Однако следует признать это мнение ошибочным, поскольку в башкордском местоимение 2-го лица единственного и множественного числа hин, [he~з] ``ты'' соответствует как финскому hen, так и английским he - his, her - him местоимениям 3 лица единств. числа. Указательное местоимение 3-го лица обоих чисел теге - ``тот'' в башкордском языке соответствует указательному местоимению 3-го лица те - ``он'' в эстонском языке и указательному местоимению 3-го лица множественного числа their, them - ``они, их'' в английском языке. Если звук т в указательном местоимении теге - ``тот, та'', мы произнесем как [~з], то тогда мы получим английское местоимение there them. Весь вопрос в том и заключается, что в английском и в башкордском языках этот звук [~з] существует, а в других языках его просто нет!
Следовательно, если в двух языках, независимо от финского, существуют указательные местоимения с начальным фарингальным звуком [~з], тем более, если учесть, что абсолютно без изменений осталась фонетика этих двух языков (башкордско - английская), то и никакого перехода начального с в h в истории не было. Это мнение автора подтверждается и тем, что во французском языке указательное прилагательное - ``это'' тоже выглядит как се. В башкордском языке мы встречаем это местоимение, но в качестве аффикса - сы, при помощи которого из глаголов образуется существительное со значением производителя действия, выраженного глаголом, например: [у~кыу]+сы - ``ученик'', [я~зыу]+сы - ``писатель''.
В итоге, следует сделать вывод о том, что фаригальное [~с] в башкордском, иранском и английском языках является самостоятельным звуком, что в свою очередь означает неверность постулата о переходе с в h.
Вздорность этого положения становится еще более очевидной, если задать один единственный вопрос: а почему, в таком случае, фонетика английского языка не претерпела никакого изменения в среде европейских языков, а фонетика башкордского языка - в среде тюркских?
Этот ``закон'' перехода одних звуков в другие был создан специально, по весьма простой причине, а именно оттого, что если родство одних европейских языков еще можно хоть как-то, путем разного рода выдумок и произвольных допущений, объяснить посредством сравнения их грамматики или при помощи типологической классификации, то этого ``родства'' европейских языков (не говоря уже о прибавлении к этому родству иранцев), нельзя и невозможно объяснить посредством фонетики этих языков, например, французского, английского, немецкого, польского, румынского.
Приведем один пример, показывающий, что у каждого языка есть своя собственная фонетика. Например, когда азербайджанец, приехав из Баку, говорит в Москве на русском языке, то русский слушатель, даже не лингвист, без труда определит и скажет, что азербайджанец является жителем Кавказа. Если китаец, приехав в Москву, заговорит на русском языке, то слушающие его люди по фонетическому акценту, на слух, определят, что он китаец и т.д. Если теперь русский, приехав в Лондон, начнет говорить по-английски, то англичане скажут, - откуда у тебя славянский акцент?
Но все дело меняется, когда башкорд приезжает в Англию и начинает говорить на английском. Англичане признают его речь (с башкордским акцентом) как речь англичанина, но, по непонятным причинам, еще более мягкую. В Австралии или США английская речь нашего башкорда по фонетическому звучанию не вызовет никаких недоумевающих вопросов.
Автор сам прожил более года в Лондоне и непосредственно на месте изучал это интересное и необычайно важное фонетическое явление башкордского языка, применительно к фонетике английского языка, что позволило автору сделать это весьма интересное заключение. Когда башкорд говорит по тюркски, то он говорит с иранским акцентом.
Если же следовать от начала до конца лживому постулату индо (да еще и) европейской лингвистики о том, что звук [~с] переходит в h, то логически следует, что и английский, и башкордский языки не имеют своей исконно родной фонетики. Это бред сумасшедшего, который нам выдают за научный постулат. В связи с этим необходимо спросить прямо: существует ли у любого языка его родная фонетика? Если индо (да еще и) европейские языковеды не знают ответа на этот вопрос, то мы спросим у собаки: ``[С~еук~е] - у башкордов, [с~еук~е] - у кордов! Есть ли отличие?'' Все знают, что если хозяин дома свистит своей собаке, то собака виляет хвостом и не рычит; но стоит свистнуть чужому человеку (шутки ради я рекомендую этот эксперимент любому лингвисту), то собака сразу определяет, что это непривычный свист, и начинает лаять и грозно рычать. Как видим, даже собака знает, что такое фонетика (phone - ``звук'', [ф~ен] - ``знание'', эфэнди - ``знаток'' на башкордском языке), а эти индо (да еще и) европейские языковеды не знают.
Уже сама попытка индо (да еще и) европейских языковедов строить родство различных языков на основе их того или иного грамматического строя несерьезна. Это станет ясным, если рассмотреть вопрос о том, что было исторически первичным - фонема, слово, предложение или грамматика. Как нам говорят эти индо (да еще и) европейские лингвисты, сначала была грамматика, затем предложение, потом слово; а фонетика, по их мнению, чепуха и меняется, если не каждый день, то каждое столетие.
Любой здравомыслящий человек признает первичность фонемы; сложение их вместе в форму - morphe дает имя предмета, имя действия или состояния. По истечении большого исторического периода времени, когда у человека набирается несколько сотен слов (по глубокому убеждению автора, не меньше пяти тысяч слов), человек начинает связывать слова одно с другим в предложения, и только в этот момент рождается грамматика.
Лингвистам и этнографам хорошо известны так называемые ``птичьи языки'' у некоторых народов Европы, Малой Азии, Америки, Африки. Эти языки названы так, поскольку для передачи информации, используется свист. В частности, настоящей сенсацией в мире лингвистов стало исследование в 1957 году преподавателем фонетики из университета Глазго (Шотландия) Андре Классом ``птичьего языка'' или разговорного свиста, которым пользуются коренные жители Канарских островов. Андре Класс открыл, что местные жители могут посредством свиста передавать все испанские слова и говорить друг с другом без страха быть понятыми посторонними людьми.
В 1948 и 1952 годах французский лингвист Жорж Кован изучал ``птичий язык'' индейцев масатеков в провинции Сахака штата Веракрус в Мексике, на котором разговаривают более 60 тысяч (!) человек. Как установил Ж.Кован, владеющий языком свиста индеец - масатек передает любое выражение мысли, целые фразы и даже обороты речи. Когда вслед за этим открытием Ж. Кована были открыты языки свиста у других индейских племен Мексики - пуэбло, сапотеки, кикану, тепехуану и других, то было установлено, что язык индейцев - масатеков относится к группе тональных языков, и на нем относительно легко научиться разговаривать, а другие языки свиста, в частности индейцев - тепехуана, не тональны и имеют множество согласных звуков, которые они не научились смягчать. По просьбе Кована один из индейцев, знавший, помимо родного, и испанский язык начал ``свистеть по-испански'', в то время как другой индеец из другого племени, так же знавший испанский язык, но совсем не знавший масатекского языка, понял свист ``по - испански'' первого индейца и ответил ему ``свистом на испанском''. Так выяснилось, что свистом можно переводить и разговаривать на языках как тональных, так и не тональных. По сообщениям этнографов, у абхазов и абазин до тридцатых годов нашего века сохранялся особый охотничий язык, на котором они разговаривали во время охоты, чтобы не разгневать богов природы. Одновременно с этим лингвистам известно, что там, где сохраняется ``тайный'' язык, отличающийся хоть немного от существующего разговорного языка по лексике, фонетике и даже грамматическому строю, это означает только одно носители или хранители этого языка являются группой уцелевшего коренного населения, ставшей субстратом в иноязычной среде. Фонетика башкордского и английского языков тождественны между собой и резко отличаются от фонетики языков тех народов, которые проживают вокруг них, что не может не навести на определенные размышления. (И это верно, поскольку современные абхазы и абазины являются потомками древних хаттов, чечены и ингуши, скорее всего, восходят к хурритам). После этого становится смешно, когда башкордский язык приписывается к тюрко-татарской языковой группе.
