"Сматывайся", – упорно зашептал внутренний голос, но я тряхнула головой и громко постучалась, косясь на окна. Та же тишина была мне ответом. Я потянула ручку – заперто. Снова оглянулась по сторонам, вытащила из сумки отмычки, приобретенные в свое время в одной мастерской, и прикинула, что лучше подойдет. Вставила отмычку, немного поколдовала, и дверь открылась. Честно говоря, лазить по чужим домам, да еще и в одиночку, мне не приходилось, а использовать полученный когда-то навык открывания дверей я искренне считала просто забавным, не рассчитывая, что придется им пользоваться. Однако жизнь распорядилась иначе, с чем я и столкнулась конкретно сейчас. Я убрала отмычки, потянула дверь, она скрипнула, я снова застыла на пороге, оглядывая обозримое пространство дома.

"Сматывайся"! – практически орал внутренний голос, но я и в этот раз его не послушалась и шагнула в дом. Сделала пару шагов, тут же услышала шорох за своей спиной, но обернуться не успела, потому что мне на голову рухнуло что-то тяжелое, мир поплыл, и я вместе с ним провалилась в темноту.

Очнулась я через какое-то время, чувствуя холод. Открыла глаза, но по-прежнему не видела ни зги. Некоторое время таращилась в темноту, а потом постепенно привыкла к ней и поняла, что нахожусь в подполе. Руки и ноги не шевелились, и причиной тому была веревка. Руки завязали сзади, так что я была совсем обездвижена, к тому же рот заклеен какой-то лентой, на помощь позвать тоже не получится. Я еще немного полежала, обдумывая свое положение и ситуацию. В целом, меня, конечно, найдут. Я не появлюсь ни у Женьки, ни у себя, он начнет меня искать, а найти окажется не так уж сложно, если догадается обратиться к отцу. Правда, никаких гарантий, что это буду еще я, а не мой холодный труп, я не могла дать. Меня тут либо ждали, либо я просто стала нежеланным гостем. В первом варианте, как ни странно, мне виделось больше шансов на спасение. Тут я услышала сверху шаги, потом открылась крышка люка и в глаза забил свет фонарика. Я сощурилась, из чего некто сделал вывод, что в себя я пришла, и тут же спустился вниз. Фонарь он выключил, зато зажег лампочку непосредственно в подполе, и я смогла лицезреть мужчину лет тридцати, небритого, темноволосого и довольно хмурого. Рассматривал он меня без удовольствия, а я гадала, кто это может быть. Тот самый таинственный мужчина на серебристой иномарке?

– Очухалась? – тем временем невежливо спросил он, я продолжила его разглядывать, – учти, будешь орать, опять по башке надаю, поняла?

Я закивала, а он сдернул со рта клейкую ленту, и я глубоко вдохнула.

– Вы кто? – спросила его, и он даже хмыкнул, видимо, от моей наглости.

– Вопросы задавать буду я. Так что это ты мне скажи, кто ты и что делаешь тут?

– Думаю, вы уже ознакомились с моими документами.

– А мне плевать, что ты думаешь. Кто тебя послал?

– Никто не посылал. Точнее, я по заданию администрации, пытаюсь разобраться в смерти Скворцовой Тамары.

– Что? – уставился он на меня, дернувшись, – что ты сказала? Томка умерла?

– Повесилась, – кивнула я, – позавчера.

– Что? – он был растерян, причем очень сильно, – что значит повесилась, как?

– Она должна была встретиться для интервью с человеком, на которого я работаю, но на связь не вышла. Мы стали ее искать, поехали домой, а она там повесилась в своей комнате.

– Не может быть, – прошептал он, а потом посмотрел на меня подозрительно, – ты мне не врешь?

– Какой смысл мне врать? Соседка по даче приметила, что в доме кто-то шастал ночью, вспомнила об этом, я и решила проверить, а тут ты меня по голове огрел.

– Что же ты отмычками дверь открываешь, если из ментуры? – усмехнулся он.

– Я не из ментуры. Из администрации. Высшая власть, как известно, не гнушается никакими способами.

Он снова хмыкнул, покосившись на меня с интересом, но потом вздохнул и задумался. Так мы просидели пару минут, ноги и руки у меня уже давно онемели и замерзли, потому я кашлянула и сказала:

– Может, нормально поговорим?

Мужик вроде удивился моему присутствию, но потом начал развязывать.

– Учти, надумаешь фокусы выкидывать, я тебя опять по башке стукну.

– Не буду ничего выкидывать, – пообещала я.

Мы поднялись наверх (я – с трудом разгибая конечности) и сели в комнате. За окном начинало смеркаться, так что выходило, провалялась я там несколько часов. Потрогала голову, но крови не обнаружила. Мужик хмыкнул и сказал:

– Головешка у тебя крепкая.

– Ты кто? – снова задала я вопрос, он замаялся.

– Я не обязан тебе отвечать.

– Не обязан. Только если наши подозрения верны, и Тамара не повесилась, а ей помогли, то ребятки довольно быстро могут и до тебя добраться.

– А ты мне чем поможешь? – презрительно кинул он. Я пожала плечами.

– Ты не сомневаешься, что ее убили? – спросила его.

– Не сомневаюсь. А теперь и меня достанут. – Он понуро склонил голову на руку и закачал ей. – Из-за меня ее убили, – вскинул взгляд на меня.

– В смысле? – в душе у меня все перевернулось.

– Брат я ее, сводный. Папашка наш ее заделал, а сам сбежал, Томка его нашла лет семь назад. Он ее принял так себе, а мы внезапно подружились… Только я-то не здесь живу, – он назвал город, я прикинула, что расстояние до нас очень приличное, – так что общение больше шло через интернет и телефон, пару раз приезжали друг к другу, в общем, – перебил он сам себя, – я в своем городе попал в нехорошую историю.

Я мысленно усмехнулась. Сколько рассказов начинается подобным образом?

– Пристроил меня дружок к бандиту местному водилой, сначала все спокойно было, а потом бандита укокошили, застрелили прямо в машине, я по чистой случайности жив остался. Он меня в ларек послал за сигаретами. Только дружки его не поверили, что я ни при чем, начали гонять. Я понял, бежать надо, вот и приехал к Томке, потому что не знал, где еще спрятаться.

– Месяц назад приехал?

– Полтора, – ответил он, – Томка меня сюда пристроила, сказала, пока тут поживешь. Она уверена была, что какой-то мужик поможет ей, а мужик взял и отказал. Мол, разбирайся сама. Вот мы и стали думать, что делать. Я говорил, опасно тут оставаться, а она все твердила, сиди тихо, главное, я что-нибудь придумаю. Стала деньги собирать, машину свою продала, – на этом месте он тяжело вздохнул.

– Деньги за машину у тебя?

– Нет у меня никаких денег. Тома сказала, они для дела понадобятся. Только и деньги не повод от нее избавляться, если ты к этому ведешь.

– Я просто интересуюсь, – мирно сказала я, – и что Тамара, придумала что-нибудь?

– Весь месяц думала, но со мной мыслями не делилась. Недели три назад заявила, что если кое-что срастется, то все у нас будет хорошо. Но потом такая же мрачная была. А тут буквально дней пять назад заехала, сказала, что через пару дней она встречается с нужным человеком, который сможет нас обезопасить. Велела тут сидеть, пока не появится. Только вместо нее ты пришла, да еще такое выдала…

– Думаешь, ваши бандиты поедут в наши края с целью найти тебя? – не поверила я, – это же приличное расстояние.

– Им на это плевать. Они же хотят из меня вытрясти, на кого я работаю.

– А ты, правда, не помог своему хозяину наш мир покинуть?

Он кинул взгляд, полный злости, но я мирно хлопала глазками.

– Думаешь, я дурак? – спросил с обидой, – я всю жизнь с грузчика на охранника перебивался, а тут плевая работа за приличные бабки. Оно мне надо, такие неприятности наживать?

– Чтобы не наживать, вообще не стоило ввязываться, – заметила я, правда, тут же с грустью сказала себе, что сама-то хороша, чтобы советы давать.

– Поучи. Жизнь заставила, вот и пошел. Только я ни при чем и знать не знаю, кто его убил.

Я вздохнула.

– Если ребятки умные, то найдут тебя.

– Уже нашли, раз Тамарка того… – выдохнул он.

– Тебя как звать-то?

– Павел.

– Вот что, Павел, опасно тебе здесь находиться.

– Не дурак, понимаю, – пробормотал он и вдруг привстал, и я следом за ним, потому что услышала, как к дому подъехала машина.