Все четверо направились к берегу, не отводя взоров от опушки таинственного леса. Несколько шагов они прошли по отвердевшей поверхности реки, которая держала их не хуже каменной террасы, и наконец ступили на землю.

Лес начинался сразу же, у самой воды. Его грозная тень тяжелым покровом лежала на земле. Впереди угадывались темные силуэты раскинувших кривые лапы деревьев.

– А ведь нам придется идти в ту сторону, – негромко заметил Рунш. – Даже Ведьмины Болота выглядят куда привлекательней. Что же случилось с этим лесом?

– Это мне, к счастью, известно, – отозвался Ихтор. – И вы, должно быть, тоже не единожды слыхали древнюю историю ужасной гибели рощи.

– Не припоминаю ничего подобного, – пожал плечами Рунш. – Что за история?

– Я скажу кратко. В дни владычества алфейнов через сей лес прошли великие полчища Мрака. Когда-то цветущая роща высохла вмиг. Целители алфейнов не сумели возродить здесь жизнь. И с тех забытых пор лес так и называют Иссохшей Пущей.

Вдруг Ликтаро издал возглас изумления. Остальные повернулись к нему и увидели, что в руке он держит обнаженный меч. Ликтаро не отрываясь смотрел на клинок.

– Что случилось? – спросил Тэлеск.

– На моем мече начертано пророчество! – проговорил Ликтаро. – Я провел по лезвию рукой, и оно появилось.

Тэлеск понимающе кивнул.

– На моем мече тоже такая надпись:

– Что же ты молчал?! – недовольным тоном спросил Ликтаро.

– Я узнал про это в то время, когда очнулся один на берегу Туманного Моря, – ответил Тэлеск. – А после того как-то позабыл…

– Я бы помнил, – сказал Ликтаро, глядя на тускло светящиеся знаки.

В это время Рунш извлек из ножен свое оружие и внимательно оглядел гладкую поверхность клинка.

– Нужно просто провести ладонью? – спросил он и, не дожидаясь ответа, коснулся сверкающего лезвия. – Вот оно! Что же означают эти слова?

– Ты не знаешь Первородный Язык? – Тэлеск удивленно посмотрел на Рунша.

– Знаю немного. Но я не об этом сейчас. Я говорю о смысле этого пророчества. Тут не все понятно.

– Не нам гадать! – твердо заключил Ликтаро, убирая меч.

– Не вам? – переспросил Ихтор. – Почем знать, может, именно вам и придется это делать. Но подобные надписи всегда темны и неясны.

– Взгляните. Что это там? – произнес Тэлеск, указывая на реку.

По блистающей поверхности воды, против слабого, едва заметного течения плыла такая же блистающая в лучах солнца лодка. Она медленно приближалась к дворцу, неся на своем борту нескольких русалок. Лодка плыла без паруса, сама по себе, как будто поверхностные воды сами двигали ее.

– Мыслю, что это прибыла Владычица Устлагена, – проговорил Ихтор, следя глазами за чудесным кораблем.

В лодке, окруженная другими девами русальего народа стояла величественная русалка. Только она одна среди них могла быть Владычицей Устлагена. Там не было другой такой, которая смогла бы потягаться с нею в красоте. Ее одежда не была роскошнее, чем у других, но сверкала она ослепительнее и переливалась ярче. Ее голову украшал белоснежный венец, а в руке она держала ветку ивы.

Лодка остановилась недалеко от дворца, и русалки в радужных одеяниях сошли с нее. Несколько изучающих взглядов устремились в сторону четырех незнакомцев, которые стояли на берегу. А среди этих взглядов хладнокровным синим огнем горела одна пара мудрых, многое повидавших глаз.

Русалки одна за другой скрылись в дверях входа. Рунш вздохнул и устало сел на темный ствол упавшего дерева.

– Как все странно! – негромко сказал он.

– Что странно? – спросил Тэлеск.

– Все! Вся жизнь очень странная! До сих пор я не в силах поверить во все это.

– Во что именно ты не в силах поверить? – не понял Ликтаро.

– Во все, что со мной происходит! Я говорил с русалами, бывал в Устлагене, в Хилте, сражался с драконом, толдвигом… Я едва не сгинул в пучине Туманного Моря! И мог ли я представить, что мне придется преодолевать многоверстный путь с мечом на поясе, чтобы сразиться с самим Королем Мрака?

– Придется все это принять… – едва слышно усмехнулся Ликтаро.

– Каких-то три месяца назад, – продолжал Рунш, – мне бы такое и не приснилось. Какие неожиданные повороты совершает иногда жизнь! Никогда не предугадаешь, что будет за следующим… В один прекрасный день ты просыпаешься и внезапно с удивлением осознаешь, что тебе дано право вершить историю.

– Каждый вершит историю в большей или меньшей степени, – проговорил Ихтор.

Они долго бродили по близлежащему берегу. Ихтор много спрашивал о миссии Избранных, а юноши охотно отвечали на все его вопросы так подробно и так правдиво, как только могли.

Лишь ближе к вечеру они пошли обратно. Впереди был уже виден знакомый шпиль дворца русалов, а шум водопада сильнее заглушал все прочие звуки. Они двигались вдоль русла реки Файтлари и вдруг увидели, что из той расщелины в скале, откуда вчера в сопровождении русалов вышли они сами, выскочил всадник. Оказавшись на каменистом берегу, он осадил ослепительно белого скакуна и долго неподвижно стоял у кромки воды, глядя на чудесный дворец русалов Устлагена. Увидев стражников у входа, он сложил ладони у рта и что есть сил крикнул:

– Я гонец! Несу вести из других стран! Мне поручено передать их вашему повелителю!

– Смело скачи сюда! – крикнул один из русалов. – Вода тебя удержит!

Гонец бросил недоверчивый взгляд на воду реки, взволнованную сетью мелкой ряби, и тронул поводья. Конь послушно подался вперед, шагнул и фыркнул, почувствовав под своими копытами не воду, а твердую поверхность. Всадник же удивлен уже не был.

Вода больше не рябила и была теперь так тверда, словно ни с того ни с сего заледенела; ударов копыт коня, однако, слышно не было.

Ихтор непонятно зачем прибавил шагу. Не отрывая взора от гонца, он поторопил Меченосцев. Гонец тем временем уже спешился у входа во дворец. К нему вышли еще двое русалов. Один из них повел изнуренного за долгий путь коня в сторону небольшой лужайки на берегу реки. Другой русал окинул прибывшего воина внимательным взглядом и знаком повелел следовать за собой. Вместе они поднялись по ступеням и скрылись в стенах дворца.

Избранные и Ихтор вскоре тоже подошли ко крыльцу. Они не успели подняться к входу, как один из стражей обратился к ним:

– Ступайте к Властителю! Он ждет вас. В тронном зале будет вечерняя трапеза, и вы приглашены.

Ихтор поблагодарил его, трое юношей молча кивнули, и все вчетвером они вошли во дворец.

– Гонец прибыл как нельзя вовремя, – усмехнулся Ликтаро, когда они шли уже по длинному коридору, который вел в тронный зал. – Прямо к ужину подоспел… И мы, надо сказать, тоже.

Тэлеск на ходу осмотрел зерцальные стены коридора и, словно впервые, увидел в них свои отражения. Он не мог узнать в них себя. Из-под век сурово смотрели голубые глаза, навек утратившие тот веселый блеск юности. Задумавшись, Тэлеск и не заметил, что путь к залу уже закончился. Перед ним были гладкие сверкающие двери. Они были приоткрыты.

Один за другим они вошли в тронный зал. Кое-что здесь изменилось…

У дальней стены был теперь не один, а два сверкающих трона, которые стояли так близко друг к другу, что выглядели одним целым. На одном из них расположился бородатый Властитель русалов, на другом восседала его супруга, которая прибыла в Устлаген нынешним утром. По обе стороны от трона несли службу вооруженные воины Водной Обители.

Перед Властителями, держа у груди снятый шлем, стоял человек в замызганном сером плаще, из-под которого виднелись ножны меча.

– Да это же гальпинг, – шепнул Тэлеск Ихтору.

Ихтор улыбнулся. Ему ли не узнать в этом гонце своего земляка. Прошло столько веков, а облик хилтских воинов почти не изменился.