- По-моему, любой человек должен в бытовом отношении иметь какой-то минимум. А то у нас как: машина есть - значит, уже богач, трёхкомнатная квартира на пятерых - о, настоящий буржуин. Пусть нищетой гордятся коммунисты...

- Точно, - уже не шутливым тоном согласилась девушка, - во Владивостоке вообще без машины не обойдёшься. Трамваи эти то ходят, то не ходят. Между прочим, я тоже немножко на машине ездить умею. Знаешь такую "Тойоту" тёмно-синюю...То ли "Глория", то ли "Виктория". Вот я на такой

215

пробовала...рулевать. О, уже одиннадцать! - прибавила она, услышав пикавшее" где-то радио. -...Да, квартирка, машина - это минимум...

- Машина хорошо, когда не становишься рабом кучи железа. В нашей стране, где нормальным автосервисом не пахнет, вечные проблемы с запчастями, бензином, техосмотром...

- Проблем нет, если есть мани-мани. Чем мы хуже этих иностранцев? Мы тоже должны ездить на новых машинах, в которых не надо по-страусиному держать голову, как мой папа в своём вечном "жигулёнке".

- Времён Очакова и покоренья Крыма.

- Вот-вот. Метр проехал, два толкаешь... И квартирку во Владивостоке можно иметь приличную с приличной импортной мебелью и чёткой сантехникой, ну, и соответственно, со всей этой аудио, видео. Вот Витя...один знакомый. Может, знаешь фирму "Сэфт"?.. Японские тачки привозят и продают. Там работает. Так он говорит: вроде бы всё есть: иномарка, квартира большая, дача под Надеждинским в красивом месте, почти в лесу, и всё равно чувствуешь себя нищим по сравнению с приличными людьми.

- Вот только среди этих приличных половина - воры, растаскивающие Россию-матушку...

- Ну, и что? Не они толкнут какое-нибудь сырьё или металлы, так другие. Всё равно все куплены: и власть, и таможня. Все чиновники работают на какую-нибудь фирму. Не продаётся сейчас только тот, кому нечего продать.

- Не знаю, не знаю. По мне лучше быть нищим, чем замарать руки в этой всероссийской ярмарке-распродаже... А насчёт того, что продаются - это ты точно сказала. У меня сестрёнка двоюродная здесь, во Владивостоке, вышла замуж за сорокалетнего крутого. Устраивает сафари в тайге для иностранцев, валят последних наших тигров.

- Брак по расчёту. Это сейчас распространено, я её понимаю. С милым в шалаше рай - это вчерашний день.

- С милым в шалаше или с немилым во дворце - вот вопрос.

- Ту би о нот ту би? Скорее бы гос по этому инглишу сдать... Нет, эта твоя кузина вправду молодец. Женщина не должна заботиться о куске хлеба и

216

Жить в пространстве между плитой и стиральной машиной. Мужчина - добытчик, а женщина - хранительница очага, которая ждёт его с работы, отвлекает от разных проблем. А пока его нет, заботится о своей внешности, фигуре. Согласен. Добытчик?

- Конечно, мужчина должен обеспечивать семье нормальное положение, чтобы жена не думала о копейке. Но нельзя, чтобы уравнение "часть жизни на деньги для семьи" превратилось в другое уравнение - "вся жизнь для денег, а семья по боку".

- Ну, у тебя всегда было уравнение с двумя известными: спорт плюс книги.

- Я бы прибавил ещё что-нибудь стоящее. Любовь, например... Счастье никогда не станет "вчерашним днём".

... Даже сейчас, через несколько часов после этого разговора, стоя в квартире своего друга у старой картины, Костя вновь ощутил чувство унижения. Он действительно быстро ушёл от девушки. Но вовсе не из-за того, что опасался снова увлечься ею и навязывать свою компанию. Наоборот, прочь его погнало полное отчуждение, которое всё усиливалось по ходу разговора. Ей Костя сказал, что хочет ещё повидать в другой общаге приятелей-историков и боится, что они куда-нибудь уйдут ближе к обеду, но уже точно знал, что не пойдёт туда. Он был чужим здесь, и теперь спокойный и подробный анализ всего происшедшего - то, что обычно возвращало чувство уравновешенности - только укрепил его в этом убеждении. Чужой бывшей подруге, чужой своим приятелям по комнате в общежитии, всему этому городу, по магазинам которого, наполненным ненужным или жутко дорогим, он побродил часа два. Вечный владивостокский ветер словно таился за углом каждого старинного дома и остервенелым разбойником набрасывался оттуда, останавливая на месте, сталкивая с тротуара на дорогу. Он очумело носился по улицам, бился в окна и бросал целые кучи мусора в унылых людей на остановках. Вой ветра делал неслышимыми все остальные звуки, и, забывшись, можно было легко попасть под машину. Особенно диким ветер становился на вершинах сопок, где мало что препятствовало его разгулу. Покрутившись на открытом пространстве, он срывался вниз, в улицы, предпочитая многочисленные стройки, где можно было что-нибудь оторвать, разбить, поднять и швырнуть.

Коченея на ветру и пряча лицо от его порывов, Костя ощущал себя Раскольниковым Достоевского, озлобленным и гордым в своём низком

217

положении молодым человеком, дорога которого в будущее зашла в тупик. Он уверился, что его обидел весь свет, всё мироустройство и наслаждался этой обидой. Быть против всего света - в этом есть что-то приятное. Впрочем, довольно быстро упившись романтическим чувством отверженности, Костя зашёл в адресное бюро на Фокина и, хоть и с трудом, но отыскал местожительство своего хорошего приятеля, с которым познакомился, разговорившись в библиотеке, ещё на третьем курсе и встречался иногда в университетских коридорах.

Виталлий жил на Первой Речке, почти там же, где и родственники, у которых Костя собирался ночевать и к которым имел от мамы несколько поручений и две сумки гостинцев. Поэтому, проехав с площади - благо мэр Черепков отменил билеты - одну остановку до вокзала и забрав из камеры хранения вещи, Костя сел в "семёрку" и второй раз за полдня поехал в сторону университета. До прихода родных с работы оставалось ещё несколько часов, и с трамвая Костя прямо с сумками двинулся к Виталию.

- ...Ну, если не хочешь есть, то, может, чай или кофе? Или даже что покрепче? От Нового года осталась хорошая водка. По крайней мере, не отравились...

- Можно по пятьдесят грамм за встречу и за будущее Рождество. Я, знаешь ли, не любитель... Хотя неприятностей столько, что впору запить.

- Я тоже не любитель. Пошли на кухню... Купили с женой и шампанского, и водки, а выпить не можем. В нашей стране этим делом занимаются профессионально...

Приятели втиснулись за обеденный стол. Виталлий разливал, а Костя, задумавшись, смотрел, как едва заметно клубится пар над рюмками.

- А ты заметил, - усмехнулся хозяин, подавая водку, - что в России под пиво ведут одни разговоры, под вино - другие? Под коньяк я никогда не разговаривал, но, думаю, его пьют тоже под определённые темы.

- В деревне под самогонку сначала целуются и клянутся в вечной дружбе, потом берутся за ножи.

- Тоже прямое соответствие... Ну что, за родную систему образования?

- Если только за её низовую часть. Имею в виду учителей. Ненормальных,

218

которые за гроши гробят здоровье... Те, кто раньше сидел в горкомах, теперь командуют образованием, воспитанием и творчеством. Примерно теми же методами, какими строили свиноводческие комплексы.

Костя посмотрел в окно на виднеющийся кусочек Амурского залива и мимолётно подумал о том, что волны притягивают взгляд и, наверное, дают успокоение душе.

- У нас недавно был педсовет с начальством из райцентра... Искали причины неуспеваемости и отсева. Мы сказали, что мол, минута рекламы красивой жизни убивает месяц труда учителя, что у детей сейчас нет стимула учиться. Так нам дали старой, доброй лексикой: "вы ненавидите детей", "нужно развивать задатки", "все дети одинаковы, нужно дать им раскрыться", "вы должны быть просветителями в деревне". А я, дурак, нет чтоб внимать отеческим наставлениям мудрых чиновников, представил одну мамашу-доярку, которая неделями в таком запое, что на дочке и дом, и младшая ребятня, и группа коров, как я буду её просвещать, рассказывать про Пушкина или генерала Ермолова, а она запустит в меня такой вот бутылкой, что чуть не расхохотался...