Глава 7.

Тарин долго стояла под горячим душем. Ни один спа-салон и в подметки не годился душевой в ванной Уэйда. Стены были облицованы сланцевой плиткой со стеклянной каймой. Теплая вода лилась из нескольких насадок. Самая большая из них располагалась в центре потолка, а в стены были вделаны другие, поменьше, которые можно было повернуть под любым углом. Тарин чувствовала себя как в раю. Заканчивая мыться, она решила обязательно узнать, во сколько обойдется установка такой же душевой кабинки дома.

Завернув медные краны, Тарин взяла с полки пушистое полотенце и принялась вытираться. Невооруженным взглядом было заметно, насколько богата семья Уэйда. По машине она догадалась, что у него есть деньги, но теперь у нее возникло ощущение, что денег намного больше, чем ей показалось вначале. Точнее она сможет понять, только когда выйдет из комнаты и осмотрит весь дом. Прошлой ночью все ее внимание было слишком занято Уэйдом, чтобы присматриваться к обстановке.

Натянув поношенные джинсы и хлопчатобумажную кофту (свою обычную одежду для работы на винограднике), Тарин вышла из спальни и спустилась по широкой лестнице. По голосам, доносившимся из комнаты слева, она догадалась, где искать остальных обитателей дома.

Нашлись они на огромной кухне. Беовульф хозяйничал у большой плиты, Рокси и Уэйд разговаривали, устроившись за столом. Увидев ее, все замолчали. Чувствуя, что прервала разговор, не предназначавшийся для чужих ушей, Тарин робко улыбнулась и села рядом с Уэйдом.

Тот сразу же обнял ее за плечи.

– Видишь? Говорил же, что готовить буду не я. Так что опасаться нечего.

Рокси посмотрела на Тарин и театрально вздрогнула:

– Он пытался для тебя готовить? Это может травмировать психику. Уэйд единственный, кто готовит настолько ужасно, что может сжечь даже воду.

– Не преувеличивай, Рокси. Я не настолько плох, – возразил Уэйд.

Тарин и Рокси с одинаковым выражением лица одновременно посмотрели на него, будто бы спрашивая: кого ты пытаешься одурачить? Тарин похлопала его по руке:

– Ты превратил яйца и бекон в нечто неузнаваемое. Но я не буду тебя в этом винить.

– Ну ничего себе, вот спасибо. Видишь, что мне приходится терпеть за желание сделать что-то приятное? – Уэйд обратился к Беовульфу, только что закончившему готовить и расставлявшему тарелки.

– Просто радуйся, что Тарин в тебе привлекают не кулинарные способности. Уверен, взамен ты проявил себя в других областях, а прошлой ночью даже не один раз. – Беовульф сел рядом с Рокси и крякнул, когда та ткнула его локтем в бок. Схватив жену за руку, он прижал Рокси к себе. – Мы же здесь все взрослые люди и знаем, в чьей постели Тарин провела прошлую ночь. Так что можешь не пихать меня, Рокс.

Та послала ему приторно-сладкую улыбку.

– И как же ты меня остановишь?

Одним плавным движением Беовульф вскочил со стула и, прежде чем Рокси что-то поняла, закинул ее себе на плечо. Выходя из кухни, Беовульф бросил Уэйду:

– Расскажи ей. Не повторяй моей ошибки.

Едва они ушли, Тарин обратила на Уэйда вопросительный взгляд:

– Они всегда так себя ведут?

– К сожалению, да. Поверь, жизнь с этими двумя в одном доме, когда ты одинок, – не сахар. – Он наклонился вперед и поцеловал возлюбленную в щеку. – Но теперь, когда у меня есть ты, я не возражаю.

У Тарин путались мысли. И хотя Уэйд и не произнес этого вслух, она догадывалась, чем прямо сейчас занимались наверху Беовульф и Рокси. Судя по взгляду, Уэйду самому очень хотелось перекинуть ее через плечо и тоже отправиться в постель.

– Что … что Беовульф имел в виду? Что ты должен мне рассказать?

– Так, пустяки. К тому же сейчас не время думать об этом. Давай позавтракаем, а потом вернемся на виноградник. Или можем снова подняться наверх. – Уэйд многозначительно посмотрел на ее губы.

– Я должна вернуться.

– Уверена? Я никак не могу заставить тебя передумать?

Было бы так просто послать все к черту и позволить отнести себя в кровать. Но чувство ответственности взяло вверх. Она покачала головой.

– Нет. Чем быстрее я вернусь на виноградник, тем скорее закончу с запланированными делами. А потом у нас будет куча времени для игр и развлечений.

Уэйд подтолкнул к ней тарелку.

– Тогда ешь. Я буду готов через десять минут.

Тарин едва сдержала улыбку, увидев, как сам он разом заглотил весь свой завтрак и бросился бегом с кухни, чтобы упаковать вещи. Через несколько минут на лестнице послышались шаги. Пока она расправлялась с яичницей – много времени это не занято – Уэйд успел столько раз посмотреть на часы, что Тарин решила: лучше не доедать оставшееся. И отодвинула тарелку. А то иначе Уэйд не колеблясь силой потащит ее в машину.

Обратная дорога в «Сосны» не заняла много времени, но только потому, что Уэйд гнал на огромной скорости. Когда они подъехали к дому, и Тарин отперла дверь, он сразу стал подталкивать ее в сторону виноградника и велел не тратить на работу больше времени, чем действительно необходимо. Покачав головой, Тарин направилась в свой офис.

Час разбирая документы, она несколько раз ловила себя на том, что думает об Уэйде. Тарин даже едва не поддалась порыву все бросить и вернуться в дом. Глупо скучать по нему, ведь они только расстались и он совсем рядом, но она все равно скучала. С мрачной решимостью Тарин проигнорировала этот порыв и покончила таки с бумагами.

Потом она пошла на виноградник. Как главный винодел, она была обязана пробовать виноград каждый день, едва он только начинал созревать. Так можно было точно определить, пришло ли время сбора.

В первую очередь попробовав красный зинфандель, Тарин решила: пора. Она надеялась, что Беовульф сможет найти обещанных работников. Завтра надо начинать сбор, иначе виноград перезреет. И понадобится, по меньшей мере, пять или шесть недель тяжкого труда, чтобы собрать все.

Перейдя к винограду мерло, Тарин поняла, что не в состоянии сосредоточиться на том, что делает. Голова была полна лишь мыслями об Уэйде. Желание быть рядом с ним, прикасаться к нему стало сильнее. Судя по времени, прошло не больше двух часов с тех пор, как они расстались. А она будто бы одержима.

Это ненормально. Раньше такого никогда не случалось. Но ночь любви с Уэйдом что-то в ней изменила, и теперь постоянно хотелось быть рядом. Находиться вдали было ужасно.

Доведенная до отчаяния, Тарин поспешно двинулась к винограду каберне совиньон. Несколько постоянных работников приветствовали ее, она помахала в ответ, но не стала останавливаться, чтобы поболтать. И, сделав свою работу, быстро-быстро пошла к дому. Едва завидев который, перешла на бег.

Достигнув лужайки перед домом, Тарин резко остановилась. На пороге нервно шагал взад и вперед Уэйд. Почувствовав присутствие своей пары, он замер и посмотрел на нее. Все его лицо дышало страстью. Тело Тарин мгновенно отозвалось, между ног возникла боль. Преодолев разделявшее их расстояние, Тарин бросилась в его объятия, обхватила талию ногами и, страстно целуя, принялась тереться всем телом. Почувствовала твердую выпуклость и моментально повлажнела.

Уэйд умудрился открыть дверь и захлопнул ее ногой. Между поцелуями Тарин кое-как смогла рассказать ему о своих чувствах:

– Я скучала по тебе. Как это вообще возможно? Я схожу с ума?

Поднимаясь по ступенькам, Уэйд провел языком по нежному ушку, заставив ее задрожать.

– Я тоже по тебе скучал. Это абсолютно нормально, Тарин. Я должен тебе кое-что объяснить, но не сейчас. Боже, как я тебя хочу!

Тарин запустила пальцы в его волосы и, притянув к себе, поцеловала. Она хотела только его, его одного, только в его волосы хотела запускать пальцы, прижимать к себе, целовать до потери сознания.

С трудом добравшись до спальни, Уэйд поставил драгоценную ношу на ноги и стал поспешно раздевать. Та, умирая от желания прильнуть к его коже, рванула рубашку. Наконец они оба скинули одежду, Тарин посмотрела вниз и увидела, что он уже в полной готовности. Она провела пальцем по всей длине, и член дернулся. Обвела пальцем кончик, и Уэйд застонал.