Аля повернулась ко мне и улыбнулась.

– Слова не мальчика, но мужа! Но может, стоит сходить и выяснить, чем там они обеспокоены?

– Не бери в голову. Очередная ерунда. Подвесить начальника детского отделения милиции за ноги на дерево или прибить свастику на здании горсовета.

Аля рассмеялась. Я тоже растянул губы в улыбке. Эта странная тяга к лесу вымотала меня. Нужно было выяснить, что происходит, не хотелось однажды обнаружить что следующей пропавшей стала Аля, да и невозможно же постоянно не спать. Так недолго и с ума сойти. Поэтому я решил что сегодня вечером перестану сопротивляться и пойду по дороге, которая так манила.

Я знал что вернусь, не исчезну в лесу как остальные. У меня есть крепкий якорь – Цветочек.

Парк закончился, и мы подошли к школьной площадке. С виду все как обычно, проходя мимо нас, некоторые знакомые с параллельных классов кивали, кто-то подходил перекинуться парой слов. Вот стоят стайкой прихвостни Самира и вид у них растерянный – не знают как вести себя без лидера.

На уроках Лидия Петровна, учительница по математике вызвала меня к доске. Я решил задачу по геометрии, хоть мысли мои были далеко. Лидия Петровна вынуждена была поставить хорошую оценку – мне казалось я слышу как заскрежетали ее зубы – она не любила меня. Когда я не учился, и не приходил на занятия, она с удовольствием ставила мне двойки и пропуски. А когда я нагнал школьную программу, искала повод, как бы понизить мне бал. Я подумывал припугнуть ее, подловить после уроков. Но потом расхотелось. Какой смысл? Сейчас я знал математику намного лучшее ее. С каждым днем я понимал, что школе мне уже не место. И дело было даже не в моем росте и комплекции, далекой от стандартов семнадцатилетнего возраста. Я вырос из школы как ребенок из прошлогодней одежды. Школа стала мне мала.

– Замечтались? Вам бы стихи писать или художником быть- ехидно заметила Лидия Петровна, злобно буравя меня крошечными глазками. – Но мы на математике, а это точная наука.

– Если стану художником обязательно напишу ваш портрет. Обнаженный.

По классу пронеслись сдавленные смешки, а Лидия Петровна побагровела.

– Хочешь чтобы я написала докладную директору? Что за пошлые шуточки!

– Напишите обязательно. Я объясню ему, что нет ничего пошлого в искусстве, например Рембранта никто не называет пошлым.

Я спокойно сел на место, не дожидаясь разрешения, кое как уместив ноги под партой. Я никогда не выполнял школьные правила, вроде вставать и садится по разрешению. Это бесило учителей, но с какой стати я должен ждать разрешения сесть от людей, которые мне даже не нравились? Лидия Петровна предпочла не продолжать дискуссию. Мне нравилось шокировать учителей своей эрудицией. От меня, как от трудного подростка этого никто не ждал.

– Тимур, ну зачем ты ее злишь? – укоризненно прошептала Аля – Она поставит тебе плохую оценку в аттестат.

– Пусть рискнет – я усмехнулся – Я заставлю ее его съесть. Но пожалуй ты права, стоит ее предупредить об этом. Все должно быть по честному.

Цветочек укоризненно покачала головой.

Сегодня был погожий день. После уроков я проводил Цветочек домой, мы поговорили немного, сделали уроки. Первый раз, когда Аля привела меня домой, меня встретили не очень тепло… Я слышал, как ее папа на кухне ругал Алю.

– Зачем ты притащила его сюда? А если он украдет что-то? Ты вообще в курсе, что он на учете в милиции стоит? Я запретил тебе с ним общаться!

– Не хочешь, чтобы я его приводила – не буду. Но учти, что и сама я тоже тогда не стану приходить домой.

– Посмотри на него – умоляюще вторила Алина мама, милая женщина на которую Аля была очень похожа. – От этих жутких черных глаз у меня мурашки по коже! И как ты не боишься, он же малолетний преступник? Вдруг ударит тебя или еще хуже…

Сегодня Алина мама с улыбкой предложила мне пообедать. Наверно она привыкла к моим глазам за эти полтора года. А вот папа Цветочка так и не подобрел, я все так же ему не нравился. Не могу его винить за это.

Когда стемнело, я попрощался с Алей, и пошел в сторону детдомовского общежития. Закинул под кровать тетради, переоделся, прилег поверх покрывала. Знал, что не усну, но ждал какого-то особенного момента. И он наступил, я это почувствовал. Темнота в комнате как будто загустела, а потом все поплыло. Я закрыл глаза на минуту, а когда открыл, понял что нужно идти. Ощущения были как во сне, когда ты знаешь что спишь.

Дорога до леса заняла около сорока минут быстрым шагом, но я не чувствовал бега времени. Странное состояние между сном и явью, когда минута может растянутся на час, и вся ночь пробежать за минуту. Знакомые деревья вытянулись, их стволы стали намного шире а листва зашелестела высоко над головой. Лунный свет ложился пятнами и полосами, просачиваясь через густые кроны. Я ждал ее появления и вот она показалась, старая полуразрушенная стена, местами поросшая мхом. Она изгибалась, образовывая широкий круг. Я прошел через разрушенный участок. Когда во сне доходило до этого момента, я просыпался весь в поту, но сейчас не чувствовал ни волнения, ни страха, ничего. За стеной были руины какого-то города. Я знал, что мне нужно пройти в его центр. На развалинах древнего капища, прямо перед строением, напоминающем пирамиду древних майя, кто-то сидел. Сгорбленная фигура под темным балдахоном, капюшон на голове. Когда я подошел, существо подняло голову. Лицо его было таким же древним, как и разрушенный город, а в нечеловеческих глазах отражался свет луны.

– Наконец ты пришел. Я ждал тебя долго – я не мог понять звучит ли голос в моей голове или существо правда говорит. В темноте не было видно движения губ или того, что служило их аналогом.

– Ты пришел слишком поздно. Вред уже нанесен. Теперь все в ваших руках.

– О чем ты говоришь? Кто ты? – спросил я и понял, что мои губы также неподвижны.

– Не есть важно кто я. Важно кто ты. Мы совершили ошибку, огромную ошибку. Вы должны исправить, вас выбрали.

– Я не понимаю.

– Ты поймешь. Позже. Я ждал так долго! Последний. Я последний и сил очень мало. Ты – сильный. Путь вам открыт. Но дорогу ищут и другие. Берегитесь их.

– Объясни мне нормально. Я не понимаю тебя. Что я должен сделать?

– Ты должен спасти. Спасти лиарнов. Спасти равновесие. Спасти мир.

Изрекши эту последнюю непонятную фразу он (или оно) исчез. Просто и без всяких спецэффектов. Вот сидело передо мной и вот уже нет.

– Эй, подожди! Куда? Где ты? Я ничего не понял!

Но кругом был только лунный свет, да какие-то странные частички, вроде пыли, которые кружились и переливались в этом свете. Мне не ответило даже эхо. Я повернулся спиной к странному месту и пошел обратно. Не помню дороги, но я очнулся уже под утро в свой кровати в общежитие. Подумал, что мое ночное путешествие – это просто сон, но нашел грязную обувь и вещи, сложенные на стуле возле кровати. Я вернулся, не исчез, как остальные, но понимал – после этой ночи все изменится. Было ли странное существо и полуразрушенный город миражем, фантомом, вызванным недосыпанием? Нет. Все это реально. Что мне делать? О чем толковало странное существо?

Я умылся, собрал книги и пошел за Алей. Она встречала меня у подъезда – свежая, вся сияющая в лучах золотого осеннего солнца.

– Чего такой мрачный Тимур? – Цветочек стала на цыпочки, чтобы дотянуться до моих губ и я привычно поднял ее. Мне нравился такой маленький рост – в этом была часть ее очарования.

– Странные сны снятся последнее время…

– И тебе тоже? – Аля помрачнела.

– Что значит тоже? Тебе сниться лес?

– Да, бывает. А ты откуда знаешь? Подожди. И тебе тоже он снится?

– Бывает. – повторил я, но не улыбнулся.

Аля задумалась.

– Я вижу в нем удивительных животных, даже не знаю как их назвать. Пересмотрела весь справочник по зоологии и не нашла таких. Они очень красивые. Ты их тоже видел?

Я улыбнулся с облегчением. Животные – нет, это совсем не тот кошмар. Ну и Слава Богу!

– Нет, мне не снятся звери. Ты сегодня такая сияющая! Мне все будут завидовать.