мария Николаевна, и, повернувшись в мою сторону, мило улыбнулась, — можете меня называть просто Машей, — сказала она, когда Семен Федорович вышел, оставив нас одних.

Я, еле слышно проговорил, — а меня зовут Игорь.

— Я знаю, — ответила она улыбаясь.

— Откуда? — промычал я.

— Так Семен Федорович… — она невольно замолчала.

Тут до меня дошло, что наш начальник только что просил меня ей помочь, — понятно, — проговорил я неуверенно.

— Знаете что, а давайте мы с Вами пойдем и выпьем по чашечке кофе? Вы не против?

— Нет, я согласен, — быстро ответил я. Но тут вспомнив о своих коллегах, Лене с Лизой, повернувшись к ним, спросил, — а вы девочки пойдете с нами кофе пить?

— Нет, мы не пойдем, — не очень любезно ответила Лена.

— Ну что ж а мы с Машей сходим и выпьем кофе.

— Только я не знаю где здесь можно это сделать, — растерянно проговорила Маша, когда я повернулся к ней.

— В соседнем зале есть небольшое кафе, там готовят неплохой кофе, — ответил я Маше.

При выходе из нашей комнаты я, пропустив Машу вперед, еще раз невольно оглядев ее великолепную фигуру, подумал, как здорово получается, что в ближайшее время, мне с ней придется очень часто общаться.

Весь день мы провели вместе. Я был на седьмом небе от счастья, так как понял, что Маша не только красива, но и умна.

На работу теперь я собирался как на праздник. Стал следить за своим внешним видом, стараясь понравиться Маше, и мне кажется, не без успеха, потому что приблизительно через неделю она пригласила меня к себе в гости.

— Игорек, мне кажется, нам пора познакомиться поближе, — игриво сказала мне как–то Маша в конце рабочего дня.

Я как раз выключал свой компьютер и, услышав такое предложение даже замер на секунду, но собравшись с духом, ответил, — я согласен.

Внимательно посмотрев на меня, Маша медленно проговорила, — если ты согласен, тогда я осмелюсь пригласить тебя к себе в гости.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Тогда чего мы стоим?

Через полчаса мы стояли на пороге её подъезда. Обычная хрущевка, поднявшись на третий этаж, Маша, покопавшись в своей сумочке, достала ключи и открыла дверь своей квартиры, пропустив меня вперёд, она вошла сама и, закрыв за собой дверь, сказала, — ты пока раздевайся и проходи в комнату, а я сейчас что–нибудь приготовлю.

Я последовал совету Маши. Сняв куртку и разувшись я в одних носках, так как тапочек подходящего размера не нашел, прошел в комнату. Квартирка была небольшая, но уютная. Небольшая прихожая, тут же туалет с ванной, кухня и комната. В комнате в углу стоял огромный шкаф, рядом расположился компьютерный стол, на котором стоял компьютер, у другой стены находились два кресла и между ними журнальный столик, напротив, на стене висела большая плазменная панель, больше в комнате ничего не было.

— Интересно, а где же она спит, — успел подумать я, глядя на почти пустую комнату.

— Ну как ты тут не скучаешь, — спросила меня Маша, появившись на пороге комнаты.

Она успела скинуть свой плащ и оставалась в том наряде, в котором была сегодня на работе. Как всегда она выглядела безупречно, короткая темная юбка, светлая блузка, на ногах босоножки на высоком каблуке в тон ее телесного цвета колготок. Поверх этого на ней был надет небольшой передник.

— Ты не поможешь мне?

— Конечно, помогу, — быстро ответил я, — что надо делать?

— Пока ничего сложного, просто открыть бутылку вина.

На кухне Маша показала мне на бутылку, которую надо было открыть, — я не смогла с ней справиться.

Посмотрев на Машу снисходительно, я смело взялся выполнить эту несложную, как я считал работу. Взяв бутылку в руки, я попробовал вытащить пробку, но не тут–то было пробка из бутылки, ни как не хотела вылезать. Как я не пробовал, но вытащить пробку из бутылки мне, ни как не удавалась. Чтобы не показаться слабым в глазах хозяйки я, зажав бутылку у себя между ног, с силой рванул штопор на себя. Бутылка, не выдержав такого напора, треснула и раскололась на две части, сама бутылка осталась у меня в ногах, а горлышко с пробкой вместе со штопором оказалась у меня в руках.

— Ой, ты не порезался? — Воскликнула Маша.

— Да нет, вот только вино, немного пролилось, — ответил я, показывая на свои брюки, где отчетливо виднелось темное пятно от пролитого вина.

А про себя подумал, — да еще на таком месте, как будто я описался.

— Сейчас же снимай брюки, я их быстренько застираю, а то эти следы так и останутся на них, — быстро воскликнула Маша.

Я, послушно сняв свои брюки, протянул их Маше. Она, вытащив из моих брюк ремень, посыпав на пятно какой–то порошок, засунула их в стиральную машинку и, включила ее. После этого она, посмотрев на меня, стоящего рядом сказала — теперь тебе придется заночевать у меня.

— Почему?

Она, смутившись, ответила, — не пойдешь же ты в одних трусах по улице, — сделав паузу, продолжила, — если только не наденешь что–нибудь из моей одежды.

Если честно, то я только сейчас сообразил что стою перед ней не совсем одетый. Смутившись, я, переминаясь с ноги на ногу, еле слышно проговорил, — а я и не собирался никуда уходить.

— Правда?

— Правда, — уже более уверенно ответил я.

— Здорово, честно говоря, я немного стеснялась тебе предложить такой вариант, но если ты сам этого хочешь, я не буду возражать, — радостно ответила Маша.

И подойдя ко мне вплотную, она, обняв, впилась в мои губы затяжным поцелуем. Я, отвечая на ее поцелуй неловкими движениями, сорвав с себя галстук, принялся расстёгивать непослушными пальцами пуговицы на рубашке. Маша, молча, помогала мне. Потом глядя на меня, она стянула с себя блузку, за ней последовала юбка, далее с ее тела исчез бюстгальтер, оставшись в одних колготках, она крепко прижалась своим разгорячённым телом ко мне. Почувствовав ее объятия, я понял, что она испытывает ко мне не меньшее сексуальное влечение, чем я сам к ней. Ни одна женщина до этого момента не была мне так желанна как сейчас Маша. Я, лаская её, словно растворялся в ней. Мне было так хорошо, что сказать об этом словами было невозможно. Время перестало для нас существовать.